Если хилый, сразу гроб.
В лиходейные годы конца прошлого века у московской строительной конторы был филиал на Урале. Конторский директор с двумя замами туда в командировку переселились. В Москве рабочих человек двести всего, им пяти прорабов и одного заместителя хватало для ценных указаний. Это мизансцена, хотя тут не о способах организации строительства речь, а вообще о похоронной тематике.
На Урале помер чиновник. Не очень высокого ранга, но и не низкого. И вот Директору, который на Урале в командировке, звонит Заказчик из местных газовиков и просит купить гроб. В Москве, мол, гробы нормальные, а у нас одни полированные дрова с кисточками, тудыть их в качель. Директору самому-то неудобно в Москву звонить с такой просьбой. Не то чтобы стесняется директор, просто подчиненные, не дай бог, такую просьбу как угрозу воспримут и расстроятся. Время нервное, народ по подъездам только так шмаляют. Султаны и те шнурки персоналу присылали, вешайтесь, мол, сами. А тут гроб сразу. Поэтому директор субботним вечером звонит главному инженеру. И сразу с наезда:
- Опять водку жрете?
- Да разве ж можно? Так, чак-чак кына по чуть-чуть, — почему двум усталым строителям не накатить пару литров вечером выходного?
- Позвоните в Москву, пусть Миша быстренько гроб закажет и сюда пришлет.
- Вась, скажи честно, это для нас или для Мишки? И чего сразу гроб, когда сначала выговор положено в устной форме. Можно даже премии немного лишить.
- Так и знал, что нажрались. Делайте, что хотите, но чтоб через двое суток гроб в местном аэропорту был.
Убедить Мишку, что гроб не ему и не нам, и не нажрались, и директор не нажрался, можешь ему позвонить, можешь-можешь, ну подумает он, что ты слегка спятил, ну и что, нет не «все-таки нажрались», все-таки удалось.
Еще поручено фотографии с родственниками покойного согласовать. Самолетом отправь, сначала каталог, потом гроб. Не надо по факсу.
Гроб купили красивый, палисандровый с дубовыми вставками или наоборот, вопреки традиции даже кармашечки для всякой мелочи внутри и стекло на уровне покойного лица бронированное. Классная вещь, только транспортировку в аэропорт забыли в этой конторе заказать.
Но это ничего, сами с усами. Сняли часть сидений с черного, тонированного микроавтобуса Мерседес, сделав его совершенно похожим на катафалк, которым он наверняка в Германии и работал. Забрали гроб, отправили в Домодедово. В аэропортах, кстати, подобный сервис настолько отработан, что пассажиры не догадываются, с кем и чем по соседству передвигаются.
Ушла машина в аэропорт, а тут директору, на Урале который, звонит Заказчик. Причем тоже директор, но звонит из Москвы. Я, говорит директор, в Домодедово торчу, водитель мой в аварию попал. У тебя никаких машин в районе порта нет, чтоб меня довезли? Я на совещание в «колокольню» опаздываю. Мне все равно на чем. Хоть на Газели. Жду.
Он ждет, а московский директор звонит своему диспетчеру гаража и требует любую машину, что рядом с Домодедово, туда послать, и человека на Наметкина в колокольню отвезти. Быстро, срочно, аккуратно. И доложить об исполнении.
Диспетчер долго не думал. Машина же уже в аэропорту и телефон водителю выдали, поездка-то важная, пара миллионов полированных в салоне. Тем более Мерседес и подать не стыдно, там сиденья удобные, целый ряд еще остался. Постоянным перезвоном состыковали машину с Заказчиком.
Подходит заказчик к машине, открывается перед ним дверь, а там гроб. Не, он не испугался. Но заопасался все-таки. Внутрь сел, охрану, дома оставленную, вспомнил и, успокаивая себя тем, что вокруг очень много людей, набирает нашего директора по большому сотовому телефону.
- Это, — спрашивает Заказчик, — все мне?
- Конечно, тебе, ты ж сказал, что тебе любая машина подойдет, чем недоволен?
- Доволен, только я машину заказывал, а не гроб.
- Да ладно. Мне сказали, что Мерседес пошлют. Он новый и совсем не гроб. Там даже видео есть в салоне и бар.
- Мерседес нормальный. Но вместо салона, бара и видео здесь гроб. Это мне?
- Не, это Ринату, он умер, — понимает наконец ситуацию наш директор, — сначала тебя отвезут, потом им займутся. Ты только, я тебя прошу, у колокольни выйди на стоянке по-тихому, не надо чтоб все видели. Коньяк с меня.
- Ящик!
- Хорошо, ящик, только ты никому не рассказывай.
Он и не рассказывал. Но, когда по дороге убедился-таки, что Рината внутри не было, просто сказал:
- Применяйте, — сказал, — люди, об-ти-ра-ние.