Экономика: Российский лес теряют в регионах

Главный документ в сфере лесопользования в России от 2006 года предполагал, что такой маржинальный ресурс, как лес, сможет привлечь частных инвесторов, которые, взяв в аренду лесные площади, станут хорошими хозяевами. Они якобы смогут грамотно управлять лесным хозяйством – вырубать, восстанавливать, следить за пожарной безопасностью, лесовосстановлением, экологическим состоянием и т. д. При этом полномочия по управлению лесным хозяйством были переданы регионам. 

Однако чуда не произошло. Оказалось, что не все регионы, богатые лесными ресурсами, одинаково интересны для инвесторов. Начались еще и коррупционные схемы с региональными властями в главных ролях. «Красноярский край – это лесная держава. Здесь и большая расчетная лесосека, и мощный рынок сбыта, поэтому здесь будут инвесторы. Но есть регионы, как например, Республика Алтай. Она обладает лесными ресурсами, но это горная территория, и при отсутствии инфраструктуры и дешевой энергии инвестор сюда вряд ли придет. Однако охранять и грамотно вести лесное хозяйство необходимо и здесь», – говорит Татьяна Гигель. 

«Из 100% лесных земель в аренде находится всего 18%. Все остальное государство должно самостоятельно охранять, устраивать, не имея при этом никакого дохода. Ранее государственные лесхозы получали от государства условно 40% финансирования, а 60% зарабатывали сами за счет заготовки и продажи древесины», – говорит она. «Например, в Алтайском крае и Республике Алтай был большой Бийский перерабатывающий комбинат, который брал лесные ресурсы в виде пиловочника и часть доходов отдавал обратно в лесхозы. Прибыль шла на ведение лесного хозяйства – питомники, посадку, охрану и т. д. Сейчас логистика нарушена», – приводит пример собеседница.

«За последние 40 лет в России не построено ни одного ЦБК – целлюлозно-бумажного комбината. Черные лесорубы вырубают лес, чтобы продать его в Китай или Казахстан, так как это проще и выгодней, чем перерабатывать лес»,

– добавляет Гигель.

Сократились объемы лесовосстановления.  «Раньше в Республике Алтай на один лесхоз, в который входили четыре лесничества, приходилось 650 тыс. гектаров лесопосадки в год. Сейчас на всю Республику Алтай насчитывается всего 50-70 тыс. гектаров лесопосадки. Почему это происходит? Потому что разрозненный фонд, арендатор не нашелся, леса не вырубаются планово, как положено, нет плановых площадей для лесовосстановления, отсутствует инфраструктура, качественный посадочный материал и т. д. Душа болит за все эти вещи», – рассказывает Татьяна Гигель.

Россия потеряла лесную охрану, которая стоит на страже государственных лесных ресурсов. «В свое время у каждого лесника была своя площадь леса, за которую он отвечал: он знал в каком состоянии лес, кто и что вырубил, кто зашел и вышел из леса. Сегодня на одного лесника приходится не 25-50 га, а в 10-15 раз больше. Конечно, они не могут на такой большой площади контролировать все, что происходит в лесу», – рассказывает собеседник.

Кроме того, рассказывает эксперт, не строятся лесные дороги и мосты, что затрудняет доступ пожарных к очагу возгорания. «Пожары – это глобальные катастрофы, которые государству обходятся в неимоверные финансовые затраты. Ранее практически в каждом регионе были собственные авиационные базы лесной охраны. Они были снабжены вертолетами и специальным оборудованием. И самое главное – там работали специально обученные профессиональные люди, которые владели тактикой тушения именно лесных пожаров, в том числе в горной местности», – говорит сенатор от Горного Алтая.

#{related}Большая беда – лесом порой занимаются люди, которые ничего в нем не понимают. «Когда мы передали полномочия регионам, сначала ухудшилось качество работ, потом количество, потом все это перекинулось на кадры. Отрасль стала неинтересна профессионалам – там очень маленькая зарплата, нет никакого социального пакета. Молодежь не хочет получать лесное образование», – добавляет Гигель.

Наконец на местах региональные власти злоупотребляют полномочиями и бюджетами. Так, ранее был задержан министр лесного комплекса Иркутской области Сергей Шеверда и председатель комитета по лесному хозяйству Республики Дагестан Алиберг Гаджиев из-за нарушения лесного законодательства. В Дагестане, например, Рослесхоз выявил нецелевое использование средств федерального бюджета и незаконное использование земель лесного фонда. Уголовное дело зимой было возбуждено в отношении начальника департамента лесного хозяйства Томской области Михаила Малькевича. Там выявили схему хищения бюджетных денег при проведении мероприятий по защите лесов от сибирского шелкопряда. Ущерб бюджету – более 20 млн рублей.

«Масштаб злоупотреблений региональными органами власти переданными им полномочиями в области лесных отношений свидетельствует о необходимости возвращения этих полномочий на федеральный уровень управления. В перспективе необходимо возвращаться к централизованной системе управления лесами России», – заявил замминистра природных ресурсов и экологии РФ – руководитель Федерального агентства лесного хозяйства Иван Валентик.

По его мнению, на первом этапе на уровень федерации нужно передавать как минимум контрольно-надзорные функции и полномочия по лесоустройству. «Федеральной функцией также должны стать авиационная охрана лесов от пожаров и предоставление лесных ресурсов под значимые для страны масштабные инвестиционные проекты», – отметил глава Рослесхоза.

Поддерживает возвращение полномочий по управлению и контролю на федеральный уровень и депутат Госдумы, первый зампред думского комитета по промышленности и предпринимательству Владимир Гутенев.

«В целом ряде регионов, несмотря на активный общественный контроль, в том числе со стороны Народного фронта, не происходит никаких изменений. С завидной регулярностью руководители региональных лесных служб попадают под административную или уголовную ответственность. На мой взгляд, существует два варианта решения проблемы. Это либо временно изъять полномочия у регионов и передать их на федеральный уровень. Либо передать полномочия и возложить всю ответственность на чиновников Рослесхоза только в тех регионах, где складывается критическая ситуация, как, допустим, в Иркутской области», – считает депутат Гутенев.

«В том числе в Иркутском регионе арендаторы лесов выходят за пределы отведенных территорий и затем, чтобы скрыть масштабы лесозаготовок, выступают инициаторами пожаров», – считает он. – Чрезвычайно важно установить более высокую ответственность лесопатологов, которые очень часто дают подложные заключения, тем самым формируя дополнительные затраты на санитарные рубки. Чтобы скрыть необоснованность таких заключений, мы порой видим возросшее число пожаров».

Также, по его мнению, необходима единая политика в области лесовосстановления, в том числе единая система космического и авиационного контроля за лесовосстановлением. Нужно создание единой государственной информационной системы по обороту древесины.

В свою очередь глава Рослесхоза полагает, что необходима централизованная система управления лесами. «Жизнеспособная модель лесоуправления – федеральная, которая предполагает централизацию полномочий, создание федеральной лесной службы на базе Рослесхоза и, возможно, с созданием госкорпорации. Она бы могла вобрать в себя вопросы, связанные с выполнением лесохозяйственных мероприятий на территории, которая сегодня не передана бизнесу, а это около 80%», –считает Валентик. Со стороны Федерального агентства лесного хозяйства наблюдается активная законотворческая деятельность: подготовлено несколько законопроектов, которые предусматривают различные изменения в системе отношений центра и регионов. По мнению главы ведомства, прежде всего необходимо вернуть лесоустройство на федеральный уровень. «Это практически management plan: система управления территорией, объем изъятия древесины и т. д. Наше подведомственное учреждение – «Рослесинфорг», которое уже сегодня через госконтракты выполняет 80% работ, к этому готово», – подчеркивает Валентик. 

Теги:  лесное хозяйство , лес , Лесной кодекс