Лекарство спасает жизни, но его не назначают. Почему?

Когда в конце 2021 года появились данные клинических испытаний противовирусного препарата Паксловид (Paxlovid), врачи высоко оценили его эффективность как «ошеломительную» — наблюдалось снижение риска развития тяжёлой формы COVID-19 почти на 90%. Прошло больше года, а COVID-19 остаётся одной из основных причин смертности во многих странах, и это касается не только стран с низким уровнем дохода и дефицитом лекарств. Сотни людей умирают от COVID-19 ежедневно в США, Германии, Японии.

Что же мешает широкому внедрению препарата, показавшего эффективность и одобренного контролирующими органами? Во-первых, опасения относительно «отскока» (внезапного возвращения симптомов или обнаруживаемого вируса через несколько дней после того, как человек начал было чувствовать себя лучше). Во-вторых, ожидание побочных эффектов. В-третьих — общее снижение озабоченности по поводу риска заражения ковидом. Кроме того, на продвижение препарата не выделяется достаточных средств, он дорогой, а принимать его надо вскоре после заражения.

В результате врачи назначали паксловид примерно в 0,5% новых случаев COVID-19 в Великобритании и примерно в 13% случаев в США (данные по отчёту аналитической компании Airfinity, Великобритания). Статья о проблеме внедрения паксловида в клиническую практику опубликована в Nature в начале января.

После того, как регулирующие органы во всём мире отменили разрешения на терапию COVID-19 моноклональными антителами, Паксловид остался чуть ли не единственным средством предотвращения тяжёлого развития болезни и смерти, говорит Дэйви Смит (Davey Smith), врач-инфекционист из Калифорнийского университета в Сан-Диего.

«Это препарат, меняющий правила игры, показывающий хорошую эффективность даже в условиях Омикрона, — продолжает Смит. — Но «отскок» считается причиной не принимать препарат, это позор».

Паксловид представляет собой комбинацию двух пероральных противовирусных препаратов, Нирматрелвира и Ритонавира. Согласно клиническому исследованию, проведённому фармацевтической компанией Pfizer, он снижает риск госпитализации или смерти на 89% у лиц из группы высокого риска, если они приняли препарат в течение трёх дней после появления симптомов.

Регулирующие органы США разрешили применение Паксловида в декабре 2021 года, и с тех пор только расширяли список тех, кто может его назначать. Но представители здравоохранения жалуются, что препарат не используется в полной мере: на рынок США поставлено около 10 миллионов курсовых доз Паксловида, а использовано только около 6,7 миллиона.

Это недоиспользование частично связано с дезинформацией и неправильными представлениями о препарате, считает Дэниел Гриффин (Daniel Griffin), врач-инфекционист Университета Колумбия в Нью-Йорке (Columbia University).

По словам Гриффина, люди привыкли к ковиду и перестали относиться к нему серьёзно. Больные реже обращаются за лечением, а врачи — не торопятся назначать лекарства. Паксловид же действует путём подавления репликации вируса, которая в основном происходит на ранних стадиях течения заболевания. Это означает, что препарат необходимо принимать в течение первых трёх-пяти дней с момента появления симптомов. По словам Гриффина, это плохо сочетается с распространённым «выжидательным» подходом врачей, работающих с ковидными больными.

Опасения по поводу «отскока» после приёма паксловида спровоцированы и широко известными случаями возвращения болезни у медийных фигур, среди которых Джо Байден и бывший глава инфекционной службы США Энтони Фаучи. По словам Смита, такая антиреклама уменьшила число людей, согласившихся на лечение паксловидом.

К сожалению, научные данные о пресловутом «отскоке» СМИ распространяют не так охотно и массово, как информацию о протекании болезни у политиков. А он нередок и у людей, которые не принимали паксловид. Точные оценки частоты рецидивов варьируются в зависимости от изучаемой популяции и определения понятия «рецидив». Независимо от того, принимают ли люди паксловид, говорит Смит, у них часто наблюдается либо вирусный рецидив, при котором у людей тест на вирус показывает положительный результат, либо рецидив симптомов — но не одновременно. Смит замечает, что возвращение симптомов, как правило, протекает в лёгкой форме, что, очевидно, гораздо предпочтительнее госпитализации и/или смерти.

Паксловид нельзя принимать со многими другими лекарствами, а у части принимающих его людей определённые продукты приобретают горький или металлический привкус — это пугает, это неприятно, это заставляет людей думать о токсичности препарата. Лечение предполагает приём нескольких таблеток два раза в день в течение пяти дней подряд — не самый комфортный режим, отмечает Смит.

Ситуацию с Паксловидом в США усугубляют и системные проблемы здравоохранения, о чём говорит Энн Сосин (Anne Sosin) из Дартмутского колледжа в Ганновере, штат Нью-Гэмпшир.

Паксловид может быть полезен только в условиях развитой инфраструктуры тестирования на COVID-19 и доступности врачебной помощи и аптек, замечает Сосин. Тут проявляется (и усиливается) неравенство, обусловленное расой и доходом. Например, вероятность назначения паксловида для чернокожего и латиноамериканского населения США примерно на 36% и на 30% меньше по сравнению с белыми. По словам Сосин, в недостаточном раскрытии потенциала паксловида обвиняют «нерешительных» врачей и пациентов, но не политиков, отвлекая «внимание от системы, которая должна быть создана для доставки лекарств».

Чтобы побороть неравенство, говорит Энн Сосин, чиновникам здравоохранения следовало бы объединить усилия всех причастных и обеспечить равный доступ к препарату путём привлечения местных сообществ и расширению доступа к центрам диагностики. То, что это возможно, показывает опыт вакцинации: в США удалось предоставить доступ к вакцинам «в тех районах, где люди живут, работают и играют», независимо от их социального положения.

Уже понятно, что COVID-19 не пропадёт из нашей жизни волшебным образом, надо готовить новые противовирусные препараты. Они разрабатываются и внедряются. Так, в ноябре прошлого года в Японии одобрили энситрелвир — противовирусное средство, разработанное японской фармацевтической компанией Shionogi в сотрудничестве с Университетом Хоккайдо (北海道大学).