22 июня мы помним, преклоняем головы перед мужеством русского солдата

 Две отечественных войны  начались в один день,роковая дата: Почему на Россию дважды нападали 22 июня

В нынешнем году исполняется 80 лет с того момента, когда на нашу Родину вероломно напали полчища нацистской Германии, а также ее многочисленных союзников и сателлитов. 

Эта страшная и скорбная дата навеки хранима в нашей памяти, в наших сердцах. 

И пусть именно тогда начался путь к победному 9 мая 1945 года, но боль и ужас этого дня не забудутся никогда. 

Нельзя не упомянуть еще и вот о чем – ровно 209 лет назад в этот же самый день Французская империя (а, по сути – объединенная под ее скипетром Европа) объявила войну Российской. Так началась первая в нашей истории Отечественная война, также закончившаяся полнейшим разгромом посягнувших на нашу землю иноземных оккупантов.

Что же это за дата такая? 

Почему именно на нее приходится развязывание против нашей страны двух самых масштабных агрессий, два нашествия огромнейших вражеских армий, сумевших захватить огромные территории, однако впоследствии не только позорно изгнанных с них, но и расплатившихся за свои посягательства взятием собственных столиц.

Что это – совпадение, мистика, некий таинственный «перст судьбы», как считает кое-кто? 

Или же закономерность, имеющая под собой чисто практические причины?

«Рок влечет Россию…»

Это слова из обращения императора Франции Наполеона Бонапарта к его Великой Армии, подписанного им 22 июня в его польской штаб-квартире в Вилковишках.

 Первые французские солдаты сунулись через Неман на следующий день, а уже 24 июня по наведенным через эту реку переправам полки и корпуса хлынули потоком. 

Началось «нашествие двунадесяти языков» на Россию.

 Император Александр I узнал о нем вечером 24-го, но это исключительно потому, что государь находился в том момент не в столице, а в Вильно (современный Вильнюс). 

На самом деле французский посланник Жак де Лористон вручил ноту об объявлении войны главе правительства Российской империи графу Николаю Салтыкову вечером 22-го. 

Так что «официальное» начало Отечественной войны 1812 года следует отсчитывать все-таки от этой даты.

Времена тогда, конечно, были другие – войну сперва галантно и чинно объявляли, а уж потом развязывали реальные боевые действия.

 Да и Франция все-таки была не Третьим рейхом. 

А Наполеон – ни в коем случае не Гитлером. 

По правде говоря «захватывать» нашу страну он (во всяком случае, если верить многочисленным историческим свидетельствам) ни в коем случае не собирался. Россия в виде пепелища, усеянного трупами, Бонапарту, судя по всему, абсолютно была не нужна. Он хотел от нее участия в «континентальной блокаде» Великобритании и грядущем походе в Индию, захватив которую французский император рассчитывал серьезно подорвать финансовую и экономическую мощь своих главных врагов – англичан. Оккупировать и «колонизировать» Россию Наполеон и в мыслях не имел, прекрасно понимая, что это не по силам никому.

Сохранились его собственные слова о том, что, перейдя Неман, Великая Армия должна была дойти максимум до Смоленска и Минска и там «остановиться». 

Бонапарт планировал, наголову разгромив русскую армию в одном (двух – максимум) масштабных приграничных сражениях, принудить Александра I к кабальному миру на условиях Парижа и продолжить свою смертельную схватку с Лондоном.

 Правда, когда наши армии, не принимая генеральной битвы, начали откатываться вглубь необъятных русских просторов, планы пришлось корректировать и император, который был огорошен подобным маневром настолько, что 18 дней просидел в Вильно в полном бездействии, заговорил уже о том, что пойдет на Москву, чтобы «поразить Россию в самое сердце», рвался «сжечь Тулу», и тем самым «обезоружить русских», при этом продолжая утверждать, что война будет «кончена в один-два боя». 

Наивный…

Впереди были Бородино, бессмысленная московская «победа», унизительные просьбы о мире «любой ценой», игнорируемые Александром, ужасы Старой Смоленской дороги и позор Березины. Судьба очень зло и вполне заслуженно позабавится над возомнившим себя властелином мира корсиканцем – 22 июня 1815 года ему придется поставить подпись под последним своим отречением от французского престола, перед этим пережив триумфальное возвращение ровно на 100 дней и сокрушительный разгром под Ватерлоо.

Неведомо, размышлял ли Бонапарт над этим совпадением, находясь в последнем своем пристанище – на острове Святой Елены и медленно умирая от яда. 

Вполне возможно.

 Летом, обращаясь к своим маршалам и солдатам, казавшимися ему тогда непобедимыми, император обещал «решить судьбу России», но, на деле, именно в тот момент он распорядился судьбой собственной – причем самым неразумным образом.

«Россия должна быть ликвидирована!»

Адольф Гитлер, в 1941 году говоривший о нападении на нашу страну едва ли не беспрестанно, был предельно откровенен в своих планах и намерениях. 

«Полный разгром всего государства», «война на уничтожение», «абсолютное истребление всех враждебных элементов», «расчленение на множество частей» и так далее. Нас шли не просто завоевывать и покорять, но в самом буквальном смысле слова стереть с лица земли – и страну, и ее жителей.

 В данном случае военное поражение означало бы не утрату геополитической самостоятельности и суверенитета, как в 1812 году, а полное исчезновение советского, и, в первую очередь, русского народа. Повторяя ошибки своего предшественника, Гитлер и его сподвижники на полном серьезе рассчитывали разгромить СССР в «кратковременной летней кампании», ни в коем случае не доводя военные действия до наступления поздней осени и зимы.

При оглашении Гитлером окончательной даты нападения – 22 июня, глава Верховного командования сухопутных сил Вермахта (ОКХ) фельдмаршал фон Браухич бодро отрапортовал фюреру о том, что «оборонительные сражения РККА в приграничных районах» продлятся, максимум, месяц. 

После этого возможны разве что «отдельные случаи вялого сопротивления». 

Ну да, ну да… 

Строя на протяжении почти целого года безумные планы нападения на Советский Союз (первые конкретные их наброски начали создаваться в конце июля 1940 года), генералы и фельдмаршалы Вермахта, равно как и нацистское руководство Третьего рейха, и представить себе не могли, что дело им придется иметь не только с Красной армией, Военно-морским флотом, войсками НКВД, а со всем советским народом, который, поднявшись от мала до велика будет не «оказывать вялое сопротивление», а стоять насмерть за каждую пядь родной земли.

И все-таки, почему именно 22 июня?

 В подписанной Гитлером 18 декабря 1940 года зловещей «директиве №21» «Барбаросса» значилась иная дата – 15 мая.

Однако в период с 7 по 30 апреля 1941 года она была скорректирована. По данному поводу бытует множество объяснений, причем различного толка.

 Прежде всего, нападение пришлось отложить из-за того, что Вермахт «застрял» на Балканах, нарвавшись там на ожесточенный отпор (прежде всего, в Югославии), которого не ожидал. 

Это правда, которая подтверждается соответствующими директивами ОКХ.

 Но отчего именно 22, а не 21 или, скажем, 23? 

Кое-кто уверяет, что свою роль сыграл мистицизм «великого фюрера», который и вправду был чуть ли не помешан на астрологии, нумерологии, всяческих символах и «знамениях». 

Особенно влекли его разнообразные языческие культы.

 Древний праздник Солнцестояния вполне мог казаться бесноватому фанатику лучшим днем для начала похода на Восток. Более того – именно 22 июня 1940 года перед Третьим рейхом постыдно капитулировала даже особо не пытавшаяся сопротивляться Вермахту Франция.

Соответствующий процесс был самым тщательным образом срежиссирован и подкорректирован гитлеровцами для того, чтобы сделать его максимально унизительным для бывших победителей в Первой мировой. 

Не все знают, но свои автографы под едва ли не уничтожавшим их государство договором, официально подписанным в Версале 28 июня 1919 года, представители Германии поставили неделей раньше. Да, да – 22 июня… 

И пусть среди присутствовавших в Версале представителей держав-победителей России (на тот момент РСФСР) не было, но о полученных в первую мировую от русского оружия поражениях ефрейтор Шикльгрубер помнил. Мстил изощренно, «привязываясь» к позорной для его страны дате? 

Почему бы и нет.

Вне всяких сомнений, в первую очередь следует говорить о мотивах и резонах сугубо материалистического свойства.

 Да, начинать наступление на Россию с ее бескрайними полями разумнее было (что в 1812 году, что в 1941) после того, как эти поля будут засеяны и дадут хлебные всходы, которыми впоследствии смогут поживиться завоеватели, кормя свою армию. 

Да, 22 июня в 1941 году было воскресным днем, единственным в те времена выходным в СССР, на что гитлеровцами, несомненно также делался расчет (во многом, увы, оправдавшийся). 

Ну, и, конечно, общеизвестным является тот факт, что именно на эту дату приходится самый длинный световой день в году. 

При переброске через границу огромных массивов войск, развертывании масштабных наступательных операций это, безусловно, очень важно. 

И все-таки…

Обе Отечественных войны, ставших самыми трагическими и героическими страницами истории нашей Родины, нашего народа, начались именно 22 июня, а не днем раньше или позже.

 Неужели день этот – и вправду некая сакральная дата, несущая в себе зерно невероятных испытаний, жертв и побед?

 При всей абсолютной несхожести императорской Франции XIX века и нацистской Германии века ХХ в глаза бросается не только это число, но и еще кое-что.

 Наполеон в 1812 году, обосновывая свой захватнический поход, писал о необходимости «положить конец тому гибельному влиянию, которое Россия оказывает на все дела Европы».

Во врученной в 5.30 утра 22 июня 1941 года Народному комиссару иностранных дел СССР Вячеславу Молотову послом Германии Вернером фон Шуленбургом ноте об объявлении войны нашу страну упрекали в «ведении пропагандистской подрывной деятельности», «попытках экспансии», а также «шпионаже и диверсиях в Европе», «стягивании войск к своим Западным границам» и тому подобных вещах.

Вам это ничего не напоминает?!

 До боли, до жути, до скрежета зубовного? 

Хотя бы цитаты из недавнего выступления главного дипломата ЕС Борреля по поводу «концепции сдерживания и противодействия России», принимать которую в Брюсселе собираются, опять-таки, в 20-х числах июня? 

Когда они успокоятся? 

Боюсь, ответ: «никогда».

Что 80, что 209 лет назад 22 июня против нас поднималась вся «объединенная Европа», для которой походы на Восток неизменно заканчивались самым скверным образом. 

Этот день в конечном итоге становился днем нашего триумфа и торжества. 

Так было и так будет.