Раскол создавал «анти-Россию»

Андрей Рудалёв о статье Владимира Путина по русско-украинскому вопросу

Владимир Путин опубликовал статью, в которой рассуждает об историческом единстве России и Украины. Это единство – реальность. Все так. И разлом этого единства – величайшая трагедия двуединого народа. Только вот в генеалогии нынешнего проекта «анти-Россия», в которую превращена современная Украина, есть весьма существенный пробел. И он касается истории тридцатилетней давности.

Речь идет о событиях 1991 года и о годах, предшествующих ему, прозванных «перестройкой». Отсюда и из разговора о русско-украинском расколе выпали персоналии, без которых этот разговор немыслим. Речь идет о Горбачёве и Ельцине. Впрочем, модераторов раскола в те годы было много, но эти основные, сущностные, без них невозможно понять произошедшее.

Но все это купировано ровно в духе современной исторической мифологии, которая визуально оформляется драпировкой мавзолея Ленина и установкой Ельцин-центра в Екатеринбурге, в котором, на минуточку, представлены семь дней творения современной России, а сама дата – 1991 выведена в качестве сакральной точки отсчета новейшей отечественной истории.

В представленной президентом Путиным концепции русско-украинского раскола про перестройку ни слова, фамилии Горбачёва и Ельцина вовсе не упоминаются, а про 91-й год – дату той самой крупнейшей геополитической катастрофы – лишь мимоходом.

Получается, что были большевики, которые в том числе занимались «отторжением от России ее исторических территорий». Да, все это носило «условный характер в рамках единой страны», но «в 1991 году все эти территории, а главное – люди, которые там жили, в одночасье оказались за границей. И были уже действительно оторваны от исторической Родины».

Отсутствие какого-либо комментария по поводу того, что произошло в 91-м, и лишь констатация факта говорят о восприятии в контексте нынешнего главенствующего историко-политического этикета: все те же большевики довели страну, она и держалась на честном слове, то есть на жесткой централизации и на главенствующей роли КПСС. Соответственно, развал большой страны – естественный процесс, который даже не нуждается в комментировании. Кстати, в этом вопросе не надо даже пытаться проводить аналогии с нашей современностью и размышлять, куда она может вырулить, уж слишком тревожно становится…

Если говорить об истоках этой картины мира и исторического этикета, то выходишь на Александра Солженицына.

Так получилось, что страна дважды впадала в зависимость от его творчества. В первый раз от «Архипелага ГУЛАГ». Ей сказали, что это зеркало, она всмотрелась в него, ужаснулась и стала иной. Второй раз, чтобы окончательно не потерять себя, пошла во многом по пути его публицистической книги «Россия в обвале», в которой писатель также вышел на бой, но теперь уже с повсеместным хаосом.

Современная российская политика во многом – результат прочтения этой книги, которая появилась незадолго до президентства Владимира Путина. Результат чтения, в первую очередь, первым лицом.

От скреп и до Крыма, уход которого на Украину в 1991 году Солженицын называет государственным воровством и напоминает, что при разделе никто не вспомнил, что «Украине отдаётся несколько областей, фактически русских и по нынешнему населению, и по истории, отдаётся до 12 миллионов русских людей безо всякой гарантии хотя бы их культурного существования и юридической защиты». От отношения к распаду Союза, признания русских самым разделенным народом и до вопросов национализма и патриотизма…

Тот же Солженицын писал, что «неуправляемый раскол произошёл по неестественным, этнически не обоснованным административным (ленинско-сталинско-хрущёвское наследие) границам». Все вину он взваливал на тех же большевиков, которые «неестественно» нарезали страну, а после довели ее до раскола, а дальше – понятное: то самое государственное воровство.

Очевидно, что президент рассуждает именно в русле концепции Александра Исаевича, плюс включается этикет, не позволяющий критически проехаться по своим прямым предшественникам. Мало того, те же Горбачёв с Ельциным воспринимаются в качестве родоначальников современной российской государственности, которые будто бы освободили Россию и излечили ее от большевистской хвори.

Во всем этом и состоит колоссальная проблема, которая не только дробит историю Отечества, но и бумеранг нигилизма по отношению к советскому периоду с удесятеренной силой бьет по нашему настоящему, формируя из него тот самый образ постобвального провала с неясными перспективами.

Горбачёв и Ельцин – главные трудники новейшего отечественного раскола и последующей смуты. Хаос, который они произвели, не может стать началом чего-либо. Разве что растянутой во времени инерции разложения с новыми перестроечными призраками, что мы сейчас и имеем. Кстати, в этом их главное отличие от тех же большевиков, которые сразу же, придя к власти, стали усмирителями хаоса, преодолевали его, в результате чего продлили время жизни большой страны, дали шанс для дальнейшего развития отечественной цивилизации, показав возможности, которых ранее она практически никогда не достигала, но все время грезила ими.

Надо понять простое, что современная Россия ничем не обязана ни Горбачёву, ни Ельцину, что это была история засасывания в воронку раскола, венчанную, но не завершенную Беловежскими соглашениями. Понять, чтобы сосредоточиться на главном: сможем ли мы преодолеть эту инерцию, или линия на разъединение пойдет дальше, а за русско-украинским расколом пойдут новые, а том числе и затрагивающие пространство нынешней России. Тогда также про проклятое наследие большевиков речи будем вести да кружить хороводы вокруг семи дней творения новой России в версии того самого Ельцин-центра?..

Надо понять и то, что распад Советского Союза, как и любой раскол, – это был не естественный процесс. Его выстраивали все основные действующие силы того времени. Союз сознательно и последовательно убивали. Если посмотреть на тот же 1991 год, то и начался он с прибалтийских событий, в которых можно увидеть много отчетливых параллелей с украинским майданом. Тогда Ельцин вел линию на раскол и открыто поддерживал прибалтийские республики, а союзный центр в лице Горбачёва уже демонстрировал полное отсутствие воли, был деморализован.

В целом совершенно понятно, отчего Владимир Путин полностью упускает этих персонажей, а также не заостряет внимания на событиях тридцатилетней давности. Наверное, не его дело давать эту оценку, нынешний статус мешает и тот же самый политический этикет. Но нам ведь ничто не мешает заострить внимание на тех событиях. На том, что тот же самый русско-украинский раскол произошел в первую очередь в силу вектора на российскую обособленность, когда сначала взывали сбросить бремя союзных республик, которые будто бы мешали жить во всю ширь возможностей. Убеждали в том, что Россия – не Союз. Затем заговорили про РСФСР как самую обделенную и обиженную вниманием республику Союза (дальше по инерции возник знаменитый призыв брать суверенитет, сколько унесешь…). Все, как и в той же Украине и прочих союзных республиках, которые стали выстраивать свою обособленность. Вот и по отношению к советскому наследию примерно схожее. Впрочем, памятники у нас пока не крушат, довольствуются лишь драпировкой Мавзолея, хотя чувствуется, что желание есть все это зачистить. Навязчивое желание, родом из того самого 91-го. Его яды.

Но опять же вернемся к Солженицыну. В его версии причина «катастрофического крушения России» в 1991 году состояла и в том, что Советский Союз не был жизнеспособным образованием. В процессе обрушения его обломки сильно покалечили и Россию: «За несколько коротких дней 1991 года обессмыслены несколько веков русской истории».

Логика понятна: СССР был ошибкой, болезненным сном русской истории, мало того, его гибель перечеркнула многое из отечественной истории, в том числе территориальные владения. С Союзом писатель связывает «отказ от русского культурного своеобразия, от тысячелетия за нашей спиной». Соответственно, распад обретает характер фатума, необратимости.

Ничего не настораживает? А вот это откровенное «выпиливание» России из общности, указание не на приобретения, а потери, которые она якобы из-за нее понесла, отказавшись от «русского культурного своеобразия». Как тут не крути, но трагедию нынешней русско-украинской разъединенности необходимо связывать не только с вектором «не России», а затем «анти-России», которую последние три десятилетия демонстрирует независимая Украина. Но в первую очередь со стратегией на российскую обособленность, с действиями ее властей, делавших сознательную ставку на раскол, которым выгодна было трансформация «братских» республик в «независимые государства. Так избавлялись от «балласта».

В противоположность главной установке отечественной цивилизации на собирание тогда распускали, при этом полагали, что это единственно возможное и спасительное действие. Теперь же мы упускаем все это из разговора об утраченной общности и колоссальной трагедии, в которой до сих пор пребываем. Тогда сама Россия, рассуждая о восстановлении «исторической России», стала «анти-Россией». И это «анти» присутствует вовсе не исключительно на Украине, но и внутри своей страны, мы с ней боремся.