Сколько преступлений приходится в России на долю приезжих из Центральной Азии

В российских колониях и тюрьмах отбывают сейчас наказание тысячи граждан из стран Центральной Азии. Екатерина Иващенко «Ферганы» разбиралась, сколько таких людей в России, по каким статьям они осуждены и в каких случаях могут вернуться на родину. Задержанные мигранты в московском ИВС. Фото с сайта RFERL.ORG Никто не ангел Одним из самых громких дел последнего времени стала история с гражданином Киргизии Чынгызом Анарбеком уулу, который работал в Москве таксистом. Год назад, во время чемпионата мира по футболу он на своей машине сбил сразу нескольких пешеходов. Семеро получили ранения и травмы, а сам Чынгыз попал в СИЗО, неожиданно для себя сделавшись медиаперсоной. История для парня закончилась сравнительно благополучно — его приговорили к полутора годам исправительных работ. Таксист должен был отбывать их в специальном исправительном центре при российской колонии, но ему зачли срок пребывания в СИЗО. Таким образом, отпустили Чынгыза практически сразу после суда. Но многие иностранцы оказываются в российских колониях надолго. "Фергана" направила в Федеральную службу исполнения наказаний (ФСИН) России запрос: сколько граждан из стран Центральной Азии (Казахстана, Кыргызстана, Таджикистана, Туркменистана, Узбекистана) находятся в российских тюрьмах и колониях и по каким статьям они осуждены? Согласно ответу ФСИН, «в настоящее время в пенитенциарных учреждениях уголовно-исполнительной системы РФ отбывают наказание около 14 000 граждан государств Центральной Азии». Узнать конкретные цифры по странам нам не удалось. Выяснилось, что «запрашиваемые сведения отсутствуют в статистической отчетности учреждений и органов уголовно-исполнительной системы». Отметим, что какая-то самая общая фильтрация данных по заключенным у ФСИН все же ведется, иначе как бы они поняли, что эти 14 тысяч именно из постсоветской Центральной Азии. 14 тысяч — это много это или мало? Согласно сайту той же ФСИН, по состоянию на 1 августа 2019 года во всех учреждениях российской уголовно-исполнительной системы содержалось 540 657 человек. Иными словами, осужденные из центральноазиатского региона составляют всего 2.6% от общего количества отбывающих наказание. Пытаясь выяснить точное количество осужденных по странам, мы направили запросы в посольства Киргизии, Таджикистана, Казахстана и Узбекистана. Беспокоить туркменское посольство по такому поводу смысла не имело, оно никогда не отвечает на запросы. Однако в этом случае все страны Центральной Азии неожиданно отреагировали, как туркмены. Кроме Киргизии. Правда, напрямую нам не отказывали, но работники таджикского посольства после полутора месяцев проволочек перенаправили нас в МИД Республики Таджикистан. Пресс-служба узбекского посольства через месяц после получения запроса заявила, что и сами до сих пор ждут ответа. Пресс-служба казахстанского дипломатического ведомства призналась, что так и не смогла получить ответы на наши вопросы от консульства. Наверняка эти данные у посольств имеются. Но возможно, дипломаты решили лишний раз не акцентировать внимание на том, что их сограждане — не ангелы с крыльями, и способны совершать правонарушения. Самым открытым для получения информации оказалось посольство Киргизии. По его данным, на 5 июля в тюрьмах и колониях России содержалось 1 379 граждан этой страны. (Для сравнения скажем, что если в 2015 году в российских тюрьмах отбывало наказание 1508 кыргызстанцев, то в 2016 году их число приблизилось к 2000). Получается, что почти 12 с половиной тысяч человек, отбывающих наказание в России, — граждане Казахстана, Таджикистана, Туркмении и Узбекистана. За что же они сидят? По данным ФСИН, они отбывают наказание в основном за совершение преступлений против жизни и здоровья, против собственности, против половой неприкосновенности, против половой свободы личности, а также за преступления, связанные с незаконным оборотом наркотиков. В 2018 году данные об иностранцах в российских тюрьмах стали известны агентству Russia Today. По состоянию на 1 июля прошлого года наказание в России отбывали 27 780 человек (это все вообще иностранцы, а не только из стран Центральной Азии). Среди них больше всего было граждан Таджикистана, Узбекистана, Азербайджана и Киргизии. Более 90% иностранных граждан отбывали наказание за совершение тяжких и особо тяжких преступлений, в том числе за связанные с незаконным оборотом наркотиков — 39%, убийство — 12%, разбой — 11%, умышленное причинение тяжкого вреда здоровью — 8%, изнасилование — 6%, грабеж — 5%. Штраф против ареста За комментариями «Фергана» обратилась к юристу посольства Киргизии в Москве Мурзапаязу Карагулову, который согласился поговорить с нами о преступности среди киргизских мигрантов. Выяснилось, что каждый месяц за помощью в уголовных делах в посольство приходит по 10-15 граждан. При этом за 2018-2019 годы среди осужденных оказалось трое несовершеннолетних (два мальчика и девочка) и около десяти пенсионеров. Все остальные — люди среднего возраста. Многие дела относятся к статье 228.1 УК РФ «Незаконные производство, сбыт или пересылка наркотических средств, психотропных веществ или их аналогов, а также незаконные сбыт или пересылка растений, содержащих наркотические средства или психотропные вещества, либо их частей, содержащих наркотические средства или психотропные вещества». Карагулов объяснил, что задержанные по таким делам — это обыватели, которые пытаются реализовывать наркотики мелкими партиями. Собственно, они даже не торгуют, их функции чисто курьерские. Среди них есть женщины и мужчины, молодые люди и даже пенсионеры. — Мы не говорим о реальной наркоторговле и крупных партиях, — говорит юрист. — Это мелкие дела обычных курьеров. Я думаю, что люди часто попадают по этой статье, потому что хотят быстро заработать. Человеку звонят и говорят, откуда надо забрать наркотики и кому передать. В день за такую «работу» обещают по 3-5 тысяч рублей. На втором месте по частоте оказались грабежи. Осужденных по статье «убийство» мало. При этом убийства чаще всего происходят на бытовой почве. Карагулов отметил, что по законодательству России сотрудники посольства не могут быть прямыми участниками судебных процессов над своими согражданами. В качестве общественных защитников посольских также не берут. Однако, если разрешит судья, они могут присутствовать на суде и даже участвовать в следственных делах — если позволит следователь или дознаватель. Дипломаты, помимо прочего, сталкиваются с серьезной проблемой. Российские органы следствия и дознания уведомляют посольство о совершенных мигрантами тяжких преступлениях меньше, чем в 10% случаев. Карагулов даже поднимал этот вопрос на одном из заседаний Общественного совета при президенте по вопросам миграции. На памяти юриста вопиющая история: труп кыргызстанца полтора года пролежал в морге. Когда человек погиб, у него имелся при себе паспорт гражданина Киргизии. Следователь, работавший по этому делу, мог просто зайти на сайт посольства и сообщить о случившемся дипломатам, но он этого не сделал. Вообще-то немедленное уведомление о совершенных преступлениях (или их жертвах) было бы полезно обеим сторонам. Посольство, в частности, может предоставить форму 1 (анкета с информацией о гражданине, которую человек заполняет при получении паспорта) или какие-то другие документы, и тем облегчить работу следствия. — Я также просил российскую сторону, чтобы, если гражданин первый раз совершил преступление небольшой или средней тяжести, его не брали под стражу, а отпускали под залог или подписку о невыезде, — говорит Карагулов. — Есть ли смысл задерживать иностранца при незначительном преступлении? Однажды ему позвонила девушка задержанного кыргызстанца, у которого обнаружили боевые патроны от автомата Калашникова. Тогда удалось добиться, чтобы задержанного выпустили под залог. Но так случается далеко не всегда. Следователи говорят, что иностранца задерживают, потому что, если его отпустить, потом его попросту не найдешь. На это Карагулов справедливо замечает, что иностранец — не иголка в сене. Если он проживает по месту регистрации и у него есть официальный трудовой договор, его вполне можно отпустить под залог. — Недавно нашу гражданку на два месяца отправили в СИЗО за совершение кражи, при этом она была на седьмом месяце беременности, — говорит Карагулов. — Я присутствовал при рассмотрении этого дела в суде. В итоге она отделалась штрафом. Так был ли смысл брать ее под стражу? Как ни странно, ФСИН России, в общем, согласна с такой постановкой вопроса. Больше того, поскольку в российских СИЗО уже не хватает мест, ФСИН предлагает для иностранцев новую меру уголовной ответственности — выдворение за пределы России с запретом на въезд. Не грабить и не убивать Еще одна важная проблема — нехватка переводчиков и формальное отношение к их работе в судах. Так, были случаи, когда переводчиками у киргизов выступали граждане Таджикистана, не владевшие киргизским языком. Выглядит это, конечно, дико. Может быть, в российских судах считают, что в Центральной Азии все говорят на одном универсальном языке? Конечно, существуют родственные языки, но похожести языков недостаточно для квалифицированного перевода, в судебном процессе точность перевода важна, как нигде. Отдельно стоит поговорить о случаях, когда преступник может отбывать наказание на родине. Карагулов объяснил, что с такой просьбой имеет право обратиться любой гражданин Киргизии, осужденный в России за правонарушение небольшой или средней тяжести. Он может обратиться в посольство, посольство направит запрос в МИД, оттуда он уйдет в генеральную прокуратуру Киргизии (родственники осужденного, находящиеся в республике, могут и напрямую обратиться в генпрокуратуру). После этого и киргизская, и российская сторона ознакомятся с материалами дела, состоянием здоровья осужденного, его семейным положением, в частности, есть ли у него дети, не является ли он единственным ребенком у родителей — и примут решение. Правда, надо иметь в виду, что решение далеко не всегда бывает положительным. При этом в удовлетворении просьбы может отказать как российская сторона, так и киргизская. Иностранец, отбывший в России наказание, становится здесь персоной нон-грата. Согласно существующему порядку, он направляется в один из центров временного содержания иностранных граждан, откуда его и депортируют на родину. Карагулов подчеркнул, что неправильно было бы думать, будто мигранты приезжают в Россию грабить и убивать. — Работает фактор чужой страны, так что люди, наоборот, ведут себя намного спокойнее, чем если бы они были на родине, — говорит юрист. Может показаться странным, но резонансные дела имеют не только отрицательную сторону. Да, они ухудшают имидж трудовых мигрантов. Но вместе с тем показывают их соотечественникам, что наказание неминуемо, а, значит, вести себя нужно законопослушно и корректно. Число преступников снижается Тиражируемый российскими СМИ миф о том, что именно мигранты совершают большинство преступлений в России, развеивает антрополог, профессор Санкт-Петербурского Европейского университета Сергей Абашин. Он проанализировал статистику 2018 года по совершенным мигрантами преступлениям. Для анализа эксперт использовал три источника. «Один источник — данные МВД, — пишет Абашин. — Он показывает общее количество зарегистрированных преступлений, общее количество предварительно расследованных преступлений (их примерно 55%), в том числе совершенных иностранными гражданами. Всего в 2018 году было предварительно расследовано 34,3 тысячи преступлений, совершенных гражданами стран СНГ (3,15% от общего числа расследованных преступлений). Причем число расследованных преступлений снизилось на 5,3% (тогда как общее число раскрытых преступлений уменьшилось на 2,7%). Я хочу подчеркнуть, что здесь речь только о раскрытых преступлениях. Сколько нераскрытых совершены иностранцами — никто не знает, но по закону больших чисел общая доля преступлений должна быть примерно такой же, как и раскрытых». Вторым источником является прокуратура. По информации Абашина, она дает те же цифры зарегистрированных и расследованных преступлений, но при этом уточняет количество выявленных лиц, совершивших преступления. «В 2018 году было 29,2 тысячи граждан СНГ, которые, по мнению прокуратуры (но еще не суда), совершили преступления (это 3,1% от общего числа выявленных преступников). Число таких выявленных лиц уменьшилось по сравнению с 2017 годом на 3,2%. Опять замечу, что за скобками этих данных остаются нераскрытые преступления, которые составляют примерно половину всех зарегистрированных преступлений», — замечает эксперт. Третьим источником служат данные судебного департамента при Верховном суде. Здесь речь идет о количестве осужденных за определенный срок (при том, что преступления они могли совершать раньше, даже в другой год). Эта цифра не показывает уровень преступности, но зато показывает разбивку по уголовным статьям. «В 2018 году всего было осуждено примерно 16,8 тысяч иностранцев, граждан стран СНГ, что составляет 2,55% от общего числа осужденных, — пишет Абашин. — Цифра осужденных уменьшилась по сравнению с 2017 годом на 8,1%. Из них по особо тяжким и тяжким статьям было осуждено 5,1 тысяч человек (почти 3% от общего числа). По отдельным статьям картина такая: убийства — 207 (2,9% от общего числа), что на 23,6% меньше, чем в 2017 году; изнасилования — 132 (6,45% от общего числа), что на 26,6% меньше, чем в 2017 году; кражи, грабеж и разбой все вместе — 4,4 тысяч (2,2% от общего числа), что на 34% (!) меньше, чем в 2017 году; все преступления, связанные с наркотиками, — 1,9 тысяч (2,1% от общего числа), что на 15,3% меньше, чем в 2017 году». Профессор подчеркивает, что в данном случае речь идет о раскрытых преступлениях, которые были расследованы. «О нераскрытых мы ничего не знаем, — пишет он, — но поскольку соотношение раскрытых и нераскрытых преступлений примерно один к одному, то можно предположить, что абсолютное число иностранцев-преступников в год — около 60 тысяч человек. Всего в России одновременно находится около 8 миллионов граждан стран СНГ, что составляет около 5% от общего числа наличных жителей России. Как мы видим, доля большинства преступлений и преступников из числа иностранцев ниже, чем их доля в населении. За исключением, по-видимому, изнасилований. Хочу обратить внимание, что преступники составляют примерно 0,75% от общего числа граждан из стран СНГ, находящихся в России. Интересным является также факт резкого снижения абсолютного числа иностранцев-преступников». Ограбили кабель Бесплатный юрист для мигрантов Валентина Чупик также отмечает, что серьезных преступлений мигранты совершают очень немного. В целом количество обращений в ее офис ежедневно исчисляется десятками, но по уголовным вопросам обращаются лишь несколько человек в месяц. По данным Чупик, основные статьи, по которым мигранты из стран Центральной Азии отбывают наказание в российских закрытых учреждениях, — это сбыт наркотиков и грабеж. — Часто "наших" граждан приговаривают к наказанию в закрытых учреждениях по статье 228.1 (производство, сбыт и пересылка наркотиков) в крупном и особо крупном размере. Но крупный размер — это всего 50 граммов, а особо крупный — 70. Зачастую те, кого сажают, это обычные курьеры. Поэтому по таким статьям отбывают наказание также женщины. Сажать надо, но не тех, кто доставляет, а тех, кто этим руководит. Другая статья, ст. 161 («Грабеж»), — выглядит очень серьезно. Однако нередко случается, что в качестве грабежей проходят банальные кражи. — Можете ли вы себе представить, например, грабеж кабеля? — задает риторический вопрос Чупик. — Однако вместо кражи, по которой можно ограничиться штрафом, указывают грабеж, потому что хищение было открытым, несмотря на то, что оно совершенно не связано с насилием (как это должно быть в случае настоящего грабежа). Что же касается убийств, то они практически всегда происходят в результате бытовых конфликтов. — Там дело не в гражданстве убитых, а в том, с кем конфликтовал человек, — подчеркнула Валентина Чупик, подтверждая данные юриста посольства Киргизии о бытовом характере таких преступлений. Чупик отдельно отметила, что любое преступление, наказание по которому составляют свыше четырех лет, не позволяет человеку вернуться на родину для отбывания наказания. Отпускают только тех, кто совершил правонарушения небольшой и средней тяжести. Всех иностранных граждан, которые отбыли наказание на территории России, депортируют. Исключение составляют те, у кого в России есть семья (жена, дети) или родители. Итак, выводы, к которым приходишь, послушав юристов и глядя на цифры, предоставленные ФСИН: мигранты из Центральной Азии реже совершают преступления, чем россияне, и преступления эти, как правило, не тяжкие.