Игорь Мизрах высказался о ситуации в информационном поле
В первый месяц войны многие украинцы высказывались остро и неожиданно откровенно, словно спеша поделиться сокровенным и стараясь адаптировать собственные мысли и чувства к новой, военной, реальности.
Это замечательно, поскольку, благодаря этому явлению, война быстро показала, кто чем дышит и кто чего стоит в опасное и непростое время.
Я тоже не сдерживал эмоций, с удивлением замечая новые и неожиданные черты не только в людях вокруг, но и в самом себе. Вероятно, это одно из свойств большой войны, и, если так, мы должны быть благодарны обрушившемуся на нас горю за преподанные нам уроки мужества, патриотизма и этики.
Упомянутые высказывания, по большей части, носили личный и предельно эмоциональный характер, что нормально и понятно, когда в нескольких километрах грохочет битва, а в небе не умолкает выматывающая душу сирена воздушной тревоги.
Сейчас фронт отодвинулся, война стала судьбой и образом жизни, и мысли, в полном соответствии с военной психологией, обрели более системный и менее нервный характер.
От стремительных уроков военной перестройки им досталась потребность быть услышанными и решительная готовность не думать об осторожности, толерантности и прочих химерах довоенного бытия, так что начнем.
Главный призыв власти верить ВСУ не вызывает и не может вызывать ничего, кроме душевного отклика. Помимо всенародного доверия к родной армии, которое, конечно же, живет и у меня в сердце, моя восторженная вера основана на скупых, но точных данных, которые мне сообщают воюющие на фронте друзья.
Не будь у меня этого спасительного источника, мне было бы сложно ориентироваться в тех потоках информации, которые обрушивает на воюющую нацию Ютуб и остальной интернет.
Военные сообщения в украинской сети сбивчивы, неточны и противоречивы, сообщения об успехах на одном участке фронта сменяются информацией о потере нескольких сел на этом же направлении, а комментарии, к примеру, Жданова и Арестовича отличаются по всем параметрам так, словно эти люди говорят о двух разных конфликтах.
Из приблизительных, не подтвержденных и откровенно дилетантских, сводок неизбежно вытекают и диковатые военные запросы, перечни техники, якобы необходимой и достаточной для полной победы над врагом. При этом бред о «тысяче гаубиц, пятистах танках и трехстах РСЗО» бесстыдно приписывается Президенту, что делает информационную выходку еще более нелепой и вредной в прямом смысле слова.
Во-первых, президент Зеленский не склонен к огульным аматорским заявлениям. Во-вторых, он глава государства, а не Генштаба, и ссылаться на него в вопросах военных операций и поставок это вольность, граничащая с провокацией.
Противоречивые и безответственные комментарии к военным событиям и поставкам вооружений дезориентируют и деморализуют миллионы украинцев. Конечно, нелепо требовать от эпохи интернета скупой сдержанности сталинского Информбюро, но еще более неверно отдать новости с фронтов на откуп десятку самодеятельных блогеров, живущих довоенной охотой за «лайками», комментариями и растущим числом подписчиков.
Родом из вседозволенности еще более серьезный перекос, связанный с высказываниями о возможных итогах украинской войны. Я допускаю, что информация о возврате к «положению на 24 февраля» выкладывается в сеть специально для того, чтобы получить тысячу гневных откликов, но разброс от «взять москву» до «отдать Херсон» чудовищен по форме и идеологически недопустим по сути.
Я неоднозначно воспринимаю и запреты вражеских «студий», трансляцию из которых можно легко посмотреть на дюжине Телеграмм-каналов. Возможно, не следует массово обрушивать не украинскую аудиторию истерики скабеевой и соловьева, но не менее глупо выглядят их нарезанные кусочками программы, которые подают аудитории «в нужном ключе» самодеятельные аналитики Ютуба.
Некоторые из них переключились на злободневную тему с футбола и светской хроники, а один комментатор до войны несколько лет подряд мелькал в московских программах, где им дирижировали кремлевские хозяева, и я не знаю, что из названного является меньшим злом.
Зато я знаю, что интернет-любительство a-la Tick-Tock недопустимо при освещении событий большой национальной войны. Информирование населения это важнейшая составляющая любого общественного процесса, а война и вовсе придает ему небывалую остроту и действенность. Размытые сообщения о ситуации на фронте, неуверенно озвученная позиция государственного руководства и противоречиво освещаемая политика союзников это психологический удар по десяткам миллионов граждан, для которых война с Россией является вопросом личного выживания.
В этой связи я просто не готов комментировать мелькнувшие в сети сообщения о приблизительных потерях ВСУ, которые, к тому же, с дилетантским цинизмом измеряются в сотнях и сутках. Ни одна, повторяю, ни одна воюющая страна не называет своих потерь до конца конфликта, и нарушение этого векового правила это либо преступная халатность, требующая вмешательства СБУ, либо «змова» и «зрада» в одном флаконе.
Равно недопустимо как допускать подобные смертоносные «утечки» ради рейтинга Ютуб-канала, так и, словно слепого котенка, подводить Нацию к мысли о том, что «не все так просто с нашей войной».
В зыбкой и аматорской информационной среде, помимо прочего, легко и эффективно работают русские идеологические диверсанты, которым не составляет труда затеряться среди полуправды и некомпетентности украинских блогеров.
Я очень хочу, чтобы меня правильно поняли. Я не умничаю и не изобретаю велосипед. Информационное противостояние это часть военного конфликта, и ни новые технологии, ни демократические свободы не отменяют его незыблемых законов. Я не полагаю, а знаю, что информация о ситуации на фронте и позиции власти в военное время должна быть сдержанной, точной, единой и идеологически безукоризненной.
Такого рода сообщения призваны формировать единую позицию населения по вопросам войны и мира, готовить людей к принятию тех или иных постановлений руководства, обеспечивать гражданское спокойствие и четкую информированность.
Пока что дела в этой области нашей жизни обстоят неправильно и недопустимо, и, как сознательный гражданин воюющей страны, я не считаю возможным этого не замечать.
Фото: из архива Игоря Мизраха