Нужен ли России военно-морской флот?
Но в этот раз вышел жестокий облом, ибо ковидобесие никто не отменял. Не то что на корабль никого не пускали, еще и часть пирса обнесли полосатой лентой, а по периметру полицейские машины поставили, чтоб, значит, менты пресекали пандемию, выписывая всем праздношатающимся штрафы за отсутствие намордника (план по штрафам, если он был, явно выполнили на полгода вперед).
В общем стоим мы за огороженным периметром возле кормы, товарищ мой в бескозырке Он оттрубил три года срочки на ракетном крейсере, в Средиземное море ходил во время ливийского кризиса 1986 г., как, выражается, «бодаться взглядами с вероятным противником». И давай он орать: «Янкис, хэллоу! Ай эм э рашен сэйлор!». Ему в ответ какой-то мужик машет рукой: «Ай респэкт зэ рашен нэви! Лазарев энд Сенявин эр кул гайс!». Поперекрикивались немного «фор френдшип энд пис».
Едем домой. И тут меня мой попутчик просто убил фразой: «А шо за пацанов этот американец поминал – Лазарев, Сенявин?». Выяснилось, что его представления об истории русского флоте ограничиваются убеждением, что тот всегда всех побеждал в пух и прах и, если бы не иуда-Горбачев, был бы поныне вторым по мощи в мире, если не первым. А флотоводцев он знает только тех, чьи профили на орденах красуются – Ушакова и Нахимова.
Пришлось мне немножко просветить товарища относительно реальной истории имперского военно-морского флота и его «непобедимости». По ходу беседы заспорили о нужности ВМФ РФ авианосцев, а потом и вообще по поводу нужности флота, как такового. Тему авианесущего флота оставим на сладкое, а пока коротко приведу свои тезисы.
За всю историю России флот лишь на двух локальных театрах играл сколь-нибудь определяющую роль в военных действиях – в войнах со Швецией и Турцией. Причем если в первом случае конечная цель войны была достигнута – Россия получила выход в Балтику и номинальный доступ к морской торговле, то во втором 200-летние усилия оказались хоть и не бесплодными, но главный приз, ради которого все затевалось – захват проливов и выход в Средиземное море – так и не был достигнут. В конечном итоге морской державой империя так и не стала, морская торговля была развита крайне слабо, а содержание военного флота оказалось не более чем обременительным фетишем.
Что касаемо Швеции, то разгромлена она была в основном на суше. Противостояла ей Россия не в одиночку, а в составе коалиции. Не стоит, опять же, излишне демонизировать Швецию – в то время она была очень маленькой по населению, всего порядка 1,5 млн жителей, что примерно в 10 раз меньше, чем в тогдашней Московии. Содержание военного флота являлось для русских обременением вследствие выхода к морю и основания новой столицы в самом неподходящем для этого с точки зрения обороны месте. При этом на кой черт царь Петр угробил безумные ресурсы на строительство города в болотной низменности, который даже не мог иметь своего порта, объяснению не поддается. Тем более, что в его руках уже находился к тому времени хорошо развитый торговый порт Рига, через который и велась в основном балтийская торговля даже после основания Петербурга.
Пришлось безумному царю вводить санкции против собственных портов – бюрократическими методами регулировать экспортные объемы между Архангельском, Ригой, Ревелем, Нарвой и Санкт-Петербургом. Но, повторюсь, морского порта в Петербурге фактически не существовало! Крупные морские суда могли приставать только в Кронштадте, откуда товары на лодках надлежало переваливать в город. В петербургский порт могли по очень сложному и узкому фарватеру самостоятельно проходить только суда, имевшие осадку не более 2,4 метра. Собственно морским портом город стал столько в 1885 г. с прокладкой по мелководью морского канала глубиной 11-14 м.
Соединение морского порта с речной транспортной системой тоже оказалось делом безумно дорогим, пришлось прокладывать Ладожский канал в обход Ладоги, частые штормы на которой были губительны для речных судов. Не стоит забывать, что Финский залив замерзает на 5 месяцев в году, что делало номинально главный порт империи сезонным, а вмерзшие в лед боевые корабли совершенно бесполезными. Кстати, из-за сильно опресненной воды они еще и быстро сгнивали, что сокращало штатный срок их службы.
Таким образом выходило, что издержки на обладание флотом для России были выше, чем для прочих держав, а практического смысла в его обладании не было, поскольку торговым флотом из-за своей экономической отсталости страна так и не смогла обзавестись. Корабли под торговым русским флагом было о-о-о-очень редким гостем в русских портах, а в иностранные их порой просто не пускали.
Главная задача военного флота – обеспечение свободы торговли путем контроля коммуникаций. Только в этом случае колоссальные расходы на флот окупаются. Но для Российской империи военно-морской флот был исключительно силовым аргументом в споре с противником. Причем аргументом, который был, но предъявить его было крайне сложно по чисто техническим причинам – на севере флот был заперт в стылой Балтийской луже, и вопрос его пропуска в океан зависел от благорасположения Швеции, Дании, Великобритании, В меньшей степени – Франции, Голландии и Пруссии. На юге относительно свободно русские могли плавать исключительно в Черном море, выход из которого контролировали турки.
Но даже если его и выпускают – в чем смысл выхода? Наличие кораблей абсолютно не имеет смысла, если в вашем распоряжении нет операционных баз, а их у русских не было. И вот тут мы подходим к выводу, который просто разрывает шаблон у поцреотни – императорский военно-морской флот, содержание которого ложилось непосильным бременем на русского мужика, использовался чаще всего в интересах других морских держав. Пример – три архипелагские экспедиции: дважды русские лили кровь в интересах Британии, второй раз – в интересах Британии и Франции. Чесменская победа, взятие Корфы, виктории при Афоне и Дарданеллах, разгром турецкого флота при Наварине – какой профит получила от всего этого Россия? Никакого, все тактические достижения неизменно оказывались утраченными в результате неизбежных стратегических провалов.
Корфу – порт в Средиземноморье, которым русские владели семь лет, пришлось отдать французам по условиям Тильзитского мира. Мальта, находящаяся под формальным покровительством Петербурга, перешла в руки англичан. Вторая архипелагская экспедиция наглядно показала, что Россия в принципе не способна быть морской державой. Эскадра Сенявина, которую англичане пропустили в Средиземное море, вынуждена была уйти оттуда после блестящих побед над турками, уступив Корфу французам по условиям Тильзитского мира. Но вернутся на Балтику не смогла, будучи захваченной в Лиссабоне в 1808 г. англичанами, отношения с которыми расстроились у царя Александра после поражений, нанесенных ему Наполеоном на суше.
Формально русские моряки не считались пленными, а отплыли на своих кораблях под андреевским флагом в Британию, где должны были дожидаться подписания мира между Лондоном и Петербургом. Но по прибытии туда команды были взяты в плен, а русские флаги спущены. Через год пленных отпустили домой. Через четыре года, когда Великобритания вновь стала союзником России по антифранцузской коалиции, в Кронштадт из девяти захваченных англичанами кораблей вернулись только два.
Пропаганда обычно фокусирует все внимание на славных победах в сражениях, отчего у недалекой публики и создается впечатление, что русский чудо-флот одерживал одну блестящую победу за другой. Но исход кампании фиксируется не по результатам блестяще выигранного сражения, а по итогам проигранной войны. Кстати, обратите внимание – в русской Википедии эпически-бесславный финал второй архипелагской экспедиции не отражен, лиссабонское пленение не упомянуто ни одним словом. Это я к тому, что Википедия – источник очень специфический. Он отражает не столько реальность, сколько попытки авторов навязать желаемое представление о ней.
Все дальнейшие попытки России утвердить свой статус как морской державы так же оканчивались разгромом. Про крымскую катастрофу 1855 г. в результате которой Черноморский флот вообще перестал существовать, я уже писал. Но гораздо более впечатляющим стало поражение в противостоянии с Японией. С дальневосточной экспансией вышел такой же эпик фейл, как с навязчивой идеей Петра о балтийской торговле: побережье завоевали, вбухали астрономические средства в создание портов и военную инфраструктуру, а торговля как была в руках иностранцев, так и осталась.
Дальневосточная авантюра выглядела еще более безумной: к незамерзающему порту Дальний протянули Транссиб и КВЖД, создали военные базы Порт-Артур и Владивосток, завели Тихоокеанскую эскадру. З-А-Ч-Е-М? Напомню, что смысл военного флота – защита морской торговли. Но попробуйте ответить на элементарный вопрос: чем и с кем русские собирались торговать через тихоокеанские порты? Во имя чего были сделаны эти колоссальные и совершено неподъемные для дряхлеющей империи инвестиции? Смысл наращивания военной мощи виделся петербургским стратегам исключительно в «проекции силы» для поддержания статуса мировой державы.
То есть флот воспринимался исключительно как средство что-то у кого-то отжать. Поскольку к концу XIX столетия влажные мечты русских царей вознести кресты над Святой Софией в Стамбуле окончательно прокисли, было решено проецировать силу в отношении «отсталых азиатских туземцев». Раз уж европейским державам не было дела до колонизации Китая, то почему бы не поживиться за счет впавшей в упадок циньской империи? Место для военно-морской базы на Ляодунском полуострове было выбрано совсем не случайно – оттуда можно было держать под угрозой китайскую столицу.
Вот только у петербургских многоходовочников промашка вышла. На Китай и Корею уже положила глаз бурно развивающаяся Япония, рискнувшая бросить вызов европейской державе, вероятность чего в Петербурге даже не рассматривалась. И снова повторилась та же история: флот у России как бы есть, но воспользоваться им не то что для агрессии, а даже для отражения нападения – невозможно. Да, тихоокеанский поход с Балтики на Дальний Восток в 1904-1905 гг. все же состоялся, но исключительно потому, что эту идею поддержала Франция, предоставившая возможность русской эскадре заходить в свои порты. То есть не будь у Петербурга в тот момент хороших отношений с Парижем, армады коптящих броненосцев оказались бы совершенно бесполезными – они бы не смогли плыть после того, как опустеют их угольные бункера. Впрочем, это как раз тот случай, когда лучше бы у России не было флота и друзей на другом конце Европы – позору хлебнули бы меньше.
Военный смысл перехода эскадры адмирала Рожественского на Тихий океан был полностью потерян после сдачи японцам Порт-Артура. Стало просто некуда идти. Но безумие – это то, что в принципе не имеет границ, поэтому царь Николаша приказал следовать во Владивосток, что означало прорыв с боем. Звучит красиво, но возникает элементарный вопрос: а что будут делать русские броненосцы после того, как у них закончится весьма ограниченный боекомплект? Выбор небогат: топиться или сдаваться. Вариант спасаться бегством отпадал по причине того, что японские корабли были более быстроходны.
С японцами все ясно – им даже не надо было возвращаться на базу, боеприпасы, уголь, провизию им могли доставлять транспорты. А русские корабли имели только один боекомплект. На Мадагаскаре Рожественский ожидал транспорт со снарядами, чтобы провести учебные стрельбы. Но он так и не пришел из-за поломки. Да, флот отправился на войну, практически не имея опыта стрельбы из корабельных орудий, потому что это очень-очень дорого. Один снаряд главного калибра стоил как годовое адмиральское жалованье, ствол изнашивался быстро, а менять его столько мороки и расходов, что в мирное время боевая учеба артиллеристов стала просто невозможной по экономическим соображениям.
Вот вам итог имперского безумия – тысячи моряков были брошены в бессмысленную мясорубку, в которой даже гипотетически невозможно было победить, исключительно потому, что возвращение эскадры означало бы позор. А так, пусть погибнут, но зато с шумом славой. Погибая, эскадра все равно люлей япошкам надает. Но получилось не просто поражение (любое поражение пропаганда может героизировать, как например произошло с эпическим обсером крейсера «Варяг»), а самое позорное поражение в истории генеральных морских сражений, когда русский броненосный флот был полностью разгромлен, сумев потопить лишь два небольших японских эсминца, причем адмирал Небогатов, сменивший Рожественского на посту командующего, решил сдать остатки эскадры японцам. Не бесцельно-красиво погибнуть в бою, не затопить корабли, а тупо сдаться.
Это – закономерный итог маниакального стремления романовской империи демонстрировать свою морскую мощь просто потому, что этой мощью обладали другие державы. Но для них военно-морской флот был инструментом политики, которая, как известно, есть концентрированное выражение экономики, а для русских – просто понтами.
Если подбить баланс, то мы приходим к однозначному выводу: хоть какой-то смысл война на море имела в противостоянии со Швецией в ходе двух войн 1700-1721 и 1788-1790 гг., причем только во втором случае именно флот сыграл решающую роль. Однако даже в этом случае война не принесла победы России, она просто закончилась восстановлением довоенного статус-кво.
Черноморский флот мог бы эффективно оборонять от турок (и только от турок) захваченное Россией побережье, да вот неувязочка – Россия вела исключительно захватнические войны в регионе, и флот рассматривался как оружие нападения, конечная цель которого – оккупация Босфора, которая, поглотив массу ресурсов и жизней, оказалась недостижимой. Всякий раз, когда требовалось защищаться, он оказывался непригоден для этой цели (см. пример Крымской войны, когда его тупо затопили у входа в Севастопольскую бухту). Все океанские амбиции империи неизменно терпели полный провал – не только военные, но и колониальные (проект Русской америки). Флот оказался дорогой и бесполезной игрушкой для сухопутной державы.
Изменилась ли ситуация в XX и XXI веках? Об этом в продолжении.
UPD. Вот в нагрузку интервью со мной на канале Форум свободной России. Говорили об устойчивости путинской диктатуры в РФ и дееспособности оппозиции. примерно на ту же тему сегодня будет стрим на канале ЧИСТАЯ ПОЛИТИКА.