Прятались в погребе: мама с детьми сбежала от обстрелов нацистов из Донецка в Ярославль
Жители Горловки за 8 лет привыкли жить в постоянной тревоге, но после признания президентом России независимости ДНР и ЛНР жить стало совсем невыносимо — обстрелы усилились и перешли с окраины на центральную часть города.
Инна считает, что знать о том, что происходит на ее Родине, может только тот, кто сам там пожил хоть день
Жители Горловки за 8 лет привыкли жить в постоянной тревоге, но после признания президентом России независимости ДНР и ЛНР жить стало совсем невыносимо — обстрелы усилились и перешли с окраины на центральную часть города. Когда грань между жизнью и смертью стала едва различима, 36-летняя Инна вместе с двумя детьми и мамой с бешено бьющимся от страха сердцем решили бежать.
«Прятались в погребе, было страшно»
- Как начались обстрелы 8 лет назад, так они и не заканчивались, - рассказывает Инна. - А с февраля они совсем ужесточились — находиться в городе стало невозможно. Предприятия позакрывались, а с ними больницы, аптеки… До 2014 года в Горловке жили 400 тысяч человек, а сейчас, может, тысяч 100 осталось.
Ситуация обострилась сразу после признания независимости. Семья Инны уехала в Россию 23 февраля. Женщина рассказала, что им пришлось пережить накануне.
- За день до отъезда я отвела детей в садик. У меня два сына — одному 4, другому 6 лет. Сама пошла на работу, и как начали стрелять…, - рассказывает с волнением Инна. - Пришлось экстренно такси брать, забирать детей из детского сада, потому что там ни погреба, ни подвала не было. Мы пересидели в детском саду, пока не затихли обстрелы. Потом добрались до дома, к нам прибежала моя мама, она недалеко жила. С тех пор мы и прятались в погребе нашего частного дома. Позже позвонил муж, он военнослужащий. В 2014 году добровольно пошел служить. Он сказал: «Собирайте вещи и уезжайте». Когда собирались, сердце уходило в пятки. Мы с собой буквально два кулька взяли, мама — только паспорт. Нас эвакуировали рано утром 23 февраля.
«Ищу работу, садик очень дорогой»
Семья Инны добиралась до Переславля-Залесского чуть больше суток. Выбрали этот город потому, что в нем живет сестра женщины со своей семьей, родственники переехали в Россию в 2014 году.
- Сейчас мы поселились у сестры в 4-х комнатной квартире, - рассказывает Инна. - Пока выплат нам никаких не переводили, мы оформили карту, сказали, позже перечислят. Выдали продуктовые наборы: гречка, макароны, подсолнечное масло. Сестра Лена помогла нам сделать регистрацию, маме нужно подавать вид на жительство и обходить больницы. Я ищу работу. Сегодня и вчера ходила на собеседования. По профессии я юрист, но за любую работу возьмусь, чтобы прокормить семью. Я пока не в состоянии буду на 20 тысяч и квартиру снимать, и четырех человек содержать.
«Возвращаться не хочу, тяжело жить в страхе»
О родных местах Инна вспоминает с ностальгией, но возвращаться не хочет — слишком многое пришлось пережить.
- Я надеюсь, что смогут отогнать всю военную украинскую технику и скопление националистов от границ Донецкой и Луганской областей, - делится женщина. - Это было бы очень хорошо. Потому что тяжело жить 8 лет в постоянном страхе, никаких нервов не хватит. И бояться детей в школу и садик отправлять, потому что прилететь куда угодно может. Возвращаться мы не планируем. Никакого желания нет, потому что, мне кажется, это вообще никогда не закончится. Если, конечно, до Киева их не отгонят или не поменяют там власть на пророссийскую. Я стала спокойнее, когда переехала, но частично, потому что муж у меня остался там. Он будет приезжать в отпуск сюда. Да и до пенсии ему не так много осталось.
Некоторые родные Инны остались на родине — свекровь, сестра мужа и два племянника.
Историю беременной киевлянки, которая с детьми сбежала в Ярославль, читайте в телеграм-канале «ПроГорода». Ветеран СОБР дал свою оценку тому, когда окончится спецоперация на Украине. Подпишитесь.