«Человечество переносило ещё большие эпидемии»: Рошаль — о ситуации с коронавирусом и превентивных мерах России

Для России не очень актуально такое нагнетание в обществе страха в связи с пандемией коронавирусной инфекции COVID-19, которое сейчас наблюдается. Об этом в интервью RT заявил президент НИИ неотложной детской хирургии и травматологии Леонид Рошаль. Он отметил, что российские власти предпринимают правильные меры для предотвращения распространения заболевания в стране. По его мнению, В России эпидемия в лучшем случае пойдёт на спад через два-три месяца. Рошаль также указал, что самым главным уроком из происходящего является необходимость перестраивания систем здравоохранения во всём мире для их готовности в будущем к любому масштабному ЧП.

— Скажите, есть ли случаи заболевания коронавирусом среди детей?

— Очень редко. Особенность иммунной системы — этот вирус на детей ложится, слава богу, мало.

— Многие эпидемиологи говорят, что эта конкретная пандемия коронавируса не уникальна, по своей сути. Скажите, согласны ли вы с этим мнением и, если да, то почему?

— Во-первых, человечество переносило и ещё более страшные эпидемии. И чуму, и холеру, и всё, что хотите. И коронавируса тоже было три разновидности до этого. Это очередная, новый вирус. И тоже всё пройдет. Но с какими потерями — это другой вопрос.

— Почему же тогда таких страхов не было, как сейчас, а с этим коронавирусом они проявились?

— Вы знаете, у меня такой же вопрос.

Такое нагнетание страха в обществе, я думаю, для России не очень актуально. Наша работа, которая была проведена до этого, себя оправдала. У нас и заболеваемость ниже, и смертность тоже ниже, даже если учитывать гиподиагностику. Когда перед глазами у тебя мелькают цифры: погибли в Италии 600, 700, 800, 900...

— В день...

— Да, в день. И в Испании уже приближается к этому. Начинаешь себе затылок чесать, думать, почему так произошло. И находишь определённые доводы. Давайте возьмём, например, север Италии. Там и скученность населения не такая, как в России. И характер итальянцев такой: нам нипочём какие-то там санитарно-гигиенические нормы — мыть руки, не общаться. Они продолжали гулять, продолжали общаться. Несерьёзно подошли.

— С утра выйти кофе попить...

— Да. Оказалось, что и медицинская служба не так готова к этой эпидемии. Недостаточно инфекционных больниц, врачей, специалистов и вообще медицинского персонала. И вот это всё отразилось на результатах. Есть такой термин — социальная безопасность, безопасность народа. И биологическая безопасность народа. Эта система биологической безопасности очень хорошо была отработана в Советском Союзе. Очень хорошо, лучше, чем в других странах. Эту систему перенёс Китай...

— Расскажите поподробней, что это за система биологической безопасности. Что она из себя представляет?

— Это система ранней диагностики, профилактические меры, эпидемиологические меры — решение проблемы шаг за шагом. И структура есть, которая этим делом конкретно занимается. Поэтому Китай довольно быстро справился с этой инфекцией, в целом. И Россия приняла определённые кордонные меры. И у нас было время подготовить нашу систему здравоохранения к тому, чтобы оказывать помощь. Там (в Италии. — RT) эта система не была подготовлена. И то же самое в Испании. Сейчас тоже большие цифры, где-то сегодня я слышал 600, 400...

Да. Во многом это и связано не с тем, что там более злой вирус, какая-то мутация, может быть, а с тем, что вся система не сработала. На мой взгляд, это такой экзамен человечества. Насколько вообще человечество готово к таким пандемиям. Насколько организованно. Подготовлено или нет. Если смотреть в целом, что делается по шарику, мы не очень готовы.

— Какую бы оценку вы поставили общим усилиям? Если бы вы были экзаменатором.

— Если бы я был экзаменатором, на сегодняшний день тому, что происходит в Италии, в Испании, в других странах, я бы поставил где-то троечку с минусом. Несколько повыше я бы поставил Германии. Там число заболевших немаленькое, но летальность низкая — 0,5%. То есть система работает. И вот я понимаю французов, которые сейчас тяжелобольных стали переводить в Германию для того, чтобы их лечили, потому что местных сил во Франции, в этих регионах, которые поближе к Германии, уже не хватает. Это нормальная кооперация.

— Говоря конкретно про Россию, какую бы вы дали оценку тем мерам, которые были предложены буквально на днях — например, следующую неделю сделать нерабочей. Многие уже это называют таким карантином по-русски...

— Я хочу очень положительно оценить. И не потому что я патриот. Когда что-то у нас плохо — я об этом открыто говорю.

Но сейчас, в целом, Россия сработала неплохо, судя и по заболеваемости, и по смертности. И те превентивные меры, которые сейчас предложило правительство, я поддерживаю — это поворот немножко в социальную сферу.

Вы представляете, что было бы в обществе, если бы мы посадили на карантин заводы, фабрики, остановилась бы жизнь, транспорт бы остановился кругом? Это коллапс, который пострашнее данного вируса, определённо совершенно. Поэтому те меры, которые принимает правительство, я считаю правильными. У нас ещё нет такой вот пандемии, которая есть в других странах. И у нас есть какое-то время на то, чтобы хорошо страну подготовить. Посмотрите, мы даже пока не включали армию. Пока работаем таким образом, хотя возможностей у нас ещё достаточно.

Если мы в этих условиях посылаем 15 самолётов с оборудованием в Италию и не боимся оголять наши тылы... Мы же не последние послали. Значит, у нас есть ещё и возможности, и силы. И недавние слова министра обороны о том, что армия тоже будет подключаться, развёртывать медицинские центры и так далее, показывают: у нас запас прочности есть.

— С самого начала распространения этого вируса в России очень много спекуляций о том, что на самом деле случаев якобы гораздо больше. Чтобы вы порекомендовали — как относиться к этому людям и как избежать каких-то панических настроений? Особенно на фоне того, что, как вы говорите, те меры, которые принимают и московские, и федеральные власти, лучше, чем у кого-то ещё.

— Ну, что-то в России должно же быть лучше. 

И не только это. Зависит ли от диагностических тестов? Да, зависит. Вот, президент США сказал: «Почему в Америке больше число заражённых? Потому что больше проводим тестов». Увеличится ли у нас количество заболевших, если мы поголовно будем делать всем тесты? Да, может быть, увеличится. Но, кроме тестов, есть ещё и клиническая картина.

Всё же сейчас уже всё медицинское сообщество, которому тоже надо сказать спасибо, полностью подготовлено. А первое время врачи шли на диагностику иногда без достаточного обмундирования, халатов, масок, подвергая свою жизнь опасности. Ведь сейчас в той же самой Италии почти до 30% врачей поражены вирусом. Это тоже ухудшает ситуацию. И у нас в этом плане были проблемы тоже. Сейчас чуть получше. Вот буквально недавно только здесь, в Москве, открылись девять новых лабораторий. Они открываться и по всей России. В целом ситуация в России не такая трагическая. Если средства массовой информации — вы, каналы, не будете нагнетать беспредел.

— Сейчас как раз идёт третья волна россиян, которые возвращаются из-за рубежа. Как вы думаете, когда же всё-таки Россию ждёт пик заболеваемости коронавирусом?

— Я думаю, что мы воспитались за это время. На опыте той же Италии, Испании и так далее. Приведёт ли это возвращение россиян к значительному, катастрофическому увеличению распространения коронавируса. Я думаю, что нет. Во-первых, сейчас мы более серьёзно будем сажать их на карантин на две недели. И будет обследование более серьёзное. И предпосылок тому, что это может стать причиной катастрофического роста заболеваемости или причиной для того, чтобы не возвращать граждан, я не вижу.

— Нет, никто не говорит про причину не возвращать. Просто с точки зрения хронологии. Когда эпидемия в России пойдёт на спад?

— Я не гадалка.

— А можете предположить, исходя из личного опыта?

— Я ещё раз повторяю, что я не гадалка. При хорошем варианте два-три месяца — и должно уменьшаться. Я говорю по опыту других пандемий, более серьёзных даже, чем этот коронавирус. И я не думаю что те, кто приезжает, могут существенно повлиять на статистику. Потом, почти 80% случаев — лёгкие формы заболевания. Человек переболевает, у него возникает иммунитет. Это хорошо — у большего числа будет иммунитет к этому вирусу.

— Как вы считаете, это правильно, что те, кто переносит в более лёгкой форме этот вирус, лечатся дома?

— Если человек умный и соблюдает режим эпидемиологический — это правильно. Если он не побежит дальше в компании, к друзьям, если будет мыть руки, будет в туалете себя вести достаточно правильно: туалетной бумагой нажимать на кнопку бачка, открывать кран, двери — если он будет стараться не контактировать с теми, у кого насморк, кашель, респираторные инфекции есть, то я думаю, всё это будет нормально. Но для нас самый большой вопрос сейчас — это психологический. Потому что нужно сидеть дома, на карантине. Но это же очень тяжело — просидеть дома, в этом замкнутом пространстве, со своей семьёй. И здесь психологи должны дать свои рекомендации, что делать. Что человек должен делать каждый день дома. Это с ума же можно сойти. Вот эти рекомендации мы должны немедленно дать тем, кто у нас сегодня на домашнем карантине. Мне это не грозит, потому что я человек занятый. У меня компьютер, у меня связь со всем миром, я всё время в работе. Я могу в машине сидеть, здесь сидеть, дома сидеть, работать, как полагается. Если необходима консультация больным, значит, сюда. Для себя я не вижу проблем. Но понимаю. Чтоб не запил народ. От безделья.

— Как вы думаете, изменит ли нынешняя пандемия протокол оказания первой помощи при ОРВИ в принципе?

— Нет.

— И какие вообще уроки преподнесёт?

Самый главный урок — надо перестраивать системы здравоохранения. Потому что, я везде об этом говорю, проведённая оптимизация здравоохранения в последнее время — сокращение коечного фонда и штата — это, как сейчас понимаем мы, было не совсем верно. Мы должны быть готовы к серьёзным катастрофам. Мы должны быть готовы к серьёзным пандемиям. Мы должны быть готовы к серьёзным терактам. Мы должны быть готовы ко всему. И, прежде всего, должна быть готова система здравоохранения.

Прежде всего, система здравоохранения. Потому что первые, кто идут в бой — всё же это врачи, это медицинские сёстры, это обслуживающий персонал. Сейчас они защищают Россию. И мы столько грязи на врачей вылили в последнее время. А теперь понимаем, что это дорогие очень люди. Во многих странах аплодируют врачам. Аплодировали врачам, я видел, в Израиле, аплодируют врачам в Италии, в Испании, во Франции. И мы должны аплодировать врачам. Есть такая организация — Общероссийский Народный Фронт. И они запустили такой сайт: «Спасибо, доктор». И тысячи россиян откликнулись на это: спасибо, доктор.