Рыжков сравнил Немцова с Лермонтовым
М. АНДРЕЕВА: У микрофона Мария Андреева, здравствуйте. Приветствуем политика Владимира Рыжкова. Владимир Александрович, здравствуйте.
В. РЫЖКОВ: Очень рад Вас слышать, здравствуйте.
М. АНДРЕЕВА: Спасибо большое, что пришли, потому что не все люди, придерживающиеся оппозиционных взглядов, заходят в нашу студию.
Хотелось бы начать с одной из главных тем: более 10 лет это всё длилось – я сейчас говорю об урегулировании иранской проблемы, иранской ядерной программы, вопрос с Ираном вроде как решён. Условия можно обсуждать отдельно, здесь интересует расклад сил. Что это для нас, для России, почему это важно?
В. РЫЖКОВ: Кто не очень внимательно следил за иранской темой, я хочу сказать, что для России это очень важно. Даже те, кто сейчас зайдет на Яндекс и посмотрит котировку рубля, увидят, что сегодня рубль падает на новостях об иранских договорённостях. Мы напрямую зависим от этих договорённостей по двум направлениям. Самое главное для нас – нефть. Иран – я могу ошибиться, но – или пятый, или шестой в мире производитель нефти.
М. АНДРЕЕВА: Четвёртый, по-моему.
В. РЫЖКОВ: У них огромные запасы и огромный потенциал нарастить добычу. Они наш прямой конкурент на мировом рынке. И когда пять лет назад на Иран наложили санкции, то было введено нефтяное эмбарго, и многие страны запада перестали у Ирана покупать нефть. Это толкало цены на нефть вверх, нам это было выгодно: чем дороже нефть – тем больше мы получаем денег. У нас половина доходов бюджета – это нефть и нефтепродукты. Поэтому, если сейчас с Ирана снимут санкции по нефти, а судя по всему, снимут, огромное количество иранской нефти попадёт на рынок, и оно будет толкать цены вниз. Это означает для нас то, что мы меньше получим денег, будет меньше доходов бюджета, у нас слабее будет рубль.
М. АНДРЕЕВА: Там же есть разные статьи, это же рынок для нашего оружия.
В. РЫЖКОВ: По оружию у нас не очень хорошие новости, насколько я успел посмотреть первые комментарии. Сами соглашения ещё не выложены в сеть, ещё невозможно посмотреть. Когда я ехал к вам, смотрел бегущую строку ведущих мировых агентств, и там была такая вещь, что по оружию на пять лет продлены санкции. То есть пять лет ещё Ирану нельзя продавать оружие. И чтобы мы что-то ему продали в течение этих пяти лет, нам нужно будет согласие Совбеза ООН. Это означает, что с одной стороны, мы теряем неизбежно на падении цен на нефть, и что касается каждого, кто нас слушает – это курс рубля к доллару. Рубль будет ослабляться, будут дорожать импорт, дорожать лекарства, продукты питания. И второе, по оружию, мы, наверное, сможем понемногу продавать, но опять же под контролем ООН. Ту потерю, которую мы получим из-за нефти, мы никак не возместим за счёт оружия.
М. АНДРЕЕВА: Но у нас же есть сельхоз товары, есть проекты РЖД, которые сейчас снова подключают к Swift, устраняются сложности в торговых отношениях с Ираном.
В. РЫЖКОВ: Конечно, плюсы будут, но надо понимать, что желающих пруд пруди. Вы думаете, американцы не стоят на низком старте?
М. АНДРЕЕВА: С такой антиамериканской позицией иранских властей они могут стоять на старте где угодно.
В. РЫЖКОВ: Американский бизнес провёл глубокую разведку, и они стоят на низком старте. Обама и это учитывал. Когда он сегодня выступал и говорил, что он совершил исторический прорыв, он учитывает и бизнес-перспективы для американского бизнеса. И европейцы на низком старте, и японцы, а китайцы давно орудуют в Иране, у них очень большие интересы там. Мы какие-то рынки получим, но надо понимать, что кроме нас желающих очень много. Минусов для нас два: падение цен на нефть, снижение курса рубля и сохранение эмбарго на оружие. Но плюсы есть: разве Россия заинтересована в том, чтобы появилась новая ядерная держава? Напомню, сначала это были СССР и США, в 50-е годы добавилась Британия, потом Франция разработала свою бомбу, потом мы помогли Китаю, потом Индия, Пакистан – уже семь. Есть информация, что у Израиля и Южной Африки есть ядерное оружие – девять. Недавно Северная Корея провела испытания – уже десять ядерных стран. Ну зачем нам иметь ещё одну ядерную державу под названием Иран? Нам это не выгодно. Четверть населения Израиля – это наши бывшие земляки, соотечественники. А Иран угрожает Израилю уничтожением. Израиль боится ядерной бомбы Ирана, потому что они грозят. Представьте, если они долбанут по Израилю – сколько наших родственников, друзей погибнет? Миллионы людей.
М. АНДРЕЕВА: Я напомню, что Израиль тоже грозился самостоятельно решить проблему с Ираном.
В. РЫЖКОВ: Он же не ядерным оружием грозился решить, он грозился просто ударить по их объектам. У Израиля есть бомбардировщики, которые могут долететь до иранской территории, нанести удар и вернуться, хотя и с трудом. Они имели в виду задержать развитие программы. Поэтому геополитически нам выгодно, чтобы у Ирана не было ядерной бомбы. Экономически нам не выгодно то, о чём договорились.
М. АНДРЕЕВА: С другой стороны, мы знаем, сегодня разговаривали с экспертами из Союза Нефтегазопромышленников, они говорят, что у Ирана большие запасы накопленной нефти, которые тут же пойдут на рынок, но экспортный потенциал не очень большой, потому что им нужно и для внутренних нужд.
В. РЫЖКОВ: Эксперты правы, но не до конца. В мире сейчас столько нефти.
М. АНДРЕЕВА: И ОПЕК не хочет сокращать добычу.
В. РЫЖКОВ: Больше всего сейчас добывает нефти Америка, США. У них такое развитие прошло по сланцевой нефти, сланцевому газу, у них такие огромные резервы. Не забывайте, что впервые за 30 лет начало трясти китайскую экономику, у них идёт спад роста, у них рухнула биржа на 33%. Мир сейчас не в такой форме, чтобы покупать много нефти. И даже небольшое количество, которое выбросит Иран, а на самом деле он выбросит большое количество, как крупная нефтедобывающая страна, может обрушить котировки; они уже пошли вниз, ещё вчера, не дожидаясь подписания, пошли вниз. Я могу не глядя в мониторы сказать, что сегодня рухнет цена на нефть и снизится курс рубля – это очевидные вещи для любого эксперта, что Иран выйдет с большим количество нефти.
М. АНДРЕЕВА: Буквально в эти минуты 57,68.
В. РЫЖКОВ: Падает рубль.
М. АНДРЕЕВА: Это нефть.
В. РЫЖКОВ: И нефть падает.
М. АНДРЕЕВА: Было ниже, она поднялась.
В. РЫЖКОВ: Она будет падать, все ожидают Иран. А зачем Иран прогнулся перед США, перед Россией? Санкции очень сильно ударили по Ирану, по простым людям. Я недавно смотрел репортаж из Тегерана, лекарства подорожали в 2-2,5 раза, продукты подорожали, бензин подорожал, уровень жизни упал.
М. АНДРЕЕВА: Американские санкции с 50-х существуют.
В. РЫЖКОВ: Они были косметические, а пять лет назад они ввели серьёзные. Самое страшное – это нефтяное эмбарго и Swift. Пять лет прошло, иранцы взмолились, давайте как-то договариваться, поэтому они не от хорошей жизни. И президент Ирана Хасан Рухани считается более либеральным не потому, что он либерал: жизнь заставила. Сделка, которая произведена – она в интересах всех. Она успокаивает Израиль, хотя он возмущается, Нетаньяху сегодня сказал, что это историческая ошибка. А мы надеемся, что у Ирана не будет ядерной бомбы – нам это не надо. Она успокаивает мир, и она должна помочь простым иранцам поднять уровень жизни.
М. АНДРЕЕВА: «Нам выгоднее разбомбленная американцами страна Иран, такая же, как страна Ирак и Сирия?» – спрашивает слушатель.
В. РЫЖКОВ: А кто-то собирался бомбить Иран?
М. АНДРЕЕВА: Никто не знает, что будет завтра.
В. РЫЖКОВ: Никто таких планов не строил, это мощная региональная держава. Он сейчас выйдет на первое место в этом регионе, потому что рядом слабый Ирак, где хаос, рядом практически парализованная, разрушенная Сирия.
М. АНДРЕЕВА: Саудовская Аравия очень беспокоится.
В. РЫЖКОВ: Потому что они конкуренты в мусульманском мире. Иран – это очень мощная страна, никто её не собирался и не собирается бомбить. Я понимаю логику Обамы: он уходит в 2016 году, это президент второго срока, ему хочется войти в историю.
М. АНДРЕЕВА: И ему хочется, чтобы ему это приписали.
В. РЫЖКОВ: Конечно, поэтому он две великие для американцев инициативы проявил: он возобновил дипотношения с Кубой, буквально на прошлой неделе, и эта ядерная сделка с Ираном.
Пока шли новости, идёт бегущая строка о том, что российская биржа снижается на фоне новостей по ядерной сделке Ирана – это подтверждение того, что я говорил.
М. АНДРЕЕВА: Последняя новость, не могу не спросить, речь идёт о Вашем соратнике: комиссия при Мосгордуме отказала в установке мемориала на месте убийства Немцова на Большом Москворецком мосту. Есть разъяснение председателя комиссии по монументальному искусству Льва Лавренова, который сказал, что таким образом они в случае согласия установки увековечивают не память человека, а само убийство, и надо ли это?
В. РЫЖКОВ: Есть общемировая практика. Я был в Стокгольме, и мудрёное название, главная торговая улица, где убили Улофа Пальме, министра иностранных дел, он выходил из универмага, его застрелили – там табличка есть. Это общепринятая практика, когда на месте убийства известного человека ставят памятник. На горе Машук стоит памятник, где застрелили Лермонтова, на Чёрной речке в Петербурге есть памятник Пушкину – тогда давайте сносить памятники Лермонтову и Пушкину. Глупость.
М. АНДРЕЕВА: А Вы Немцова с Пушкиным и Лермонтовым сравниваете?
В. РЫЖКОВ: Нация чтит выдающихся людей в разных сферах.
М. АНДРЕЕВА: Но, согласитесь, Пушкин как-то повыше.
В. РЫЖКОВ: Я Вам привёл пример из одной области – Улоф Пальме, привёл из другой. Если говорить о политиках, то есть памятник в Киеве, где убили Столыпина.
М. АНДРЕЕВА: Помните, Маркелову, Бабурину тоже не было.
В. РЫЖКОВ: Немцов – самый крупный политик, убитый в Росси за последние 20 лет. Напомню, что два срока он был губернатором крупнейшей Нижегородской области, он был вице-премьером российского правительства, был лидером партии, лидером парламентской фракции – такого масштаба политиков у нас ещё не убивали.
М. АНДРЕЕВА: Представитель Мосгорнаследия говорит, что в органы власти приходят письма как в поддержку, так и против – зачем нужно, чтобы данный знак стал яблоком раздора или мишенью для вандалов?
В. РЫЖКОВ: Я думаю, что и Столыпина не все любили, тем не менее, мы, как страна, увековечили его память. И Улофа Пальме в Швеции не все любили. Фигура большого масштаба, о чём свидетельствует та памятная акция, в которой я принимал участие, 100 тысяч человек прошли по Москве, я думаю, это не шутки. Я думаю, табличка будет установлена. Как я понял из новостей в вашем эфире, там есть формальные требования к заявке, нужно указать, что инициаторы сами профинансируют – ясно, что это несложно, это стоит небольших денег. Надо правильно сформулировать эту просьбу и правильно её подать, тем более что есть оговорка, что время ещё есть. Я Вас уверяю, Маша, табличка на мосту будет, не при этой Думе – так при следующей, убили политика федерального уровня, сделали это подло и вероломно. Как по нефти я сказал свой прогноз, и он уже сбывается, так и по Немцову сбудется.
М. АНДРЕЕВА: Предложение перенести по месту работы или по месту жительства?
В. РЫЖКОВ: А смысл? Событие такого масштаба происходит именно в этом месте, а не в каком-то другом.
М. АНДРЕЕВА: Давайте узнаем мнение аудитории.
В. РЫЖКОВ: Я думаю, это кощунство рассуждать, надо или не надо. Какой вред, если будет табличка на мосту?
М. АНДРЕЕВА: Комиссия в Мосгордуме отказала в установке мемориала на месте убийства Немцова: вы поддерживаете это решение или нет, должна быть табличка, здесь вы согласны с Владимиром Рыжковым?
В. РЫЖКОВ: Я приведу ещё один пример, пока народ голосует. В Екатеринбурге был Ипатьевский дом, где расстреляли Николая II, его жену Александру и детей, врача? Там сейчас не просто памятник стоит, там стоит огромный собор, прямо над всем городом, и там это всё написано. Вот он, памятник убийству – давайте тогда в Екатеринбурге собор снесём? Не надо доводить до абсурда.
М. АНДРЕЕВА: Мне резануло, когда Вы с Пушкиным сравнили. Слушатели пишут: «Пушкин и Лермонтов любили свою родину».
В. РЫЖКОВ: Немцов тоже любил. Лермонтов, который писал про немытую Россию, страну рабов, страну господ – Лермонтов тоже бичевал и был патриотом. Немцов тоже бичевал и был патриотом, одно другому не противоречит. Иногда те, кто сильнее всех бичуют недостатки страны, сильнее всех её и любят.
М. АНДРЕЕВА: Тогда не было Wikileaks, которые выкладывали тайные переговоры оппозиционеров с американскими коллегами.
В. РЫЖКОВ: Я читал эти переговоры, ничего там такого нет. Только извращённый ум может найти во встрече политика с послом, где обсуждается ситуация в стране и мире, что-то предосудительное. Моя позиция однозначная: табличка должна быть.
М. АНДРЕЕВА: Останавливаю голосование: 86% наших слушателей поддерживают решение комиссии.
В. РЫЖКОВ: У Вас аудитория соответствующая, если бы мы голосовали на «Эхе Москвы», было бы 86 на 14 в другую сторону. Это не страшно, у людей могут быть разные мнения. Я уважаю это мнение, но я с ним не согласен.
М. АНДРЕЕВА: «А если люди против? Не считаем мы его крупным политиком», – пишет слушатель.
В. РЫЖКОВ: Ради бога, а я считаю. Человека убили, а вы живы, ходите и пьёте молоко. Это политическое убийство, заказное, что признаёт само следствие. Это вопиющий факт, крупного федерального политика убили заказным убийством. Я считаю долгом нашим, как людей, поставить табличку.
М. АНДРЕЕВА: Я зачитаю, как есть, Григорий пишет: «Слышал, что Вас выкинули из «Парнаса» – это так или нет?»
В. РЫЖКОВ: Я сам ушёл.
М. АНДРЕЕВА: Почему?
В. РЫЖКОВ: Когда мы создавали партию «РПР-Парнас» втроём: Борис Немцов, я и Михаил Касьянов, у нас было одно представление о будущем, потом они начали выдавливать меня из партии, критиковать меня за каждую мою позицию, за каждое моё выступление, и я вынужден был уйти, потому что мои партнёры проявили категоричность по отношению ко мне. К сожалению, ушло много людей вслед за мной. Это было очень обидно и несправедливо, потому что «РПР-Парнас» создавалась на базе республиканской партии «Россия», лидером которой я был, мы долгое время были запрещены, затем мы выиграли Европейский суд по правам человека, я вернул партии регистрацию, Немцов и Касьянов писали заявление в нашу партию, республиканскую партию «Россия». И получилось как в русской сказке, когда лиса выгнала зайца из его собственного дома; а потом на последнем съезде они и название поменяли. Выкинули историческое название «республиканская партия», которому 25 лет, и оставили только «Парнас». Всё было похоже на рейдерский захват нашей партии Касьяновым и Немцовым. Когда я вынужден был уйти – в силу той травли, которую они против меня развернули, – я предложил им цивилизованно разойтись: вернуть нам республиканскую партию с регистрацией, а им заняться строительством «Парнаса». Разумеется, они на это не пошли, оставили себе партию. Потом Борис был убит, и теперь лидером «Парнаса» остался один Михаил Касьянов. Достаточно некрасивая история, честно говоря.
М. АНДРЕЕВА: Вы не ведёте переговоры об объединении сил?
В. РЫЖКОВ: А зачем Михаилу Касьянову со мной объединяться, если партия оказалась в его руках? Даже попыток таких не было.
М. АНДРЕЕВА: Рейтинг поддержки президента достаточно большой, Вы и Ваши единомышленники постоянно критикуете, и накануне выборов вы дробитесь: есть один лагерь оппозиции, есть другой, Оксана Дмитриева создала свою партию, отобрала частично, надеется на какой-то электорат. Непонятно, что происходит с «Гражданской платформой» – Вы тоже в своё время с Михаилом Прохоровым объединялись, сотрудничали?
В. РЫЖКОВ: Я не объединялся, у меня хорошие личные отношения с ним, но я не был в его партии.
М. АНДРЕЕВА: Ваше имя в контексте его партии упоминается в прессе. Это же невыгодно перед выборами делать?
В. РЫЖКОВ: Безусловно, невыгодно, но очень сложно договориться. У нас в принципе нетерпимость, категоричность разлиты в обществе, как кисель. У нас не только власть нетерпима к оппозиции, но и оппозиция внутри себя нетерпима. Я пробовал договориться, искренне, пригласил двух своих соратников, Михаила Касьянова и Бориса Немцова в свою партию, отдал им две трети голосов в руководящих органах, исходя из того, что мы будем дружно работать, объединимся, будем вместе продвигать нашу позитивную программу. Как только они получили две трети, они начали меня выживать из моей же партии. Проблема в том, что теоретически надо объединяться, а когда начинаешь на практике это осуществлять, никто не хочет поступиться своими амбициями, и в итоге получается отдельно «Парнас», отдельно «Гражданская платформа», отдельно «Яблоко».
М. АНДРЕЕВА: Игорь спрашивает: «Вы критикуете власть из-за того, что Вас отлучили от кормушки?»
В. РЫЖКОВ: Нет, я критикую власть, потому что я не согласен с её геополитикой.
М. АНДРЕЕВА: «Собеседник много и часто говорит, что мы должны сделать, как народ, при этом не желает слушать, чего на самом деле народ хочет», – такое сообщение.
В. РЫЖКОВ: Я желаю.
М. АНДРЕЕВА: Может быть, слушатель имеет в виду результаты голосования. Как Вы будете работать с тем, что уровень поддержки президента высокий, и оппозиция практически в проигрыше?
В. РЫЖКОВ: Почему в проигрыше? По каким-то вопросам у президента высокий уровень поддержки, например, по внешней политике, хотя я с этим не согласен, я считаю, что очень грубые ошибки были сделаны, в том числе по Крыму и Украине. Но если Вы посмотрите опросы по ситуации в школах, больницах, детских садах, о пенсионной системе, Вы увидите, что там рейтинги гораздо ниже. Оппозиция критикует – так это её работа, иначе как без оппозиции? Если в обществе нет критики – это нездоровый организм, оппозиция должна критиковать, для этого она и существует – и чем жёстче критикует, тем лучше.
М. АНДРЕЕВА: Не всё же нужно критиковать, не может же так быть, что всё неправильно.
В. РЫЖКОВ: Мы сегодня начали с Ирана – я сказал, что правильная позиция у России?
М. АНДРЕЕВА: Вы сказали, что в геополитическом смысле – да.
В. РЫЖКОВ: Это критика или поддержка?
М. АНДРЕЕВА: А я не знаю, Вы сказали, что и так, и так, у нас есть и плюсы, и минусы.
В. РЫЖКОВ: Я считаю, что позиция России на переговорах по Ирану правильная. Значит, в этом смысле я поддерживаю Путина и Лаврова, так?
М. АНДРЕЕВА: Так.
В. РЫЖКОВ: Но дальше я говорю, что, например, раздувание военных и полицейских расходов в ущерб больницам, школам и детским садам – неправильная политика. Это критика? Критика. Значит, в каких-то вопросах я поддерживаю, в каких-то критикую. Спрашивают: что делать оппозиции? Оппозиции нужно стоять до последнего на своём. Если я 10 лет назад говорил, что прежде всего нужно развивать расходы на образование, чтобы мы были конкурентоспособными, и сдерживать расходы на оружие, я и сейчас это говорю – это моя принципиальная позиция.
М. АНДРЕЕВА: Анна спрашивает о Вашем отношении к Касьянову и его рейдам по США. Мы помним, что Михаил Касьянов просил ввести санкции в отношении журналистов.
В. РЫЖКОВ: Отношения с Касьяновым, как я уже дал понять, непростые, потому что я считаю, что была захвачена наша партия, и захвачена не вполне честными методами, даже мошенническими. Что касается рейдов, то их делают либо менты по киоскам, либо бандиты по квартирам. Каждый политик имеет право высказывать свою точку зрения как внутри страны, так и за её пределами. Михаил Касьянов также имеет на это полное конституционное право. Дальше уже ваше право: положительно или отрицательно оценивать его высказывания, но он имеет на это полное право.
М. АНДРЕЕВА: Многие удивляются, что Немцов у Вас фактически партию отнял, а Вы его так чтите.
В. РЫЖКОВ: Ещё раз повторяю: я чту его как смелого, яркого политика, патриота России, но это не означает, что я во всём его поддерживал. В частности, конфликт по партии был для меня очень неприятным, я не ожидал, что такое в принципе может произойти.
М. АНДРЕЕВА: Если я правильно понимаю, Вы сейчас объединились с Андреем Нечаевым и Гудковыми, отцом и сыном?
В. РЫЖКОВ: Не совсем так. Андрей Нечаев пытался договориться с Навальным и Касьяновым о том, чтобы пойти на выборы, которые будут в сентябре в регионах, не сталкиваясь. В частности, в моём присутствии Андрей Нечаев предлагал, чтобы «Гражданская инициатива», его партия, пошла в Калуге и Магадане, и предлагал поддержать Касьянова и Навального в Костроме и Новосибирске. К сожалению, в очередной раз договориться не удалось, Касьянов и Навальный отказали в таком разделении труда. В итоге они идут и в Калуге, и в Магадане, где конкурируют с Андреем Нечаевым. Андрей Нечаев обратился ко мне за помощью, попросил по возможности помочь ему на выборах в Калуге и Магадане, и так как я его знаю больше 20 лет и мы очень близки по либеральным, демократическим взглядам, то я решил, что помогу. Я не вступаю при этом в партию, при этом посильную помощь ему оказываю.
М. АНДРЕЕВА: Дмитрий спрашивает: «Крым – наш?»
В. РЫЖКОВ: Крым наш по факту, юридически он не наш, мы нарушили собственную Конституцию, договор о дружбе с Украиной 1997 года, договор о границе 2002 года, договорённости в рамках ОБСЕ – нарушили всё, что только можно.
М. АНДРЕЕВА: Мы одни? А то, что на Украине произошло?
В. РЫЖКОВ: А что там произошло?
М. АНДРЕЕВА: Это не госпереворот?
В. РЫЖКОВ: Это не госпереворот.
М. АНДРЕЕВА: То, что не по правилам оформили всё в Верховной Раде, импичмент ему не объявили, он жив – это не так?
В. РЫЖКОВ: То, что произошло на Украине – это не конец света, это не повод забирать чужую территорию. Здесь у нас часто смешивают в кучу два разных вопроса. Кто-то считает госпереворотом, кто-то нет – давайте обсуждать.
М. АНДРЕЕВА: Вы понимаете, что если бы это не произошло, там бы появилась база? Сейчас, скорее всего, база американская будет в Одесской области.
В. РЫЖКОВ: Заявление президента и других официальных лиц, что там появилась бы база НАТО, не основано ни на чём.
М. АНДРЕЕВА: Когда бы она появилась, было бы уже поздно. Это же геополитика.
В. РЫЖКОВ: Вы, например, верите, что база была бы.
М. АНДРЕЕВА: Я не исключаю такого.
В. РЫЖКОВ: Я верю, что базы не было бы. Политика должна исходить из документов и договоров. Ни одного документа о том, что там появилась бы база НАТО, в природе не существует, ни секретного, ни открытого. Есть международные договоры России, которые нарушены. Исходя из этого, я считаю, что Крым юридически не наш, и не случайно там не работают международные платёжные системы: там всё это незаконно.
М. АНДРЕЕВА: Банки опасаются за своих клиентов.
В. РЫЖКОВ: Там даже «Сбербанк» не работает.
М. АНДРЕЕВА: И Греф сказал, что не пойдёт туда, потому что это отразится на клиентах.
В. РЫЖКОВ: Это как Северный Кипр. С точки зрения мирового сообщества – это не часть России.
М. АНДРЕЕВА: Примем звонки слушателей. Здравствуйте.
СЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте, я по поводу увековечивания памяти. Меня удивляет, что он сравнивает Немцова. Да, он был политиком, когда-то был большим, партию его было видно, потом он ушёл куда-то, я про него не слышал. Принципиально, чтобы была увековечена память на мосту? У многих знаменитостей таблички висят на домах, где они жили. Можно повестить там, чтобы и нашим, и вашим. А в Москве кого только не убивали, и авторитетов, и если сейчас понавешать таблички – что это будет.
В. РЫЖКОВ: Я в ответ удивлён сравнением Бориса с криминальными авторитетами, не надо путать божий дар с яичницей. Ни одного убийства политика такого уровня в России не было с 1991 года, тем более, это не случалось на одном из московских мостов. Это уникальное событие большого масштаба, поэтому табличка должна быть именно там.
М. АНДРЕЕВА: «Запад нарушил суверенитет Украины, вторгся в её внутренние дела более чем грубым образом. Вы отрицаете пирожки от американцев на Майдане? Или они не чиновники, это не вмешательство?» – спрашивает слушатель.
В. РЫЖКОВ: Полная чушь! Никуда запад не вмешивался! Вмешательство – это когда вы посылаете свои танки, войска и оружие, как это делаем мы на восток Украины. Никакого вмешательства запада во внутренние дела Украины не было, всё это полная чепуха.
М. АНДРЕЕВА: Вы ещё вспомните фотографии салона «Макс».
В. РЫЖКОВ: Юридически раздача печенек не является вторжением во внутренние дела страны. Вы можете поехать завтра в Софию, в Болгарию, и раздавать там печеньки. Это не будет означать, что ведущая Мария Викторовна будет вмешиваться во внутренние дела Болгарии.
М. АНДРЕЕВА: Здравствуйте.
СЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте. Фотография в газете: Владимир Рыжков, Борис Немцов и Гарри Каспаров в Америке, им пожимают руки какие-то американцы, а Владимир Рыжков аж кланяется. Что Вы там делали, предатели России?
М. АНДРЕЕВА: Давайте как-то поумереннее будем.
В. РЫЖКОВ: У человека в голове просто странная картина мира. Если Путин ездит за границу и с кем-то здоровается, кланяется, то это можно, а если оппозиционный политик едет в другую страну и отстаивает там свою точку зрения – значит, он враг России. Это сталинистское мышление, когда есть враги и друзья, чёрное и белое – я с этим не могу согласиться.
М. АНДРЕЕВА: Здравствуйте.
СЛУШАТЕЛЬ: Добрый день. Вадим, Санкт-Петербург. По поводу нашего голосования я хочу дополнить, что у нас очень своеобразная аудитория и 80% аудитории «РСН» голосуют за то, что американцы никогда не были на Луне. А это многое объясняет, простите нас, пожалуйста.
В. РЫЖКОВ: Я понимаю, что это специфическая аудитория, я это учитываю.
М. АНДРЕЕВА: В чём специфика? Ваша позиция правильная, а другой позиции придерживаться почему-то стыдно? Это уже специфический взгляд на вещи.
В. РЫЖКОВ: Есть разные комбинации большинства: по одному вопросу может быть большинство, например, по защите Байкала, а по Немцову может быть другое большинство. Вы согласны? Мы должны исходить из того, что наше общество неоднородное, оно очень разное: есть либеральные люди, есть антилиберальные, есть националисты, есть, к сожалению, даже фашисты, и это надо учитывать, вот и всё. И у разных радиостанций разная аудитория, это нормально, я не вижу здесь ничего обидного или стыдного.
М. АНДРЕЕВА: Вадим, я бы не взялась на Вашем месте просить прощения за большинство, мне кажется, это не совсем правильно.
В. РЫЖКОВ: Я никогда не говорю от всего народа, потому что знаю, что народ разный.
М. АНДРЕЕВА: Слушатель спрашивает, Теффт Вас звал к себе?
В. РЫЖКОВ: Конечно, я с Теффтом встречаюсь, но не так часто, потому что знаю его с середины 90-х годов и считаю, что политики должны встречаться с послами и рассказывать свою позицию.
М. АНДРЕЕВА: Спасибо Вам большое за то, что пришли.