Дешёвая говядина осталась в СССР? Что мешает наладить производство мяса

Весь конец прошлого года прошёл под знаком повышения цен и борьбы с ним. Из мяса самый большой рост стоимости в 2021 г. эксперты прогнозировали на говядину. И определённые резоны в таких прогнозах есть: Россия до сих пор не может обеспечить себя этим мясом. Что мешает наладить производство говядины? Ведь испокон веков в деревнях держали крупный рогатый скот. А теперь, получается, бурёнок выращивать разучились? Выгоднее ввезти, чем вырастить Кто точно не виноват в росте цен на мясо, так это фермеры. «Нас спасут бараны» – Мы, фермеры, отрицательно относимся к тому, что цены на говядину могут взлететь. Это приведёт к снижению покупательной способности граждан, а значит, и к уменьшению объёмов продаж, – рассуждает фермер Ксения Петухова. – Люди уже сейчас стараются перейти на более дешёвый продукт – мясо птицы или накачанную бог знает чем свинину, что продаётся в супермаркетах. 5 лет мы занимаемся доращиванием крупного рогатого скота (бычков породы абердин-ангус) и разведением мелкого рогатого скота (баранов и овец). Сейчас у нас 100 голов бычков и 300 – овец. Бычков мы покупаем в Серпуховском районе и в Тверской обл. К сожалению, в Тульской обл. мясным скотом в крупных масштабах практически никто не занимается, кроме «Мираторга». «Мираторг» же никому своих бычков на доращивание не продаёт. Не могу понять почему. Может, крупной компании невыгодно, чтобы «мелочь» развивалась? Много проблем возникает с реализацией выращенного. Своих бычков мы сдаём на переработку в убойные цеха в Кимовске и Туле. Был у нас свой цех переработки, но его пришлось закрыть, потому что он себя не окупил. Объём продаж оказался недостаточным для того, чтобы даже в Венёве, где аренда совсем небольшая, покрывать расходы. Нам предлагали работать с тульскими сетевыми магазинами, но торговые сети просят заключения договора с отсрочкой по оплате на 45 дней. И даже с такой отсрочкой они, как правило, задерживают платежи. А «подвесить» деньги на долгий срок не каждому фермеру под силу. К сожалению, в России сложились такие условия, что выгоднее привезти контрабанд­ную говядину из Белоруссии (и она будет отличного качества), чем производить здесь что-то своё. Мелкие фермеры не видят поддержки со стороны государства. Оно готово, видимо, помогать только «Газпрому», «Мираторгу» и «Роснефти». А ведь зимнее дизельное топливо стало стоить 47,5 руб. Зерно подорожало на 2 руб. за 1 кг. Стоимость овса выросла до 10 руб. за 1 кг, пшеницы – до 14 руб. Запчасти на технику, которая выпущена не в России, подорожали многократно. Так что мы постепенно переходим на разведение только мелкого рогатого скота. И надеемся, что это направление поддер­жит нас. Кстати, в Тульской обл. большое число фермерских хозяйств занимается именно бараниной. «Затрат не покроем» Хозяйство «Сатинское» в Сампурском районе Тамбов­ской обл. ещё с советских времён славилось производ­ством свинины – поголовье достигало 12 тыс. И до последнего здесь пытались сохранить свинотоварную ферму, но... Руководитель хозяйства Василий Козадаев и сегодня не может без горечи рассуждать об этом. «Жёсткий монополизм агрохолдингов вынудил отказаться от свиноводства. Формальным поводом для того, чтобы пустить под нож всё поголовье, стала «африканская чума». Она помогла крупным комплексам избавиться от конкурентов», – говорит он. Однако «сатинцы» нашли альтернативу – овцеводство. Сейчас в хозяйстве 1000 голов овец. Недавно в селе Осино-Гай Гавриловского района в передовом фермерском хозяйстве закупили молодняк баранов двух пород – тексель и дорпер. «Цены на мясо мы держим на доступном уровне, чтобы люди могли купить, хотя нам выгоднее было бы повысить, – говорит Василий Козадаев. – Овца – это не только мясо, но и шерсть, шкура. Но с учётом затрат на перевозку, топливо мы не покроем затрат. Так что «шерстяное направление» развить не можем». В таком же положении фермер Юрий Коростелев из Мучкапского района Тамбовской обл. Он приобрёл поголовье овец благодаря государственному гранту. Хозяйство охотно занялось бы переработкой шкур и шерсти, но условий для этого нет. Поэтому ценные материалы, которые могли бы пойти на производство кожи и шерстяных изделий, пока приходится утилизировать. Сдавать их в другие регионы слишком дорого из-за транспортных расходов. «Выживаем на качестве» Но далеко не все фермеры смотрят в будущее с пессимизмом. Темирхан Жангабылов из Акбулакского района ­Оренбургской обл. занимается фермерством с 2016 г. В 2019 г. он получил грант на развитие семейной животноводческой фермы. Поголовье коров пока небольшое, оборот позволяет сотрудничать только с оптовиками, которые поставляют мясо на рынки и ярмарки, но планов немало, включая развитие молочного направления. Фермер признаётся, что мясное скотоводство обходится дороже, но даёт гарантию некой стабильности. «Свиней растить выгоднее, массу они набирают быстро, приплод дают большой, – объясняет Темирхан. – Коровы растут медленно, корм обходится дороже, но зато закупочная цена стабильная. Свиноводы получают прибыль за счёт объёма, а мы выживаем на качестве». 3,6 млн грантовых рублей Темирхан потратил на покупку нового трактора, чтобы обеспечить уход за зерновыми посевами – их держат и в качестве кормовой базы, и как дополнительную финансовую подушку. В урожайный год можно получить дополнительную прибыль, а в неудачный спасает КРС. «Несмотря на трудности, бросать своё дело я не собираюсь, – признаётся Темирхан Жангабылов. – В планах наращивать объёмы мясного производства, а параллельно заняться ещё и молочным. Ферма у нас небольшая, но своё место на рынке мы уже заняли». В надежде на помощь Вот семья фермеров Губиных из Новониколаевского района Волгоградской обл., когда всё-таки решили заняться животноводством, после долгих размышлений выбрали не молочное, а мясное направление. – Молочное, конечно, выгоднее, ведь корова и молоко даёт, и телёночка принесёт, которого можно сдать на мясо, – объясняет Андрей Губин. – Но для нас решающим стал вопрос кадров. Кадровый дефицит – это вопрос № 1 для отрасли, с каждым годом он только усиливается. Скотники, доярки, осеменаторы, ветеринары – днём с огнём их не сыщешь. Когда на пенсию уйдут те, кто ещё трудится в животноводстве, не представляю, что будут делать в хозяйст­вах, в нашем в том числе. Если для мясного направления мы пусть с трудом, но всё-таки их нашли, то с молочным сложнее. Губины остановились на герефордской породе КРС – неприхотливая и плодовитая, она даёт то самое мраморное мясо с тонкими жировыми прожилками, что так ценят гурманы. В целом работа идёт успешно: поголовье растёт, спрос на продукцию есть. – Мы начинали с 50 голов, сейчас у нас их 700, – рассказывает Андрей Губин. – 600–700 голов – это то количество, с которого можно начинать сотрудничество с ­торговыми сетями и рассчитывать на стабильный доход. Если голов меньше, то выполнить объём поставок, который требуют сети, не удастся. Один из самых сложных моментов – стартовые инвестиции. Тут не обойтись без господдерж­ки, которую надо, по мнению фермеров, совершенствовать. Например, начинающим животноводам очень помогли бы налоговые каникулы, снижение административного прессинга и, главное, целевое финансирование, особенно на первых порах, когда надо интенсивно наращивать поголовье. Как считает другой животновод, Дмитрий Косовцев из Киквидзенского района Волгоградской обл., при должном внимании и поддерж­ке даже небольшие хозяйства способны нарастить производст­во и удовлетворить потребности страны в молоке и мясе. Губины, к слову, такую помощь от государства получили: на средства гранта строят убойный цех, перерабатывающее производство. Это позволит создать предприятие полного цикла, а значит, повысить рентабельность. Что и куда мы экспортируем На мировой рынок мяса Россия вышла 10 лет назад, первые поставки птицы были в страны Таможенного союза и СНГ. – Сейчас Россия поставляет мясо более чем в 40 стран мира на 4 континентах. На первое место среди покупателей в этом году вышел Китай. Первые поставки птицы в Китай начались в апреле-мае 2019 г. Теперь же Россия там третий по величине поставщик мяса после Бразилии и США. Из-за разразившейся в КНР «африканской чумы» свиней и снижения производства свинины на 20–25% цены на неё в 2019 г. выросли на 100%, поэтому часть китайцев вынуждена покупать более дешёвое мясо птицы. Продаём им много лапок кур, крылышек и голеней, – говорит руководитель Национальной мясной ассоциации Сергей Юшин. – Начали поставки в Китай ещё и говядины – там растёт число людей с высокими и средними доходами, которые могут позволить себе это мясо купить. На втором месте среди покупателей нашего мяса – Украина: в Луганскую и Донецкую области мы продаём птицу и свинину. Заметным покупателем свинины стал Вьетнам. Там так же, как и в Китае, возникла проблема из-за «африканской чумы» свиней. Мы даже нашли, куда поставлять говяжьи кости. Во Вьетнаме из них варят буль­он для супа фо-бо. В Европу продаём оленину. Наращиваем поставки мяса, в основном птицы, на Ближний Восток, в Африку и страны Юго-Восточной Азии. Всего же, по словам министра сельского хозяйства Дмитрия Патрушева, за девять месяцев 2020 г. на рынки зарубежных стран поставлено мяса и субпродуктов на 610 млн долл. (на 79% больше, чем за аналогичный период 2019 г.). Дешёвая говядина осталась в СССР? В январе – сентябре 2020 г. цены на говядину поднялись на 17,5%, сообщил Национальный союз мясопереработчиков. Но шокирующую информацию вскоре опроверг Минсельхоз. По последней официальной статистике, за прошедший год розничный ценник на этот вид мяса вырос в среднем по России на 3% за 1 кг, а оптовые прайсы на говяжьи полутуши – на 6%. Кто прав? И почему подобные споры не возникают вокруг курятины и свинины? Разный вкус разных цен «Данные Росстата запаздывают, а мы анализируем цены, по которым мясо по­ступает на заводы сегодня, – говорит исполнительный директор Национального союза мясопереработчиков Екатерина Лучкина. – Многие до недавнего времени использовали сырьё, купленное в июле-августе, когда пандемия вызвала небольшое понижение цен. Но эти старые запасы заканчиваются, а новые формируются сейчас на новом ценовом уровне, который резко повысился». «Мясное сырьё, из которого делаются сосиски, колбасы и полуфабрикаты, – лишь часть рынка говядины, – уточняет руководитель исполкома Национальной мясной ассоциации Сергей Юшин. – Переработчики используют импортное сырьё, которое действительно подорожало в связи с девальвацией рубля и ростом цен на мясо крупного рогатого скота (КРС) в странах-экспортёрах. Но импорт – это только 17% говядины, которую потребляет Россия». То есть нет причины беспокоиться по поводу цен? Увы, это не так. За последние 6 лет разные виды говядины подорожали на 30–35%, а ценники на курятину и свинину почти не изменились. Куры на прилавках в 2,5 раза дешевле, чем мясо бычков и коров, а продукция свинофермы в 1,4 раза дешевле. Почему ситуация с разным мясом отличается так разительно? Идёт бычок, качается «Говядина дорога во всём мире. Бройлера можно откормить за 42 дня, свинью – за полгода. А до момента, когда бычок попадает на мясокомбинат, проходит 18 месяцев и даже больше, – обращает внимание С. Юшин. – Многие помнят дешёвую говядину, которая продавалась в СССР. Но тогда цены на продукты субсидировались государством. А на бойни поступали главным образом выбракованные молочные коровы и бычки, выращенные в личных крестьянских хозяйствах. Сегодня мясные и полумясные породы занимают 20% поголовья КРС, но нужно 35–40%. У специализированных пород выше привесы, их мясо вкуснее. Но, чтобы наращивать их поголовье, нужны значительные долгосрочные инвестиции». «Во всём мире рост цен на мясо сдерживает избыток предложения, – продолжает гендиректор Национального союза производителей говядины Роман Костюк. – А в России не хватает сегодня 1 млн коров, из-за чего ежегодно чувст­вуется дефицит в 300–400 тыс. бычков. Владельцы откормочных площадок и убойных мощностей с трудом загружают их на 60–70%. И скотоводы ­диктуют свои условия. Вторая составляющая высокой цены – высокая себестоимость российской говядины, которая вытекает из экономической неэффективности проектов, выбранных нашими бизнесменами. Весь мир производит дешёвое мясо благодаря кооперации мелких семейных ферм с более крупными партнёрами. Первые с минимумом затрат выращивают новорождённых телят до 8–12 месяцев. А вторые приобретают у них молодых бычков, производя их дальнейшие откорм и убой. В США 700 тыс. фермеров содержат 15 млн голов скота. А в России основное мясное поголовье сосредоточено в агрохолдингах, где себе­стоимость выращивания телят в 1,5–2 раза выше. Слишком много у них дополнительных затрат на управление огромным хозяйством». Кто поможет фермеру? В менее затратных животноводческих отраслях агрохолдинги тем не менее преуспели. Наш рынок уже затоварен курятиной и свининой. Неудивительно, что цены на это мясо, по сути, остановились. Как посчитал Росстат, с ­2004 по 2019 г. во всех ­хозяйст­вах, включая сельские подворья, производство птицы на убой выросло в 3,9 раза и свиней – в 2,2 раза. А вот бычков и коров, которых можно пустить на мясо, стало меньше на 20%. «Половина КРС по-прежнему – в личных подсобных хозяйствах граждан (ЛПХ). При этом желающих дер­жать свою скотину всё меньше. А рост производ­ства говядины у фермеров и на сельхозпред­приятиях снижение отдачи ЛПХ не компенсирует», – описывает ситуацию С. Юшин. Доля стада, которым владеют фермерские хозяйства и агро­фирмы, за последние 10 лет увеличилась на 10%. И эксперты считают этот тренд позитивным, т. к. он ведёт к росту доли мясных пород. Вопрос в том, как нарастить это поголовье до нужной численности и модернизировать отрасль. ­Национальный союз производителей говядины продвигает идею интеграции фермеров и более крупного бизнеса. «Основой такой модели должны быть семьи, каждая из которых содержит 150–200 голов. С этого количества начинается перспективный фермерский бизнес, хотя в кооперации могут участвововать и мелкие фермы, и ЛПХ, – говорит Р. Костюк и приводит в пример товарищество «АкТеп» из Казахстана, объединившее вокруг себя 350 фермеров. Часть из них ведёт заготовку кормов, часть выращивает молодняк. А старший партнёр-интегратор гарантирует младшим закупки, консультирует по зоотехническим, ветеринарным, юридическим вопросам, помогает в получении госсубсидий. В России подобного опыта пока нет, хотя свободных земель для мясного животноводства достаточно. «Для крупного агробизнеса такие проекты слишком мелки. Средний не понимает их возможностей, а у мелкого нет базы для их создания», – сетует Р. Костюк. Колбаса подорожает на треть В Национальной мясной ассоциации согласны: в интеграции фермеров с более крупными компаниями мясное живо­тноводство будет развиваться быстрее. Но необходимо также повышение рентабельности производства, которой нет при текущем уровне цен на говядину. Чтобы ею заинтересовались инвесторы, цены должны стать минимум на 15% выше, считает Сергей Юшин. И, похоже, к этому всё идёт. С 1 января 2022 г. планируется отменить льготные ­пошлины, которыми сейчас облагается импорт части говядины. Этот фактор вместе с подорожавшим долларом и кормами вызовет в России новый виток подорожания мяса КРС. По оценке Национального союза мясо­переработчиков, цены, по которым заводы покупают говядину (в том числе российского производства), могут вырасти на 30%, а вслед за ними подорожают колбаса и другая мясная продукция. «В сложное пандемийное время, когда падают доходы людей, было бы правильно воздержаться от решений, увеличивающих их расходы. Реформу пошлин на импорт говядины целесообразно проводить только после того, как производство этого мяса внутри страны достигнет необходимых объёмов», – считает Е. Лучкина. А у сторонников повышения барьеров на пути импорта свои аргументы. «Нет ни одной отрасли, кроме мясного скотоводства, которое может обеспечить работой многие тысячи семей на селе и которую можно развивать даже на самых неудобных землях, – уверен Р. Костюк. – А если мы хотим дешёвой колбасы – давайте забудем о нашей деревне и будем покупать мясо в Уругвае. Он нам с радостью его привезёт». А нас когда заметят? Рост цен на то же мясо в рознице не зависит ни от производителей, ни от переработчиков. На это влияют совсем другие факторы. Вениамин Ковалёв, фермер, Ярославская обл.: Сегодня изо всех утюгов слышен страшный вой: караул, беда! С нового года отменят квоты на импорт говядины! Цены подскочат до небес! На самом деле никто импорт говядины не запрещает и даже не ограничивает. Просто все импортёры, возможно, будут равны. И нач­нут платить ввозную пошлину 27,5%. Сейчас же те, кто «более равны», платят только 15%. Конечно, им трудно смириться с такой «несправедливостью». Вот и пытаются любыми способами спасти свою кормушку. Гораздо опаснее другое: у нас монополизирована розничная торговля, и все цены диктуют торговые сети. Их не интересует себестоимость продукции. Если производитель вынужден поставлять им товар в убыток себе, это его проблемы. Пусть банкро­тится, на его место другие придут. Что и происходит. Я занимаюсь производ­ством говядины в небольших объёмах. Есть желание и возможности увеличить производство. Но всё идёт с большим скрипом. Во-первых, диспаритет цен: за последние 5 лет цены на зерно и корма поднялись почти в 4 раза! А на мясо и молоко практически не изменились. В результате средств на развитие нет. А зачастую нет и на поддержание производства. Во-вторых, не хочет государство с нами работать. Да, есть множество программ поддержки, но все они настолько бестолковы, что реально работающим фермерам помогают очень мало. Часто у получателей грантов лишь прибавляется проблем. Пока все бумаги оформишь... В-третьих, постоянно увеличиваются поборы. Чего только не придумали: «Платон», тахографы, реестр МСП, сертификации убойных пунктов и пр. Крупный бизнес это ещё сможет осилить, а «мелочь» разоряется. У Ярославской области, например, огромный потенциал для производства говядины. Много заброшенных земель, и не все они безнадёжно заросли. Остались ещё и люди, которые умеют скот выращивать, и остатки инфра­структуры. И вложения требуются не такие уж большие. Главное, чтобы направлены они были куда следует.