Как относились к месячным в русской деревне?
Женщину в период месячных крестьянское общество считало одновременно опасной – и наделенной мистическими силами.
«У меня крови начались», – бежит к матери деревенская девочка, а та в ответ как даст ей пощечину! Ребенок, конечно, в слезы. Этот жестокий поступок, разумеется, был обусловлен народными приметами.
Регулы – женская «инициация»
Начало месячных циклов русские крестьяне в XIX веке справедливо связывали с появлением в девочке женской живородящей силы. Пощечину девочке давали для того, чтобы она покраснела и у неё «всегда были краски» (месячные, они же «нарубашно» или «крови»).
Как пишет историк Наталья Мазалова, в Смоленской губернии для сохранения детородных способностей девочки после первых регул надевали рубашку матери, в которой та встречала свои первые «крови».
А у южных славян, в Сербии, ритуал был более жестким – «чтобы девочка была счастлива и румяна, при первых регулах мать слегка мажет ей лоб и брови менструальной кровью».
Почему мы так мало знаем о месячных в русской деревне? В крестьянской семье всегда были нужны рабочие руки. Девушек, вступивших в «пору», старались на ближайшую же Красную горку выдать замуж – чтобы образовалась новая семья, которая скорее произведет новых работников. Поэтому месячные у большинства женщин все же не становились фактором жизни на долгие годы.
А чем пользовались женщины во время месячных? Информации по этому вопросу немного, но известно, что в XVIII-XIX веках образованные и богатые женщины могли использовать менструальные пояса. Ну а крестьянки пользовались тряпками, да и просто зажимали низ длинной рубахи между ног.
Что разрешалось и запрещалось во время месячных?
Наступление регул превращало девочку в девушку и давало ей новые права. Например, как пишут Константин Шумов и Александр Черных в статье «Славянские обряды и верования, касающиеся менструации», право на ношение девичьей одежды — нижней юбки и поневы, а также полотенец и фартуков поверх рубахи.
Появление месячных значило, что девушка теперь может, как взрослая, кланяться взрослым, ходить на вечерки с молодежью и «невеститься» – выбирать себе будущего мужа.
Православная церковь, в согласии с Ветхим Заветом (Левит, 15:19-33) объявляла женщин в период менструации не обладающими чистотой, запрещала им посещать церковь, целовать крест и образа.
А что, если месячные неожиданно попадали на день свадьбы? Тогда свадьбу переносили, или венчали новобрачных, при этом давая невесте целовать крест лишь символически, без прикосновения. А в Псковской губернии, пишет Наталья Мазалова, «священник иносказательно спрашивал у невесты: “сосна или ель?” Ответ “ель” означал, что у девушки менструация, и священник перед началом церемонии читал очистительную молитву».
Народные поверья тоже гласили, что женщина в период месячных обладает темной энергией. Женщинам во время месячных запрещали что-либо сажать, участвовать в полевых работах, прикасаться к муке, тесту, зерну – иначе они испортятся. Запрещалось присутствовать при крестинах и родах, на похоронах, свадьбах, быть крестной матерью младенца. Готовить тоже не рекомендовалось – словом, русские традиции предписывали женщине в это время как можно больше отдыхать.
Месячные и магия
Но регулы у русских не считались только «плохими». Менструация позволяла женщине проводить и магические ритуалы – глубоко языческие по сути. Как пишут Шумов и Черных, «Восприятие регул как средоточия женского естества… оказывалось порой сильнее запретов, преодолевало культурную, социальную и хозяйственную изоляцию женщины… делало ее состояние желательным, напоминало о ее исключительности».
У полесских славян считалось, что картошку лучше сажать женщине, у которой месячные – лучше уродится. В Сербии «женщина, желавшая следующим ребенком иметь сына, при первых после родов регулах должна была окрасить своей кровью кукурузные зерна и накормить ими из фартука петуха; если же она хотела в будущем родить дочь, то — курицу».
Сами «крови» считались мощным магическим средством. Накапав несколько капель в еду или питье, якобы можно было приворожить мужчину, а помазав такой кровью человека, особенно ребенка, можно было свести его в могилу.
Множество магических приемов было направлено на облегчение регул – но они связаны не с самими «кровями», как нечистой субстанцией, а с водой, оставшейся после стирки испачканного белья. Самым популярным приемом было «разделение» этой воды (символизировавшей месячные) на несколько частей, и избавление от всех них, кроме одной, оставляемой «для себя».
В Нижегородской губернии для облегчения регул женщина во время стирки белья трижды отливала ладонью воду из корыта направо и налево, сопровождая свои действия такими словами: «Ты, чужая, иди налево, а ты, моя, направо».
В Сибири при слишком сильных месячных знахарка брала горшок с водой после стирки, и разливала её на разные стороны на перекрестке дорог. Была и более простая магия – воду, в которой стирали после них белье, нужно было выливать на березу, или на нижние венцы избы.
Другим известным способом остановить регулы было использование щепок от мельничной запруды или затвора с ветряных мельниц – символов «затворения». Женщины жгли их, а затем выпивали растворенную в воде золу.
Однако важно, что белье, на котором были следы месячных, нельзя было зарывать или сжигать, а воду после стирки выливать на землю – это был способ наколдовать себе (или другим) бесплодие.
Ну а чтобы точно не иметь детей, существовал и дьявольский заговор, вариант которого известен на Смоленщине: женщина кидала свою рубаху со следами регул на раскаленную печь или камни в бане, и лила на нее воду с приговором: «Как эта кровь на печке печётся, так чтобы и дети пеклись в моей утробе» – по народным поверьям, в менструальных выделениях сконцентрированы все будущие дети женщины.