Мнения: Почему Сталин не позволил раздробить Германию

К ноябрю 1943-го у Союзников уже имелся внушительный запас одержанных побед. Причем сумма их результатов складывалась в стратегическое положение, полностью исключавшее победу Германии и прочих держав Оси в развязанной ими же мировой войне.

Стратегия Оси с самого начала отдавала авантюризмом, но при должном везении имела неплохие шансы на успех. Большая индустриальная война XX века – это, прежде всего, соревнование экономик. Первая мировая уже была проиграна немцами именно потому, что Германия и ее союзники уступали противнику в промышленном потенциале. То же самое должно было неминуемо произойти и во Вторую мировую. Но у агрессоров имелся один шанс.

Он заключался в том, чтобы напасть первыми, и разгромить своих противников по частям, добраться до источников природных ресурсов (в основном, нефти), в которых страны Оси испытывали сильнейшую потребность. И тогда дальнейшая игра пошла бы плюс-минус на равных. Для уступающих в промышленном потенциале немцев, японцев и итальянцев даже патовая ситуация уже была бы серьезной заявкой на победу – им было достаточно политического завершения конфликта, пересмотра статус-кво, на который они посягали, развязывая войну.

Поначалу для немцев все шло хорошо. Успех блицкрига во Франции в 1940-м шокировал противника – и даже, в каком-то смысле, самих немцев. Никто не думал, что ликвидировать такую мощную европейскую державу удастся за какие-то недели. До поры до времени успешно наступали и японцы в Тихом океане. Они начали с внезапных и хорошо продуманных ударов по англо-американским базам флота. После чего стремительно бросились к голландской Ост-Индии. И в итоге дорвались-таки до столь желанной нефти.

Проблема вышла только с Советским Союзом – немцы недооценили оперативную глубину страны, боевые качества Красной армии и способность русских к эвакуации промышленности и параллельному формированию новых резервов. Блицкриг в России провалился, немцы завязли в СССР. И не просто завязли, а стали получать очень болезненные удары. Сначала контрнаступление под Москвой, а после и катастрофа (для них) под Сталинградом. Летом 1943-го немцы собрали лучшие части для удара, но не смогли даже разобраться с Курским выступом – проблемой локального характера.

Стратегический замысел держав Оси на о быстрой войне с треском провалился. К осени 1943-го стало понятно – немцы могли выкинуть любые фортели, но на общий итог войны это бы не повлияло уже никак. Время работало на СССР, Британию и США – промышленная продукция текла рекой, противник был бит на всех театрах военных действий, и слабел месяц от месяца. Наступало самое время собраться и поговорить о судьбах послевоенного мира – пока будущие победители не успели перегрызться между собой.

Меры безопасности

Сразу три лидера крупнейших союзных держав в одном месте – это всегда шанс для вражеской агентуры устроить дерзкий налет, одним ударом обезглавить всю верхушку, и заметно ослабить антигитлеровскую коалицию. Как минимум за счет того, что, пока новые лидеры будут срабатываться заново, преодолевать неизбежное недопонимание, искать общий язык, просядет координация усилий. А, если повезет, новые главы СССР, Британии и США могут и вовсе поругаться. Тем более встреча происходит на нейтральной территории.

Иран, конечно, контролируется Британией и СССР, но еще пару лет назад в эту страну пришлось устраивать полномасштабное военное вторжение. Недовольных и фиг в кармане полно. Вполне возможно, некоторые из недовольных и на самом деле германские агенты.

И, хотя против последних СССР и Британия устроили «великую прополку» сразу после вхождения в Иран, спецслужбы обеих стран понимали, что много бдительности не бывает. И поработали дополнительно, на всякий случай перед конференцией «дожав» даже тех германских агентов, которым сливали «дезу». У принимаемых мер имелись основания – так, например, узнав о грядущей конференции, Гитлер ставил задачу на ликвидацию «тегеранской тройки» своему лучшему диверсанту Отто Скорцени – тому самому, что прославился похищением Муссолини. Но спецслужбы зачистили город так хорошо, что немцы на эту идею в итоге махнули рукой.

Тем более, что лидеры практически не передвигались по городу. Все происходило в рамках расположенных друг напротив друга советского и британского посольств. Между ними был оборудован брезентовый коридор – на открытом пространстве Сталин, Рузвельт и Черчилль практически не появлялись, одиночку со снайперской винтовкой никуда не посадишь. Пробить охрану силой тоже не получилось бы – лидеров сторожили тысячи человек с укреплениями, пулеметами и бронетехникой. Поэтому Сталин, Черчилль и Рузвельт могли спокойно обсуждать судьбы мира.

Единая Германия и русский Калининград

Судьба нацистов была с согласия русских решена еще в Касабланке за год до этого – принималась только полная и безоговорочная капитуляция. А вот о судьбе Германии предстояло договориться в Тегеране. Англичане и американцы были сыты по горло вечными неудовлетворенностью и амбициями как-то уж слишком быстро набравших политический и военный вес немцев. Они предлагали избавиться от единой Германии раз и навсегда, вернув ее в состояние до 1871 года.

Рузвельт предлагал расчленить Германию на пять частей, и, вдобавок, организовать «международную зону» из Рура и Саара, фактически лишив немцев «индустриального сердца» страны. Черчилль хотел нарезать германские земли еще мельче, сделав это под лейблом федерации, в реальности больше напоминающей конфедерацию. Словом, вернуть времена лоскутной Священной Римской империи. Того самого средневекового государства с настолько сильными правами регионов, что страна толком не могла ничего сделать, зато все время воевала сама с собой, причем буквально – со взятыми и сожженными городами и множеством трупов.

Сталину все это сильно не нравилось – он справедливо опасался за уязвимую позицию разоренного войной СССР.

Советский вождь рассматривал будущую Германию, как важный балансир в Европе,

и добился того, чтобы на ее единство не было принципиальных покушений. В итоге Германия все-таки раскололась на два государства, но собрать ее позже из двух частей было куда проще, нежели из пяти, а то и десятка-другого «земель». В ином случае политическая карта Европы и система сдержек и противовесов в регионе могла бы сегодня выглядеть совсем по-другому.

Решения в Тегеране повлияли и на карту Восточной Европы. Сталин сохранил Германию единой, но зато договорился о том, чтобы отторгнуть от нее Восточную Пруссию – то, что пыталась сделать еще Российская империя во время Первой мировой. Полученный регион разделили еще на две части. Две трети отдали полякам за их отказ от Западной Белоруссии и Западной Украины – этими территориями Варшава с удовольствием пользуется и сегодня. Оставшаяся же треть – Кенигсберг и земли вокруг – отошла СССР.

Туда можно отправиться без всяких виз и сегодня. Калининградская область не только один из самых интересных и необычных регионов России, но и плацдарм в глубине европейских территорий. Там, в Балтийске, располагается база Балтийского флота, который стоит на страже западных границ страны. А российский флаг, развевающийся над бывшим Кенигсбергом, и сегодня напоминает всем о результатах Тегеранской конференции – и, в широком смысле, Второй мировой войны в целом.

Прорабатывались в Тегеране и другие вопросы – независимость Ирана, судьба Прибалтики, создание в будущем ООН. Но что-то из этого сегодня выглядит периферийным, что-то изменилось, а что-то дышит на ладан. А вот единая Германия в Европе и русский Калининград – пожалуй, и есть главное наследие Тегеранской конференции.

Теги:  история СССР , Вторая мировая война , история Европы