«Когда ты в 15 метрах над бушующим пожаром - гонки на «Феррари» отдыхают»: пилот МЧС Беларуси - о работе авиационных спасателей
На аэродроме Липки, который находится в нескольких километрах от минской кольцевой, круглосуточно дежурит экипаж авиации. Если в стране случится ЧП и понадобится помощь спасателей с воздуха, вертолет вылетит уже через 30 минут. Весь процесс контролирует Тадеуш Курсевич.
«Вертолет выбросило над болотом на 300 метров вверх, как пушинку»
В профессии он около 30 лет, но привыкнуть к постоянному адреналину, пожарам и задачам, которые нельзя решить по шаблону, за эти годы не получилось.
- Когда летишь на предельно малой высоте, примерно 15 метров над землей, а под тобой бушует пожар - гонки на «Феррари» отдыхают, я вам честно говорю. Пилот в этот момент очень напряжен, много уходит энергии. Конечно, страх всегда есть, и это нормально. Иногда идешь в скалу, как в ночь - там все горит, ничего не видно, в ногах начинается мелкая дрожь. Но ты знаешь свои действия, пути отхода - страх подавляется опытом.
На верхней полке в кабинете Тадеуша Курсевича ровным рядком стоят модели вертолетов - это увлечение коллег.
- Так справляемся с напряжением: кто-то модели клеит, кто-то занимается спортом, бегает, книги читает, - улыбается собеседник.
Напряжения в их работе действительно хватает. Прошлой весной авиация МЧС пять дней сражалась с пожарами на Ольманских болотах. Тогда на очаги пожара сбросили тысячи тонн воды.
- Это был один из самых сложных пожаров, которые мы тушили в Беларуси. Был сильный ветер, все сухое - стояла стена огня. В один из дней вертолет, который подходил к линии огня, выбросило потоком горячего восходящего воздуха от пожара на 300 метров вверх, как пушинку.
- Сложность полетов при выполнении задач в Беларуси и в том, что у нас частые туманы, низкая облачность, плохая видимость. Вертолету в тумане вообще запрещено летать - взлететь можно, сесть практически невозможно. Но если стоит вопрос жизни и смерти, мы стараемся выполнить задачу.
«В жару железо в вертолете так нагревается, что на теле остаются ожоги»
Белорусских спасателей периодически просят помочь справиться со стихией коллеги из России, Латвии, Турции, Грузии, Сербии и других стран. В 2014 году во время наводнения в Сербии наши вертолеты перевозили пострадавших, доставляли воду и еду.
- Я видел, когда в Сербии во время наводнения девочку унесло водой, - с паузами рассказывает тяжелую историю собеседник. - Ее снесло под мост, вода шла на уровне моста. Сотрудник МЧС из России без спасательного снаряжения прыгнул с этого моста и спас девочку, но его самого закрутило течением и выбросило из-под моста с другой стороны всего в крови, он чудом остался жив. Сербы провозгласили его героем страны.
В этом году за помощью к белорусскому МЧС через посольство обращалась и Австралия, где пять месяцев бушевали лесные пожары. И наши спасатели были готовы вылететь, если бы вертолеты доставили на место самолетом.
С 2009 года белорусская авиация тушит пожары и в Турции. В прошлом году наши вертолеты работали там с весны по осень.
- Даже опытным пилотам очень сложно летать в горах. При этом качество очень важно, права на ошибку нет. Такая работа - большая нагрузка на экипаж и летный и инженерно-технический состав. Через два месяца одни пилоты уезжают домой, другие прилетают на смену. Турков всегда волновало, что приходит новый пилот, который еще не знает специфики работы, - они опасались, что процесс пойдет хуже. Но потом оказывается, что они даже не замечают разницы по качеству работы после смены экипажа. Поэтому с белорусами все хотят работать.
На пожарах в Турции может работать 25 - 27 вертолетов из разных стран. Одновременно в небо поднимаются до 15 из них.
- Все в дыму, вокруг горы - это непросто. Были случаи, когда мы взлетали в 6 утра и возвращались в 10 вечера. Перерывы - только на заправку, она проходит прямо в горах. Мы должны с восхода до заката обеспечивать безопасность. Но техника требует обслуживания - поэтому все плановые работы наши инженеры выполняют только по ночам.
Когда вертолет зависает над пожаром, температура в кабине может доходить и до 60 градусов.
- У нас кондиционеров нет, и, когда температура на улице 40 - 45 градусов, в вертолете железо настолько нагревается, что ожоги остаются на теле. Пот льется, сидишь весь мокрый. Я всегда оттуда стройный возвращаюсь: уезжаю с весом в 90 килограммов, возвращаюсь - уже 80, - смеется Тадеуш Иванович. - И ветер бывает очень сильным: заходишь на забор воды, зависаешь на высоте 2 тысяч метров в горах, а прибор показывает, что ты летишь на скорости 100 км/ч. Это всегда очень опасно. Набрать воду из небольших колодцев на высоте 2 тысяч метров - это примерно как зависнуть на такой высоте над Минском и попасть в такой же маленький колодец, как этот кабинет, даже не видя его.
Во время пожара пилот находится в кабине не один: в Ми-8 - три человека в экипаже, в Ми-26 - от пяти до шести.
- Когда линия огня уходит под вертолет, пилот видит только то, что перед ним, а нужно точно определить место, куда сбрасывать воду. Под тобой три тонны воды в бемби-бакете (специальное подвесное устройство для забора воды, напоминает корзину), трос 15 метров - вертолет качает, как маятник. Его нужно стабилизировать и слить воду именно на линию огня. Поэтому у открытой двери лежит бортинженер и указывает направление - от высокой температуры у него иногда даже ресницы обгорают или закручиваются, белые становятся.
Тушение лесных пожаров в горах - одна из самых сложных задач в технике пилотирования. И техника, и люди работают на пределе своих возможностей.
- Представьте себе узкое ущелье, вертолет заходит на слив воды, сзади заходит следующий вертолет. Но из-за технической причины слив не происходит. В таких ситуациях очень сложно выйти, и иногда приходится снижаться, почти падать у стены огня. Волосы дыбом становятся даже у опытных пилотов. Таких моментов «на грани» всегда в авиации много, даже в Турцию лететь не надо. Но давайте не будем об этом.
«Мы перевозили донорские органы, а потом встретились с людьми, которые благодаря этому сейчас живы»
Всего в распоряжении авиации - 24 воздушных судна: 18 вертолетов, 6 самолетов. Техника старая, но с большим запасом прочности, объясняет начальник авиации. Сейчас особая гордость спасателей - Ми-26, крупнейший в мире серийно выпускаемый грузовой вертолет. Его уникальность в том, что он может доставить тяжелую технику, оборудование и спасателей к месту ЧС. Он может сбросить 15 тонн воды на очаг пожара.
- Ми-26 может перемещать 20 тонн на внешней подвеске или внутри салона - сегодня ни один вертолет в мире такого позволить себе не может, - рассказывает Тадеуш Курсевич. - Такие вертолеты на постсоветском пространстве остались только в России и Казахстане. Он очень дорогой в содержании и обслуживании.
На приборной панели вертолета - десятки датчиков, пульты и рукоятки - все это во время полета нужно контролировать одновременно. Тадеуш Курсевич пытается объяснить принцип работы на пальцах:
- Есть известный парадокс: мол, ни шмель, ни вертолет летать не должен. Знаете, что такое летать на вертолете? Это примерно как взять мяч, поставить его на палец и вращать по строго определенной траектории. Работает все: ноги заняты управлением мощностью рулевого винта. Руки - увеличением мощности несущего винта, управлением влево-вправо, вперед-назад, наклоном основного винта. Это все нужно сбалансировать.
На подготовку пилота первого класса может уйти и десять, и двадцать лет. Специалисты должны уметь управлять вертолетом практически вслепую.
- Во время тренировок лобовое стекло полностью закрывается шторками - пилотировать можно только по приборам. Этот навык нужен, чтобы летать в облаках, в условиях сложной видимости. Если речь идет о вертолете Ми-26, подготовка пилота может длиться и дольше, поэтому средний возраст наших пилотов - более 40 лет. Все они хорошо знают английский, должны быть готовы вылететь в любую страну мира.
Пилоты - люди серьезные, но суеверные. Например, в авиации нет борта под номером 13 - этой цифры стараются избегать.
- А еще - не фотографируемся перед вылетом - примета плохая, - улыбается собеседник.
«Могу закрыть глаза и чувствую, что делает вертолет»
Авиация МЧС занимается не только тушением крупных пожаров. На вертолетах патрулируют леса, а их у нас 9,3 миллиона гектаров - с высоты в случае чего легче определить, как быстро распространяется пожар и куда он движется.
А еще - занимаются поисками людей, доставляют тяжелую технику, спасателей, грузы.
- Мы ставили памятник в Ушачах Рыгору Бородулину, - вспоминает полковник. С такой задачей спасатели тогда столкнулись в первый раз. - Скульптор сделал его памятник из камня весом в 3 тонны. Кладбище находится в лесу - деревья по 35 метров высотой. Вокруг могилы, кресты. Нужно было очень плавно опустить памятник. Чуть качнешь - и он все разобьет. Представляете, висишь на высоте 60 - 70 метров, и нужно подвинуть вертолет на 50 сантиметров вправо по командам бортинженера, потому что он наблюдает за местом установки груза. Вот как это? Даже представить сложно. Это все приходит с возрастом, с годами, с опытом, когда вертолет начинаешь чувствовать всем телом. Когда я сижу инструктором справа от пилота, могу закрыть глаза и чувствую, что делает вертолет.
Важная часть работы авиации МЧС - перевозка тяжелобольных людей и доставка донорских органов. С 2010 года спасатели сделали больше 90 таких вылетов. Однажды им организовали встречу с людьми, которым пересадили те самые перевезенные на вертолете донорские органы.
- Мы приехали в РНПЦ кардиологии, встречу организовал кардиохирург Юрий Петрович Островский - он делал эти операции. Нас позвали в палату, где лежали пациенты после операций по пересадке. Когда видишь, что им это помогло, они сейчас живы и хорошо себя чувствуют - это очень приятно, - отворачивается Тадеуш Иванович, чтобы справиться с эмоциями. - Очень сложно об этом говорить, слезы наворачиваются.
Справляться со всеми трудностями авиатору помогает мысль, что он работает не зря.
- Когда что-то случается, падает небо на землю, у людей есть надежда на тех, кто может оказать помощь. Не оправдать этих надежд мы не можем.