Экс-вокалист «Теплой Трассы» спел песню по заказу членов запрещенной партии
Квартирный концерт бывшего вокалиста группы «Теплая Трасса» состоялся в Москве на «Полежаевской» 13 октября
Фрагмент афиши. Предоставлено организаторами концерта
При засилии цифровой музыки и мультимедийных шоу квартирные концерты кажутся уже не реликтом, а глотком свежего воздуха. Люди по-прежнему охотно приходят сюда, чтобы приобщится к подлинности и прикоснуться к таинству создания произведения искусства. Ведь многие песни исполняются на таких выступлениях впервые и потом кардинально совершенствуются и дорабатываются.
Устроители же квартирных концертов - настоящие подвижники. Ведь денег подобная деятельность не приносит вообще, а, напротив, стоит хозяевам сплошной волокиты и нервов. Чем чреваты такие мероприятия, можно было догадаться из кратких инструкций организатора квартирника Шао Юрия Гордона перед выступлением Леонида Веремьянина. Собственно, просьб было всего две: не курить в квартире и на лестничной клетке и не употреблять крепких напитков. Для особо нетерпеливых был предусмотрен антракт. Строго до 22.30 все участники и гости обязаны были разойтись по домам.
Зрителей набралось человек 20. Для всех них нынешний репертуар Шао был черным ящиком. Два года назад Веремьянин покинул «Теплую Трассу», создав собственный «Проект ШАО», но альбомов в новом качестве пока не выпускал. В интернете, конечно, появлялись, какие-то разрозненные новинки, однако целостного впечатления они пока не воспроизводили. Перед началом квартирника кто-то из гостей поинтересовался, прозвучит ли что-то из «ТТ». Без особого энтузиазма Шао ответил, что да – будет немного в конце.
Порадовавшись за своих нынешних земляков по Сергиеву Посаду 25/17, собравших в этот же вечер 7000 человек в клубе «Адреналин Стадиум», Веремьянин объявил песню на стихи Глеба Горбовского «Нет ничего на этом берегу». Ключом к ее пониманию он объявил фразу философа Павла Флоренского: «Человек мыслящий уже понял, что на этом берегу у него нет ничего». Она же стала лейтмотивом и других новинок Шао, которые были об устремленности человека к Небу, умении довольствоваться малым и ценить кратчайший текущий миг.
В основу песни «Не было нас» легло стихотворение поэта Алексея Борычева, живущего где-то на Лосиноостровской и воспевающего те места. Когда Шао спросил разрешения у автора на использование стихов, тот дал добро, только попросил указать свою фамилию в буклете альбома. Песня «Не надо ничего – оставьте стол и дом» создана на стихи знаменитого екатеринбургского поэта Бориса Рыжего. А текст песни «Птицы на крыльях уставших несли» Шао написал сам, при этом не считая себя поэтом. В песне использованы цитаты из «Печали» Виктора Цоя и «От большого ума» Янки Дягилевой.
«Колыбельную» на стихи Кайсына Кулиева некогда исполняла Майя Кристалинская, но Веремьянин ее сделал-по своему. Сначала музыку к этой песне попробовал сочинить друг Шао Леша Доктор, который раньше играл в оренбургской группе «ХА МЫ», а теперь живет в Сергиевом Посаде, но получилось психоделия, а Веремьянин решил, что этой песней он должен все же не усыплять, а пробуждать.
Целый блок песен Шао посвятил памяти Черного Лукича. Туда вошли «У окна», «Доброе утро», «Остров сокровищ» и «В Ленинских горах». По словам, Веремьянина, когда он играл недавно в Новосибирске, тоже вспоминал эти песни, а в этот же день в другом клубе молодые и группы поминали Летова каверами на «Гражданскую Оборону». Но никто в обиде не остался, потому что на Шао в научной столице Сибири все равно пришло человек 50.
После «Колыбельной» «Комитета охраны тепла» и «Бьют свинцовые ливни» из «Неуловимых мстителей» Веремьянин показал еще один эксклюзив. Еще один друг, ранее не замеченный в сочинении стихов, прислал ему из Воронежа текст «Есть в мире моем один маленький остров», который написал, делая уроки с дочкой. Песня написалась, но на квартирнике был представлен ее промежуточный вариант. Закончил Шао первое отделение уже известной его поклонникам песней «Менеджер смерти», некогда написанной барнаульской группой «Территория 22».
Во втором отделении Веремьянин продолжил исполнять песни этой команды, поминая рано умершего ее лидера Владимира Муллова по прозвищу Сват. Одну из них – «Широка страна» - Сват записал вместе с несколькими другими в Омске по дороге из Барнаула в Москву. Вскоре планируется их выход в виде посмертного альбома. Череду мемориальных ушедших авторов песен завершил «Апрель» Александра Непомнящего.
Наконец, настал черед «Теплой Трассы». Веремьянин не стал эксплуатировать хиты, выбрав, видимо, только те песни своей прежней группы, которые ему внутренне особо близки. Среди них – вещи из позднего периода «Живи», «Измена» и «Цепь от велика» (последнюю невероятно стройно хором с Шао пели все). Были и более ранние – «Три друга», «Коридор», «Скрип», «Баю-баю».
Тридцати исполненных на квартирнике песен гостям показалось мало. И наиболее активные попросили спеть «Слезы капали» «для членов одной запрещенной партии» (НБП Эдуарда Лимонова), поскольку поборники суровой партийная дисциплины, сурово регламентировавшие все, тем не менее, высоко котировали «ТТ», «ГО» и Непомнящего. Столь лестная преамбула явно тронула Шао, и просьбу он уважил.