Дебютная полнометражная лента молодой режиссёрки вошла в показ VI Международного кинофестиваля Arctic open. Так что к ней особое внимание. Почувствовали, как что-то торкнуло внутри при прочтении фамилии автора картины? Да-да, интуиция вас не обманула, это одна из киновнучек басне- и гимнописца Сергея Михалкова, дочка режиссёра Андрея Кончаловского и племянница Михалкова всея Руси Никиты. К таким особое внимание, тем более что вышеперечисленные родственники далеко не идеальные люди. О детях её круга говорят – родилась с золотой ложкой во рту. В случае с Натальей, как минимум, с золотым луидором. Появилась на свет в Лондоне, счастливое (а какое?!) детство провела между центром Москвы и Николиной горой. Так рвалась продолжить кинодинастию, что звёздный папа «от греха» отправил дщерь в Париж изучать политологию. Но и там грех случился, Наталья стала изучать кинодело не где-нибудь, а в Сорбонне. Покурите, вгиковцы… Папа сдался и пригласил непослушную, но упорную, поработать на «Рае». Потом благословил на самостоятельное творчество. Не мною сказано, что дети за грехи отцов не отвечают. Но атмосфера, в которой они воспитывались, примеры старших обязательно скажутся в будущем, на творчество не в последнюю очередь. Мы помним, что папа Натальи не только режиссёр с мировым именем, но и не менее известный ловелас с сомнительной славой эгоцентрика в межличностных отношениях, чего он сам никогда не скрывал от общественности. Просто помним. Девушка из звёздной семьи с большим опытом европейской жизни в своём полнометражном дебюте выбрала для препарирования отношения в женской семье. Уточню, в московской, в аналогичной провинциальной вообще бы жесть была. Средней российский класс? Можно сказать и так при всей расплывчатости этой формулировки. Живут в доме сталинской постройки, такие на выселках не встречаются. Мать – риелтор, в столичном сегменте этой профессии заработки вполне достойные. Однако экономит на своей одежде, всё для дочери. По вечерам пишет любовный исторический роман. Представляя себя в главной роли, не чураясь эротических сцен. Пишет, скорее всего, в стол, некая форма творческо-сексуальной сублимации. Одинокая, что крупными буквами написано поперёк этого образа. Дочь – выпускница МГИМО(!), мечты всех московских яппи со времён социализма. Раньше это была стопроцентная путёвка в загранку, качество страны зависело не только от успехов в учёбе, но и от родительских связей, дипломат профессия династийная. Однако героиня нашей истории проходит практику «на вылет» в консалтинговой фирме. Как поменялись вчера ещё незыблемые ценности. Одинокая… потому что никакая, высокая бледная моль, проживающая жизнь своей матери. Такое, по крайней мере, создаётся впечатление. У обеих бесконечный «день сурка», заканчивающийся вечерним просмотром фильмов в общей постели. Хорошо, что до инцеста не доходит. Без лишних слов (и наводящих сцен) понятно, что Кристина (так зовут дочь) не видит себя в консалтинговом будущем (примерно как Наталья К. в политологии) и ходит на заранее опостылевшую работу в угоду матери, которая так гордится умной дочерью. Но, оказывается, у девушки есть вторая тайная жизнь – занятие айкидо, где она выросла до уровня тренера и может запросто отметелить надоедливого кавалера. Кто не знает, айкидо – очень крутое боевое искусство, в котором слабый может уронить сильного противника. Как и любое восточное единоборство, оно замешено на философии духа и совершенно непонятно, как анемичная девица смогла добиться в нём таких впечатляющих успехов. Ладно бы в пинпонг играла, хотя и там нужна быстрота реакции и даже особый дар предвидения. А вот с этим у Кристины… В скольких фильмах, даже советских, мы наблюдали такой сценарный ход – измученные домогательствами родителей на тему «когда выйдешь замуж/женишься?», молодые люди выдумывают себе несуществующих пассий. И даже предъявляют материальные доказательства отношений – букеты цветов, символические любовные подарки, а то и засосы на не самых видных местах. Кстати, в жизни я с этим ни разу не сталкивался… наверное, мой круг общения был не настолько наивен. Кристина останавливается на первом варианте, как наименее травматичном и затратном. На этом пике банальностей выпускница французской киношколы делает нетривиальный ход – вводит в сюжетную линию замечательный соседа, фальшиво играющего на трубе (как в известной советской песне) где-то там, наверху. И мешающего этим маме с дочкой бездарно проводить одинокие вечера. Дочь идёт разбираться и… …там всё случилось, как в дешёвых романах. С важным нюансом – молодой музыкальный почти-профессор арктических наук (вот откуда «первый снег») чуть позже оказывается борзым старшеклассником, мечтающим лишиться девственности под руководством взрослой тёти. При разоблачении следует наглый вопрос – «ты что, не поняла, что у меня первая?». Да откуда… мозгами Кристина была в Белом Безмолвии. Что стало для неё навязчивой идеей, как у мамы её средневековые перевоплощения. Эти полёты женской фантазии в поисках себя очень напоминают аналогичные сны разума героини «Герды». Только последняя так и не вырвалась из замкнутого круга панельных пятиэтажек российской провинции, оставаясь в подвешенном состоянии между социологией и стриптизом. Кристина же находит в себе силы бросить жирный (в перспективе) консалтинг ради бюджетного, но любимого айкидо. Валять мужиков по ковру… вот уж воплощение женственности, такой подарок феминизму! Мама-риелтор лишилась иллюзий насчёт успешной дочери, и ничего не приобрела взамен, в последний момент отказавшись воплотить в жизнь свои литературные плотские утехи. У обеих в перспективе всё те же вечера за ноутбуком. Белый фон Арктики остаётся белым листом их жизни, на котором им, с такими характерами, просто нечего написать. Есть в «Первом снеге» второстепенная линия ещё одной семьи, где три её члена не понимают друг друга, где роли добытчика и хранительницы очага гендерно поменялись. Но эта довольно банальная для нашего времени тема стоит совсем уж особняком и связана с основной сомнительными сюжетными перехлёстами. А ведь во ВГИКе сценаристов учат – самая фантастическая история, придуманная вами, должна быть максимально достоверна в деталях, чем и притягательна. Но Наталья К. училась кино в Сорбонне… Первые мысли после просмотра. То, что надо жить, а не мечтать, что надо идти своим путём, ибо жизнь бывает до обиды коротка… мы видели десятки, если не сотни раз в гораздо более увлекательном и дорогом (от «Первого снега» так и веет ограниченным бюджетом, что, конечно, простительно фестивальному кино) исполнении. То, что подросшая дочь решила киновоплотить свои детские обиды на ушедшего отца и навязчивую (деспотичную – не то определение для рассказанной истории) мать, а заодно публично разобраться с собственными комплексами (есть такой вид психотерапии) – пусть останется в этой семье. Ибо, кто в 16 лет убежал из дома… (далее по Цою). Пока же в породе Михалковых-Кончаловских на кинопоприще остаётся одна большая и светлая надежда. И зовут её Анна… Леонид Черток
