«Показывать страх - стыдно». Почему на Кавказе не соблюдают самоизоляцию
Число инфицированных COVID-19 в СКФО увеличивается с каждым днём. Росту заболеваемости, по мнению специалистов, способствуют массовые нарушения режима самоизоляции. Почему местные жители не выполняют требования властей – в материале «АиФ-СК».
Резкий скачок
Глава Роспотребнадзора Анна Попова на совещании президента России Владимира Путина с руководством регионов сообщила, что в Северной Осетии резко увеличился суточный прирост заболеваемости коронавирусом – с 17 до 37%. Серьёзный скачок произошёл к 27 апреля, когда в РСО за сутки подтвердилось сразу 148 диагнозов. По словам Поповой, это произошло из-за массового нарушения режима самоизоляции во время митинга во Владикавказе 20 апреля. В регион отправили спецбригаду противочумного института.
А 24 апреля в интернете появилось видео с многолюдных похорон в ингушском Малгобеке. Земле предавали 42-летнего брата и двух несовершеннолетних племянников имама города Ибрагима Батырова, погибших в аварии 23 апреля. Несмотря на предписания власти, эпидемиологов и духовенства, пришедшие не только нарушили режим самоизоляции, но и не пользовались масками.
«Большинство жителей республики придерживаются установленных ограничений. Однако в Малгобеке не удалось избежать скопления людей, потому что весть о смертельной аварии распространились мгновенно. Заранее попросить горожан не приходить на прощание было невозможно, - говорит и.о. муфтия Ингушетии Магомед Хаштыров. Но я знаю, что пришедшие разошлись через несколько минут, после того как со двора вынесли тела».
Штраф за диссидентство
В Ингушетию, как и в Северную Осетию, выехала спецбригада из противочумного института: за последнюю неделю число заражённых удвоилось, а по смертности от коронавируса республика занимает первое место в округе. Свой вклад в печальную статистику вносят «ковид-диссиденты» - люди, отрицающие существование вируса или преуменьшающие его опасность.
«Моего отца госпитализировали с одышкой, - рассказала жительница Ингушетии, попросившая не называть её имени. – С ним контактировали семь человек из нашей семьи, двое соседей, а также его братья и дяди. Возили его в сельскую амбулаторию, потом в «Академию здоровья», и всё это происходило без масок. Потому что ему не по статусу, это могут принять за слабость духа и страх перед тем, что на его долю определил Всевышний. Я два месяца уговаривала семью отнестись к угрозе заражения серьёзно, но надо мной только смеялись за то, что ношу маску и перчатки. И это общекавказская проблема: не показывать страх, потому что стыдно».
До истории с похоронами в Ингушетии 17 человек привлекли к административной ответственности. Они устроили пикник в горах, невзирая на требования властей самоизолироваться. За шашлыки в период пандемии им может грозить штраф от 1 до 30 тысяч рублей на усмотрение суда по статье 20.6.1 части 1 КоАП РФ.
С диссидентами, дезинформирующими людей в интернете и СМИ, обращаются ещё жёстче: для них предусмотрен штраф до 700 тысяч рублей или ограничение свободы на срок до трёх лет. По одному из таких сообщений на Ставрополье идёт доследственная проверка, а в Северной Осетии и КБР заведены уголовные дела.
«Нарушение самоизоляции говорит о безответственности и легкомыслии людей, которые не задумываются о том, к чему может привести такое поведение, - считает пресс-секретарь управления Роспотребнадзора по КЧР Елена Покровская. - Им не хочется жертвовать своим былым комфортом и соблюдать установленные ограничения. Поэтому они, как и до пандемии, ходят на дни рождения или похороны, а возвращаясь домой, подвергают опасности своих близких. Как правило, эти люди пополняют статистику заболевших. Далеко ходить за примерами не надо. Пожилая жительница КЧР сходила на поминки, после чего серьёзно заболела, заразила сына и старшего внука. В группе риска теперь и другие её родственники. Другой случай, когда большая семья навещала родственников в день рождения. Один из гостей оказался носителем коронавируса. У общавшихся с ним людей теперь проявляются симптомы».
Нарушители поневоле
Однако, продолжает Елена Покровская, среди заболевших есть и те, кто заболел не из-за собственного легкомыслия, а потому что должны были работать. Это банковские служащие, полицейские, медики. Продуктовые и хозяйственные магазины, ветеринарные аптеки, расчётные центры, аварийные и спасательные службы, автомойки и автомастерские, строительные организации, муниципальный общественный транспорт, такси, грузоперевозки и курьерские компании работают и сейчас.
При этом некоторые работодатели не позаботились об официальном трудоустройстве подчинённых и не дали им пропуска, а другие не организовали подвоз работников.
«У меня нет пропуска, но я продолжаю работать, - рассказал строитель из Ставрополя, пожелавший остаться анонимным. - Езжу на личном автомобиле каждый день по городу, пока ни разу не остановили - везёт. А вот сосед заработал протокол. У него есть пропуск, но он отклонился от написанного в нём маршрута: проехал по другой улице, а там стоял наряд ДПС».
Житель села Надежда, также попросивший не называть его имени, работает дистанционно, а его отец ездит на предприятие в Ставрополь. Работодатель не возит сотрудников, а маршрутки из села не ходят, потому что межмуниципальный транспорт запрещён на время пандемии. Поэтому мужчину возит на работу сын, у которого пропуска нет.
«Был случай, когда на посту ГАИ остановили и поинтересовались, куда и с какой целью направляюсь, есть ли пропуск. В тот момент я вёз отца на работу, и всё прошло благополучно. Но если остановят, когда я буду ехать обратно или вечером, чтобы забрать отца, мне останется только объяснить всю ситуацию и надеяться на понимание сотрудника ГИБДД», - рассказал молодой человек.
«Сидеть в четырёх стенах невыносимо»
Ставропольчанка Дарья Полянкина вместе с единомышленницей помогает матерям-одиночкам, которые оказались в трудной ситуации из-за изоляции.
«Каждый день общаюсь с людьми, которые не могут работать из-за ограничительных мер и не могут получить господдержку: их дети слишком маленькие, или слишком взрослые, или их слишком мало, чтобы соответствовать критериям по дополнительным выплатам, - рассказала она. - Кто не был трудоустроен официально, не может рассчитывать на повышенные пособия по безработице и доплату на детей. Многие ставропольцы даже не просят помощи, они поняли, что «вертолётных» денег не будет. Они просят отпустить их работать и разрешить самим позаботиться о своей семье. Их сложно винить за это. Власти ограничили право на передвижение и работу, чтобы не допустить высокой смертности от коронавируса. И это удалось. Но никто не учитывает побочные проблемы: стрессы, обострения хронических заболеваний из-за нехватки денег на лекарства и др.».
Многим в вынужденной самоизоляции приходится не сладко: все домашние дела уже переделаны, и теперь единственная отдушина - походы в магазин.
«Я уже месяц не виделась с родителями, они живут в другом конце города, и с друзьями - очень скучаю, - рассказала одна из ставропольчанок. - Конечно, созваниваемся и переписываемся в интернете, но этого мало. Иногда мне кажется, что у меня пропадает голос, потому что я за целый день ни с кем не говорила. При этом на улицах всё равно вижу гуляющих людей, дети играют во дворе, кто-то просто сидит на лавочке с книгой. Не могу их осуждать, всё время проводить в четырёх стенах невыносимо».
Для ставропольцев, испытывающих стресс из-за самоизоляции, работает анонимная «горячая линия» при краевой психиатрической больнице. Обратиться можно по номеру (8652) 99-17-86.
Комментарий
Доктор социологических наук Дмитрий Лушников:
«Один из главных мобилизующих факторов во времена эпидемий и прочих бедствий - страх. Опросы общественного мнения показывают, что россияне в апреле стали более восприимчивы к проблемам, порождаемым эпидемией, стали более критически воспринимать меры, предпринимаемые властями, повысился градус социального напряжения в обществе, а страх болезни близких и детей вышел на первое место. Однако риск собственной болезни люди склонны недооценивать. Если появятся заболевшие среди ближнего круга родственников, друзей и соседей, отношение будет меняться. А, в общем, поведение россиян не хуже, чем в других странах, за исключением Юго-Восточной Азии, где население более дисциплинированно».
Личный опыт
Жительница Ставрополя Лариса Тульчанская:
«Моя мама вернулась из Москвы 17 апреля. На перроне, перед входом в здание вокзала, её вместе с другими пассажирами встретили полицейские и сотрудники мэрии, переписали данные, адрес, телефон и выдали предписание о самоизоляции до 30 апреля. Через два дня звонили и спрашивали, всё ли в порядке, соблюдает ли режим. Тогда тест на коронавирус для тех, кто прибыл не из-за границы, был необязателен, так что его сделали только 28 апреля и пообещали сказать результаты по телефону. Интересно, что мне предписания не выдавали, хотя мы живём вместе, и по идее я тоже должна изолироваться. Но поскольку волонтёры обслуживают только пожилых и инвалидов, за продуктами хожу я».
Пятигорчанка Аннинга Налбандян:
«Мне, как и остальным горожанам, пришлось изменить свой образ жизни. Тяжеловато постоянно находиться в квартире без возможности прогуляться, заниматься, как и прежде, привычными делами. Психологически на меня давит тот факт, что на улице много людей, некоторые продолжают работать, хотя это запрещено. Каждый день МЧС напоминает нам о введённом карантине, присылая сообщения на мобильный. На определённых точках в городе стоят сотрудники ДПС, которые проверяют водителей на наличие пропусков. Я оформляла его только один раз, когда мы отвозили маму в больницу».