Эпизод карантина 1830 года: «Направляющий свет» А.С. Пушкина

Наш привычный мир рушится с каждым днем, наступает период самоизоляции стран, городов, районов, людей. Социумы, еще вчера наполненные многообразием коммуникационных связей, сжимаются как шагреневая кожа. Разрыв привычных социальных связей постепенно приводит к состоянию массового депрессивного психоза, наступает «сон разума», который рождает страхи, панику, перерастающую порой в агрессию. В памяти невольно всплывают знаменитые пушкинские строки: Царица грозная, Чума Теперь идет на нас сама И льстится жатвою богатой; И к нам в окошко день и ночь Стучит могильною лопатой... Что делать нам? и чем помочь? Коронавирус можно без преувеличения назвать чумой XXI века, которая ставит перед человечеством новые вопросы, обозначив Вызовы, на которые у мирового сообщества пока не нашлось эффективных Ответов. Одно можно сказать с уверенностью, что, как и в далекие времена бушующих по миру эпидемий, в годы, когда сам Александр Сергеевич находился на холерном карантине, все решали поведенческие стандарты, которые я бы назвал адаптивными, имею ввиду не приспособление, а противостояние. История – это не только даты, факты, но, прежде всего, опыт. Опыт Пушкина на холерном карантине 1830 года – это одна из самых ярких страниц его творчества. К сведению тех читателей, кто не в курсе, смертность от холеры составляла почти ? — по сравнению с этим, коронавирус выглядит словно банальный сезонный грипп. В строках, написанных под влиянием карантина 1830 года звучит призыв к самоизоляции, как единственный верный ответ любой эпидемии: Как от проказницы Зимы, Запремся также от Чумы! Далее из Пушкинского опыта интересно его в отношение к хандре, которая неизбежно сопровождает любой карантин. Так, он писал своему другу Петру Плетневу: «…Опять хандришь. Эй, смотри: хандра хуже холеры, одна убивает только тело, другая убивает душу… Но жизнь все еще богата; мы встретим еще новых знакомцев, новые созреют нам друзья, дочь у тебя будет расти, вырастет невестой, мы будем старые хрычи, жены наши — старые хрычовки, а детки будут славные, молодые, веселые ребята; а мальчики станут повесничать, а девчонки сентиментальничать; а нам то и любо. Вздор, душа моя; не хандри — холера на днях пройдет, были бы мы живы, будем когда-нибудь и веселы…» Все замечательно в этом отрывке, и философское отношение к бытию, его метаморфозам, и легкий юмор, и радость от того, что грядут новые поколения, и все продолжается, и растут дети, и все мы «будем когда-нибудь и веселы». Впрочем, Пушкин позволяет себе веселиться, не ожидая лучших времен. В эпиграмме «Румяный критик мой, насмешник толстопузый» он пишет: «Что ж ты нахмурился? — Нельзя ли блажь оставить! И песенкою нас веселой позабавить? — Куда же ты? — В Москву, чтоб графских именин Мне здесь не прогулять. — Постой, а карантин! Ведь в нашей стороне индейская зараза. Сиди, как у ворот угрюмого Кавказа… Однако, безусловно главным, в карантинном опыте Пушкина является его внутренний порыв, в которым проявляется торжество истинного гения над исторической данностью: Есть упоение в бою, И бездны мрачной на краю, И в разъяренном океане, Средь грозных волн и бурной тьмы, И в аравийском урагане, И в дуновении Чумы. Все, все, что гибелью грозит, Для сердца смертного таит Неизъяснимы наслажденья - Бессмертья, может быть, залог! И счастлив тот, кто средь волненья Их обретать и ведать мог. В период болдинского карантина 1830 года Пушкин закончит роман в стихах «Евгений Онегин», напишет 32 стихотворения, цикл рассказов «Повести покойного Ивана Петровича Белкина», «Маленькие трагедии», «Сказку о попе и работнике его Балде». Мир обогатится шедеврами его творчества, которые могут служить примером того, как надо черпать в себе, в своей душе силы противостоять психологическому давлению карантинной хандры. «Парадоксов друг» - он оставил нам духовное наследие, о котором хорошо сказал Достоевский, отмечая, что «появление его сильно способствует освещению темной дороги нашей новым направляющим светом». В эти трагические для всего мира дни, «направляющий свет» Пушкина – это обращение к своей душе, к ее самым светлым сторонам. Если мы найдем в себе силы понять это, то вместо паники, озлобленности, страха вокруг нас будут любовь и сострадание. Исмагил Шангареев. Стокгольм, 2020 г.