Писатель Алексей Шепелёв: о тамбовской провинции, новых и старых произведениях и об 11-летнем труде над романом
В конце 2019 года повесть автора «Мир-село и его обитатели» вошла в шорт-лист литературной премии «Чистая книга». Как произведение связано с Тамбовской областью, корреспонденты РИА «ТОП68» узнали у самого писателя.
Алексей Шепелёв (обычно он подписывается Алексей А. Шепелёв или Алексей О. Шепелёв) - российский питатель с тамбовскими корнями. В детстве он писал истории про котов, в юности - авангардные стихи и тексты для группы «Общество Зрелища», а теперь пишет только прозу.
Алексей Шепелёв родился в селе Сосновка Мордовского района. Он автор нескольких книг, которые напечатали крупнейшие издательства страны. Писатель лауреат и номинант многих премий, в том числе: «Дебют» (2002), «Нонконформизм» (2013), Андрея Белого (2014), «Ясная Поляна» (2018). В прошлом году его новый роман «Снюсть, Анютинка и алкосвятые» вошёл в шорт-лист Международной премии имени Иннокентия Анненского, а подборка его статей отмечена в длинном списке премии для профессиональных литературных критиков «Неистовый Виссарион». Также в конце 2019 года опубликован шорт-лист Всероссийской литературной премии «Чистая книга», которая впервые будет вручена в Архангельске в честь 100-летия классика деревенской прозы Фёдора Абрамова. Повесть Шепелёва «Мир-село и его обитатели» вошла в число победителей.
Эта книга вышла в свет в 2017 году. «Мир-село и его обитатели» - это истории и размышления о современной российской глубинке. Как признаётся автор, многие персонажи и события списаны с натуры.
Алексей Шепелёв рассказал РИА «ТОП68» о сюжете и символизме повести, в чём он видит смысл литературных премий, о жизни в провинции и многом другом.
Во время поездки по районам Тамбовской области летом 2018 года.
- Повесть «Мир-село и его обитатели», как пишут критики и Википедия, о вашей «родной среде». Вы родом из Тамбовской области, и действие книги происходит в тамбовской деревне. Что для вас «родная среда»?
- Есть ли в этой повести персонажи или события, связанные с вашей настоящей малой родиной?
Да, «Мир-село» написано буквально с натуры. Все персонажи там реальны и узнаваемы. Смотришь в окно - Лимонхва несётся, Николай Глухой горланит свою «Птищу щастья»…
Когда книгу издали в «Эксмо» и интернет докатился и до нашего села, пару месяцев был даже какой-то местный бум: возмущались, разбирали прототипов, пеняли и грозили даже – родителям и автору. Всё, конечно, на самый деревенский манер: «Я Пастернака не читал, но осуждаю!». Для деревенского менталитета это нормально. Я не хотел никого обидеть, но понятно, что произведению как «зеркалу жизни» грош цена, если отражается в нём всё приукрашенное и причёсанное. Вообще у меня там главные герои – отщепенцы, по-городскому бомжи, но в каком-то смысле в деревне это люди самые свободные и органичные.
Хотя в конце они погибают – как и в жизни. Да дело не только в персонажах, не только в обитателях. Наверное, главное, что хотелось показать: село – это мир. Отдельный, замкнутый, самодостаточный… Кроме этого – слом эпохи СССР. Село – удобный наглядный пример, метафора исторической судьбы всей страны.
Шорт-лист премии «Чистая книга».
- Ваши книги не раз выдвигались на престижные литературные премии, попадали в списки претендентов. И вот теперь шорт-лист «Чистой книги». Ожидали ли вы успех повести в этой премии? Вообще, как относитесь к конкурсам и премиям, считаете нужным участвовать?
- Расхожая фраза о том, что любая премия – это лотерея. С одной стороны, да. Однако с другой –уместно вспомнить слова Петра Мамонова: «Мне удача не нужна: я в карты не играю!». Это, во-первых, отголосок православной позиции: не всё в наших руках. А во-вторых, хотелось бы, чтобы книга сама за себя говорила. Лев Толстой, допустим, даже отказался от Нобеля.
В наше время премии, конечно, помогают. Писатель впахивает, как граф (а если без шуток, часто не хуже крестьянина!), но на это не проживёшь, элементарно нужны деньги для выживания. Но система, к сожалению, такова, что материальное поощрение получают только лауреаты, два-три человека, а участники шорт-, а тем более лонг-листов в большинстве премий не получают ничего. Давали хотя бы по 15-20 тыщ рупей всем 50 претендентам – было бы куда справедливей! (Не разовый поход в ресторан имею я в виду – мы бы с котом прожили цельный месяц!).
К тому же, далеко не у всех премий процедура выдвижения, так сказать, демократичная – отправил по емейлу и жди результата. Нужна инициатива какой-либо организации, пересылка бумаг с основанием выдвижения и т.д. В этом году я рад и признателен, что «Мир-село» на «Чистую книгу» выдвинул сайт «Культурная эволюция» (Ярославль), где я печатаюсь. Личное спасибо редактору – театральному режиссёру Юрию Спиридонову.
- Какой наградой или произведением дорожите больше всего?
- В 2013-м наша группа «Общество Зрелища» получила премию «Нонконформизм». Это, мне кажется, подходящая премия. Кстати, выдвижение там было именно простецкое, но, к сожалению, она в прошлом году закрылась. А вообще, говоря иронически, я уж весь в этих шорт- и лонг-листах – как в капустных листьях. Но жизнь сложилась так, что я не коллекционер, у меня дипломы не висят на стенке, на полке не стоят статуэтки и собственные книжки. Моя проза сложновато «идёт» - даже у профессионалов. Хотя часто то, что отвергают редакторы и издатели, опасаясь, что «это слишком», самые рядовые читатели в интернете щёлкают как орехи, шлют восторженные отзывы.
- Вспомните, пожалуйста, что и при каких обстоятельствах написали первое?
- Лет с семи я писал истории про котов. В деревне туговато было с детскими книжками, приходилось самому сочинять. Недавно жена была в деревне, пишет оттуда: нашла залежи твоих тетрадок и зачиталась! Я ей пишу: «10 томов приключений котов, да ещё с картинками!» Она присылает фото - на обложке общей тетради красуется надпись: «Том № 17».
В 11-м классе я написал уже полноценный рассказ с героями-людьми, это 95-96 год. К слову, недавно он, как и подобает молодым, опубликован в журнале «Юность» (№ 9, 2019. – А.Б.).
- Пишите ли сейчас, если да, то что (если не секрет)? Где и когда вам пишется лучше всего?
- В прошлом году я завершил роман-хронику «Снюсть, Анютинка и алкосвятые». Для меня это оказался труд поистине монументальный – работа затянулась, по сути, на 11 лет! Не поклонник долгостороев и тугодумства, я думал, что напишу эту книгу за три месяца. Да большую часть и написал за год. А после стал переделывать – дабы точнее запечатлеть события и, главное, дать местами исчерпывающую интерпретацию «переходного периода» – культурного слома «лихих» 90-х и начала 2000-х. Действие, кстати, в Тамбове происходит.
А писалась эта книга, почти в миллион знаков, в разных местах: Подмосковье, Москва, Тамбов, Сосновка, Анапа…
Сейчас я переделываю роман в очерках «Москва-bad. Записки дауншифтера» - написанную, соответственно, по горячим следам в годы жизни в столице. Но «бэд» мегаполиса – понятно, в каких условиях писалось, да ещё в спешке. Есть, конечно, и новые замыслы.
Литература - это как борьба с крапивой.
- Часто ли бываете на родине? Как вы продолжите фразу: «Если бы я не родился, там, где родился, то...»
- Бываю. Надо же зимой хоть снег посмотреть, живя несколько лет в Анапе! Пока не было уж такого неприкрытого климатического потепления. И в Сосновке, мне, кстати, лучше всего и пишется. Вообще моя мечта – жить в деревне. К сожалению, родители меня не понимают и в этом не поддерживают. Не все понимают, как отвратительны нынешние наши города, урбанизм, а главное, то, что творится при этом в головах и душах людей.
Если бы я родился не в деревне – мне бы, скорее всего, жилось легче. В самых разных аспектах. Но я бы не написал ничего из того, что написал. И не только о деревне.