Юный москвич покорил английский «Голос», хотя в России не прошел отбор (видео)
Одиннадцатилетний Ярослав Якубчук, уроженец Москвы, стал финалистом английской версии детского вокального конкурса «Голос». Тур за туром россиянин удивлял зрителей и судей, исполняя сложнейшие оперные арии. В соцсетях задались вопросом, почему вокалист с такими данными не прошел отбор в российском варианте популярного телешоу. Корреспондент РИА Новости поговорила с семьей Ярослава.
Выступление российского мальчика на слепых прослушиваниях (когда жюри сидит спиной к сцене) произвело сенсацию на британском телевидении и всколыхнуло интернет. Ярослав исполнил сложнейшую композицию «Nessun dorma» из оперы Пуччини «Турандот» и поразил судей невероятным диапазоном голоса — 4,5 октавы. За первые два дня видео набрало более 100 тысяч просмотров, сейчас показатель перевалил за 600 тысяч. И хотя в финале, состоявшемся в субботу, Ярослав не победил, о нем узнали далеко за пределами Великобритании.
Родители Ярослава, Александр и Ольга, признаются: сначала переживали, что участие в конкурсе мальчика из России будет рассматриваться в контексте геополитических отношений, которые в последнее время не самые лучшие. Однако опасения не подтвердились.
«На меня произвело впечатление, как Ярослава приняли на проекте. Понятно, что на фоне истории с „Новичком“ местные СМИ очень стараются создать негативный образ России. В этом плане было интересно посмотреть, что же британцы думают на самом деле. Отношение к ребенку было потрясающее. Политическая ситуация никак не отразилась на мнении обычных людей, которые писали комментарии, и тех, кто работал с ним на шоу», — заверяет Ольга.
Семья много лет живет в Лондоне, Ярослав рос здесь с трехмесячного возраста, но ходил в русскую школу и на шоу сразу сообщил судьям — американскому рэперу Will.i.am и британским поп-исполнителям Пикси Лотт и Дэнни Джонсу, — что он из Москвы.
К внезапной популярности мальчик относится со свойственной его возрасту непосредственностью — огорчается, что его еще не узнают на улице, но рад достойному выступлению в финале.
«У меня стандартная внешность, не запоминающаяся, вот и не узнают. Но в студиях, где записывался „Голос“, все меня знали. На шоу было много ярких впечатлений, больше всего понравился финал. Я доволен тем, как спел на последнем этапе, это очень сильное переживание», — признается он.
«Наш старший сын еще подростком пел в Лондоне в церковном хоре. У него прекрасный баритон, их хор даже записывался с Крисом де Бургом для его альбома „The Storyman“. Дочь училась игре на фортепиано. У них с Ярославом разница в 16 лет. Когда она готовилась к конкурсам, он слушал и, видимо, впитывал. В музыкальную школу не ходил, но несколько лет назад я часто включала дома записи замечательного композитора Олега Каравайчука. Ярослав садился за пианино и начинал ему подражать. Я иногда даже не понимала, кто играет, когда была в другой комнате», — вспоминает мама.
С шести лет Ярослав тоже пел в церковном хоре, но там его голос слишком выделялся. Зато идеально подошел для оперы.
«У меня в машине был диск с лучшими оперными ариями в разном исполнении. Ярослав выделил для себя Паваротти, и сестра помогла ему с итальянским. Мы поначалу серьезно к этому не относились. Но когда ему было восемь лет, пришли на утренник в школе, Ярослав запел, и у нас все спрашивали: „Вы что, готовите его в оперные певцы?“ Стало понятно: нужно попробовать показать сына кому-то», — говорит Александр Якубчук.
«Ярослав, естественно, пробовал и другой репертуар, но лучше всего ему дается опера, хотя нельзя сказать, что он поет или слушает ее целыми днями. Василий предложил разучить «Nessum dorma», получилось хорошо. Ярослав выступил с этим номером в школе, и все твердили: «Ты должен идти на шоу „Голос“. Мы, как добропорядочные россияне, решили, что нужно сперва попробовать дома», — продолжает Александр.
Несмотря на успешный кастинг и хвалебные отзывы продюсера проекта Юрия Аксюты, ни один из трех судей не обернулся к мальчику на слепом прослушивании. Видео выступления Ярослава даже не показали на Первом. Ролик с репетиции родители опубликовали в Сети. Комментаторы недоумевали: «Как он мог не попасть на шоу?» Отчасти в этом виноват выбор композиции, считает отец мальчика.
«Я видел, что те, кто поют оперный репертуар на российском „Голосе“, далеко не проходят или их не берут вообще, — рассказывает он. — После исполнения номера Меладзе сказал: „Это же не оперный конкурс. Тем более, я смотрю, вы себе цену знаете“. А Ярослав вообще впервые в жизни в микрофон пел. Мы сами были потрясены, как ребенок вышел и ничего не боялся».
Вместе с тем родители уверены, что в жюри по достоинству оценили вокальные данные сына. Однако из-за того, что он выступал одним из последних, не у всех наставников оставались места.
«У Димы Билана была набрана группа из 16 человек, он искренне переживал, что не может Ярослава взять. Сейчас все ругают судей, но просто так сложилась ситуация. За 15 секунд до конца прослушивания даже ведущий Дмитрий Нагиев побежал в зал и пытался за нас вступиться. Нам потом сказали, что это исключительный случай», — добавляет Ольга.
«Уже на кастинге было ясно, что у него хорошие шансы. Там очень обрадовались, что у него именно оперный репертуар. Я понимала: хотя бы один из членов жюри повернется, а большего ни нам, ни Ярославу не было нужно. Когда его спрашивали: „Чего бы ты хотел?“, он отвечал — попасть в телевизор. Хотя у нас даже дома его нет», — смеется Ольга.
«Летние вечера длинные, он не стеснялся бабушек, которые сидят на лавочках, пел. А они твердили: «Давай, Ярик, иди на „Голос“. В общем, буквально благословили на это, болели и тогда, и сейчас», — улыбается Ольга.
Родители Ярослава не строят далекоидущих планов на его музыкальную карьеру, поскольку понимают: голос поменяется в подростковом возрасте и такого диапазона уже, скорее всего, не будет. Однако они рады, что сын исполнил свою мечту и доказал: музыка выше политической конъюнктуры.
«Неважно, что он мой сын, он обычный мальчик по имени Ярослав, и я вижу, как за него одинаково радуются и русские, и поляки, и украинцы, и хорваты, — рассуждает Ольга. — Пусть хоть как-то люди отвлекутся от политики».