Как-то раз, в разгар январских морозов, рыбачили мы нашей компанией на Средней Волге, близ города Юрьевца. Это довольно далеко от нашего постоянного места жительства, и мы, чтобы вдоволь насладиться рыбалкой, приезжали сюда на несколько дней. И, соответственно, снимали квартиру в деревеньке под названием Обжериха у тети Нади. Брала она за квартиру недорого, а, кроме того, тетя Надя была великолепной поварихой - в прошлом профессионально работала в общепите.

Так вот, кроме пятилетнего внука Вовки проживали у тети Нади кот и кошка. Говорят, что у животных нет характера. Как бы не так! Кошка Маша была хитрющей, очень разборчивой и привередливой - настоящая женская натура. Она часами могла виться вокруг гостей, четко понимая, что все равно выпросит что-нибудь вкусненькое, на брошенные куски хлеба или сала она, понюхав, переставала обращать внимание. А уж сырую рыбу, принесенную рыбаками, она и обнюхивать не желала - как же, какая гадость!

Другое дело - кот, нареченный истинно русским именем Василий. Он вел себя скромно, под ноги не бросался, сидел себе около печи и ждал, когда его наконец-то позовут, покличут. Только тогда он, не торопясь, настороженно подходил и ждал, что ему выдадут. У Машки он ничего не отбирал, но и своим с ней не делился. Если она подходила к нему во время трапезы, Васька, не отрываясь от еды, строго косился на нее зеленым глазом и угрюмо урчал. Этого было достаточно: видно, воспитательные меры Васькой уже предпринимались ранее, и Машке довольно было только напоминания, и она, поджав хвост, удалялась от кота на безопасное расстояние.

На второй день тогдашней рыбалки нас очень подвела погода. Обычно как: раз метель, то тут и потепление. А тут был полный набор: и пурга вовсю, и мороз не ослабевал, даже, напротив, с ветерком значительно усилился. На просторах Нижегородского водохранилища и ветру зацепиться не за что и нам не укрыться.

В поисках рыбы пройдено было не по одному километру, лунок набурено немало, я замерз, но клев не радовал, проще говоря, отсутствовал напрочь. Сделав немалый круг по водохранилищу, я решил навестить место, которое раньше никогда не подводило: несколько коряг, притопленных недалеко от берега. Ловилась там рыба пусть и некрупная, но все же клевало хорошо. Притопав туда, я пробурил лунку, забросил снасть. Поклевка последовала тут же, стоило только мормышке достигнуть дна. Ерш. Вытащив еще пару ершей, пробурил другую лунку.

Результат был тот же: ловился только ерш, но ловился как заведенный. Сменив еще пару лунок, я смирился, созвонился с друзьями, договорился, что все соберемся на этом месте и уже отсюда отправимся на ночлег, поскольку время уже было к вечеру. А пока ждал, наловил довольно большую кучку ершей - хоть какое развлечение в такой безклевный день, даже азарт взял. К тому же вскоре подошел Роман и с не меньшим азартом взялся за ершиков. Когда подтянулись остальные, ершиные кучки мы взяли с собой. Почему именно кучки? - спросите вы, и я отвечу: да потому, что ерши к тому времени смерзлись до абсолютно ледяного состояния, и можно было взяться за одного, чтобы поднять всю кучу.

Добрались домой. Обычно я сразу откладывал из пойманной рыбы несколько экземпляров для Васьки, и он уже к этому привык. Стоило мне только появиться на пороге и кликнуть кота, как он тут же появлялся и начинал крутиться около нас, ожидая свеженькой рыбки, которую, в отличие от Машки, очень даже приветствовал. Сегодня откладывать было нечего, и я отдал ему то, что удалось наловить, то есть кучку ершей.

Васька кучку утащил в свой обычный уголок за печкой. Мы же пока раздевались, укладывали замерзшие обледеневшие вещи на печь сушиться, умывались, готовились к ужину. Вдруг меня окликнул Роман. Я зашел на кухню, стоящий у печи Роман поманил меня к себе, и я заглянул за печь.

Картина, что представилась мне, была поистине впечатляющей: Васька грыз ершиную кучку, не дожидаясь, когда рыбешки растают. Наверное, очень был голоден кот, грыз ершей так, что осколки льда, намерзшего на рыбках, летели во все стороны. Время от времени кот отрывался от рыбы и, разинув рот, несколько секунд мотал головой из стороны в сторону. Потом, клацнув зубами, опять накидывался на рыбу.

- Зубы у него, наверное, мерзнут, вот он башкой и мотает, - предположил Роман.

- Точно, - согласился я, - ничем другим и не объяснить.

Но дальше было еще интересней. Когда Васька сгрыз больше половины кучки, он стал, было, как всегда после еды, облизываться и приводить себя в порядок. Но потом как-то скукожился, попробовал скрутиться в клубок, но почему-то не получилось у него, он покрутился некоторое время, попытался принять еще какие-то позы, но все его не устраивало. В конце концов Васька забрался на печь и некоторое время возился там, пытаясь как-то устроится среди разложенных на печи бахилах, штанах и прочих вещей.

И когда мы дождались окончания этой возни и увидели, какую позу принял кот, то смеялись долго и искренне. Улегся Васька таким образом, что голова и, так сказать, филейная часть разместились на наших вещах, а вот живот его, полный смерзшихся ершей, лежал непосредственно на печи, на самой горячей ее части.

Так кот нашел способ подогреть свой ужин.

Владимир Сорокин, Владимирская обл.