Укрупнение
Вопрос с туризмом и отдыхом становится актуальным. В стране явная и очевидная нехватка валюты, а потому власть сделает все возможное, чтобы наглухо закрыть любой иностранный туризм в смысле выезда из страны. Впрочем, на въезд тоже особо не распахнешь объятия по понятным причинам. В каком-то смысле пассаж Захаровой о том, что разной голытьбе нечего летать за рубеж, он как раз об этом - тратить валюту могут только те, кто получает ее в виде зарплат, пусть и конвертных. То есть - сановная знать, то есть, воры, бандиты и их обслуга вроде самой Захаровой. Крепостным - либо огород, либо отечественный курорт.
Проблема, понятно, в том, что карантинные мероприятия убивают туризм как явление. А немалая часть побережья Черного моря живет исключительно за счет приезжих, под них выстроена инфраструктура и экономика. И срыв сезона приведет к тяжелейшему кризису в отрасли, из которого выйдут далеко не все. Понятно, что инфраструктура никуда не денется, но к следующему сезону она вполне может "укрупниться" и перейти под контроль небольшой группы владельцев. Приближенных к местной власти, конечно. И у местной власти сегодня есть инструмент "укрупнения" - право открытия предприятий, закрытых на карантинные мероприятия. Списки "социально значимых" производств и предприятий есть теперь в каждом регионе, и попасть в заветный список могут не только лишь все. И на очень конкретных условиях.
В этом смысле карантинные мероприятия по всей стране - прекрасный инструмент перераспределения собственности, а значит - укрупняться будет не только собственность, но и политический ландшафт. Структуры, конкурирующие с местными властями, пойдут под нож, монополизация власти только усилится, причем повсеместно. В ряде регионов, которые сумели отстоять свою независимость от Москвы (это Чечня и Татарстан в первую очередь) укрупнение произошло давно. Там конкурирующие правящим элитам кланы зачищены под корень и безо всякой эпидемии. Но Татарстан и Чечня вели очень тяжелые и затяжные войны с федеральным центром. Чечня - вооруженную, Татарстан - аппаратную. И использовали определенную независимость, полученную по их результатам, вполне единообразно - зачистив любые конкурирующие группы, которые потенциально могли стать инструментом Центра. Это создает определенные проблемы, так как монополизация власти не позволяет разрешать региональные противоречия через механизмы договоренностей. Но только так регионы могут защищаться от рейдерских налетов со стороны приближенных Путина. Внешне, конечно, и Чечня, и Татарстан лояльны Центру, но никаких сомнений в том, что в случае чего они станут центрами кристаллизации трансрегиональных структур, нет. Тем более, что в начале 90 именно этим они и занимались.
Теперь эпидемия привела к тому, что и остальные регионы получают короткую возможность провести масштабные зачистки. Внешне это выглядит как монополизация и "укрупнение", однако в качестве бонуса губернаторы получают большую уверенность в том, что они контролируют "свой" регион и менее зависимы от Центра.
Это, конечно, крайне плохо с точки зрения единого государственного пространства. Регионы, получив возможность экономического обособления от центра через перераспределение собственности и концентрацию ее в руках правящих региональных кланов, неизбежно будут дистанцироваться от центра и политически. Любая империя или централизованное (а Россия - гиперцентрализованное) государство сохраняет единство и устойчивость только тогда, когда темпы развития регионов ниже темпов развития страны в целом. Как только развитие региона начинает устойчиво опережать развитие страны в целом (в особенности региона удаленного и периферийного по отношению к центральной части страны), тем сильнее в нем начинают нарастать сепаратистские тенденции. Кстати, во многом поэтому нынешний режим держит регионы в "черном теле". Безусловно, правящие страной воры высасывают из регионов все до последней капли в первую очередь для того, чтобы удовлетворить свой интерес к разграблению страны, однако не в последнюю очередь они отдают себе отчет в том, что сильные регионы перестанут нуждаться в воровской вертикали и поставят вопрос о соблюдении своих интересов.
В этом смысле государственное строительство в России идет примерно по тому же принципу, по которому государство старается созранять значительное число так называемых бюджетников. Бюджетники имеют только один источник постоянного дохода - мизерные подачки в виде нищенской зарплаты. Без нее они просто умрут с голода, так как огосударствление экономики ведет к тому, что государство становится единственным работодателем, а значит, другой работы они могут просто не найти. Примерно так же Центр поступает и с регионами - высасывая их досуха, давая при этом жалкие подачки в виде разнообразных трансфертов. Без которых регион просто умрет. Это и обеспечивает лояльность - и бюджетников, и регионов.
Экономическая катастрофа, вызванная не только эпидемией, но и общим кризисом в стране, а также крахом углеводородной модели экономики, дополняется возможностями, которые получили сейчас региональные власти в плане перераспределения собственности. А значит - возможности Центра диктовать и насаждать резко уменьшатся. И у этого будут свои, весьма серьезные последствия.