Личная гвардия Ленина
В отличие от финно-угорского населения Эстонии, Латвию с незапамятных времён населяли балтские племена. Тем не менее ехидное русское «Трибалтика» в отношении данных республик вполне обоснованно. Дело в том, что история их написана будто под копирку. Только Литва малость выделяется, но это то исключение, что подтверждает правило. Выйдя из сферы влияния славянских России и Польши, Литва стала клоном своих соседок. Впрочем, сегодня о Латвии...
Российская империя нынешнюю Латвию оприходовала в три приёма. Первый кусок купила у шведов по Ништадтскому мирному договору 1721 года вместе с Эстонией (видимо, по рекламному стикеру «Возьми Эстонию и получи Латвию в подарок»). Шведская Лифляндия стала частью Рижской губернии, впоследствии — Лифляндской губернией.
Второй кусок — Инфлянты польские (нынешняя Латгалия) — достался Екатерине II по результату первого раздела Речи Посполитой через полвека — в 1772 году. Этот кусок стал частью Витебской губернии (братья-белорусы смело могут предъявлять права!).
Наконец, третий кусок продал императрице курляндский герцог Пётр Бирон (сын того самого Бирона — фаворита Анны Иоанновны). Герцог рассорился с собственным дворянством и решил, что полмиллиона червонцев и 50 тысяч червонцев ежегодной пенсии — прекрасная сумма, для того чтобы избавиться от этого прибалтийского геморроя.
В 1812 году в Лифляндию пришёл Наполеон. Ригу взять не смог (об эту старую немецкую крепость ещё Густав-Адольф зубы обломал), но появление великой армии ненадолго разогнало сонную тишину этой пятой точки мира. После войны сентиментальный император Александр Благословенный отменил во всей Лифляндии крепостное право. Ну, почти во всей — часть, как я уже написал, входила в состав Витебской губернии...
Развивалась Трибалтика в составе Российской империи неровно: чем ближе к Санкт-Петербургу, тем быстрее. Лифляндия от столицы располагалась дальше, чем Эстляндия, потому и развивалась не так быстро. Тем не менее быстрее, чем европейская Россия, Малороссия или Белоруссия: близость к границе превращала её в потенциальный театр военных действий при конфликте с Германией.
В 1861 году здесь была построена железная дорога от Риги до Динабурга (современный Даугавпилс), впоследствии она была продолжена до Витебска. В 1862 году основан Рижский политехникум — будущий Рижский политехнический институт. В 1868 году открылась рижская Александровская гимназия, где местным жителям преподавали латышский язык.
Как так? Империя, ущемлявшая населявшим её народам всё, что можно ущемить, открывает гимназию с преподаванием местного наречия? Ну да. Ситуация здесь схожая с эстонской: русские власти немецкого национализма местной элиты боялись значительно сильнее, чем латышского национализма местных хуторян. А открытие гимназии с латышским языком открывало дорогу к созданию местной интеллигенции — после окончания классической гимназии аборигенам открывался путь в российские университеты. И началась волна местного национального возрождения...
В России часто шутят о медленных эстонцах. В сравнении с ними латыши — метеоры! Кружки младолатышей появились ещё в 50-х годах XIX века. Отец (точнее, один из отцов) латышского национального пробуждения (Atmoda по-латышски) Вальдемарс Кришьянис родился в 1825 году в семье богатого крестьянина. Окончил школу, работал сельским учителем, затем — помощником писаря, потом — писарем. Организовал первый кружок латышской интеллигенции и первую латышскую публичную библиотеку.
Потом на толкового парня обратил внимание генерал-губернатор Лифляндской губернии Александр Суворов (внук великого полководца!). Его стараниями Вальдемарс поступил в высшую школу Лиепайского уезда, которую и окончил в 1854 году. После чего поступил в Дерптский университет.
Университеты в России славились свободолюбием, Дерптский исключением не был. Здесь Кришьянис организовал кружок развития латышского языка, впоследствии ставший истоком движения младолатышей. Молодой человек был на редкость толковым, писал рассказы, статьи, поэмы на латышском и на немецком. Таких правительство империи ценило: Вальдемарса пригласили работать в Санкт-Петербург, где он стал чиновником министерства финансов и сотрудником немецкоязычной газеты St. Peterburgische Zeitung.
Деятельность Кришьяниса на поприще государственного служащего заслужила высокую оценку великого князя Константина Николаевича. По поручению генерал-адмирала российского флота он объехал побережье Балтийского моря и составил докладную записку о развитии мореходства на Балтике. «Эта земля самой природой создана для того, чтобы в будущем в больших объёмах обеспечивать морскую торговлю России», — писал он. И ведь как в воду глядел! В составе России Латвия была динамично развивающимся регионом, чем независимая Латвия никогда похвастать не могла. Его стараниями на территории современной Латвии было открыто 10 мореходных училищ!
Одновременно с госслужбой Вальдемарс издавал на латышском языке «Петребургас авизес» («Петербургские газеты») — печатный орган младолатышей. И начались преследования… со стороны немцев! Жалобы на газету со стороны остзейских баронов текли рекой. Кришьянис отбивался как мог, писал шефу жандармов Мезенцеву, что его газета — «самая осторожная в России». А в 1865 году возникает «Новгородское дело»...
Поскольку латыши не могли покупать землю в Прибалтике (она вся принадлежала немцам!), отец национального возрождения призывал их скупать земли под Новгородом. Идея провалилась, карьера пошла под откос, имущество было продано за долги. Пришлось Вальдемарсу убираться из Санкт-Петербурга... Нет, не в Латвию, такой жестокости российские власти не допустили! В Москву. Там он работал в «Московских ведомостях», издавал очередной немецкоязычный «цайтунг» (на этот раз московский), сблизился со славянофилами. Умер в своей квартире в Кривоколенном переулке, ставшей фактически штаб-квартирой Императорского общества содействия торговому мореходству.
Уже по деятельности Кришьяниса видно, что пресловутой русофобии у деятелей Атмода не замечалось от слов «вообще» и «совсем». С немцами проблемы возникали. С русскими — нет! До такой степени нет, что во время Первой мировой войны из латышей будут сформированы национальные части — знаменитые латышские стрелки. В ходе боёв латышские стрелки продемонстрируют великолепную боеспособность — немцев латыши на тот момент не переваривали органически! Но вот потом...
Марксистские кружки в Латвии появились практически одновременно с младолатышами. Развитие в сонной прибалтийской провинции промышленности привело к появлению класса неквалифицированных и низкооплачиваемых рабочих из вчерашних крестьян. Им марксистская пропаганда зашла на ура!
Когда после революции в столице провинции начали организовывать власть по своему разумению, в Лифляндской губернии на незанятой немцами части Видземе и Латгаллии красными латышскими стрелками в августе 1917 года была образована Республика Иксолата. Иксолат — не крепкое латышское ругательство, а сокращение от Исполнительный комитет совета рабочих, солдатских и безземельных депутатов Латвии. Как видим, советская власть в Латвии победила на пару месяцев раньше, чем в России. Иксолат провозгласил самоопределение Латвии как автономной части Советской России.
А в сентябре того же года в занятой немцами Риге латышские политические партии сформировали Демократический блок — оформилось двоевластие, которое продлилось недолго. Потому что в начале декабря в Валке латышскими национальными организациями был создан Латышский временный национальный совет (ЛВНС) — властей в Латвии стало три.
ЛВНС 2 декабря 1917 года принял декларацию о самоопределении Латвии. Но 1 января 1918 года большевики из Иксолата запретили ЛВНС. И тот сбежал в... Петроград, под крыло к русским большевикам. ЛВНС не принял «похабный» Брестский мир и 30 января (в Петрограде!) принимает резолюцию в которой 1) признаёт Латвию независимой демократической республикой, в составе Курземе, Видземе и Латгалии; 2) протестует против любых попыток разделить Латвию; 3) протестует против любой попытки заключения мира, пытающейся нарушить самоопределение народов; 4) осуждает подлог воли народа под давлением оккупации и условий войны.
На данный момент вся территория Латвии оказалась под немцами. Республика Иксолата пала под их ударами, латышские стрелки, взяв заложников из числа местных немцев и состоятельных латышей, сбежали в Россию. А немцы признавать латышскую независимость не собирались, на территории Латвии ими было восстановлено герцогство Курляндское и Семигальское. 11 ноября 1918 года Германия подписывает Компьенское перемирие, согласно условиям которого на территории Прибалтики оставлялись немецкие оккупационные войска, дабы не допустить возвращения русских.
17 ноября 1918 года в оккупированной немцами Риге Демократический блок и ЛВНС сформировали Народный совет Латвии. 18 ноября 1918 года в Русском театре Риги Народный совет Латвии провозгласил независимость бывшей Лифляндской губернии. Текст декларации независимости Латвии составил временный уполномоченный Германии Август Винниг. Вот только...
Одновременно с этими телодвижениями Народного совета Латвии в Риге состоялась подпольная конференция большевиков, участники которой на первый план выдвинули задачу организации вооружённого восстания и установление в Латвии советской власти. Для проведения оного был создан Военно-Революционный комитет, в распоряжении которого имелись боевые дружины. 29 ноября 1918 года главком РККА Иоаким Вацетис получил приказ Ленина «оказать поддержку в установлении советской власти на оккупированных Германией территориях». Латышские части РККА были развёрнуты в армию Советской Латвии.
Основное сопротивление красным латышам оказали немцы. Поскольку с порядком в побеждённой Германии было так себе, был создан Добровольческий егерский корпус «Гольдинген». Одновременно Временное правительство Латвии во главе с Карлисом Улманисом договорилось с немцами о создании для защиты от РККА ополчения — ландесвера. Теоретически в ландесвере были 18 латышских, семь немецких и одна русская рота. Реально количество латышей в данной организации никогда не превышало 1/3. Было сформировано только семь латышских рот, из которых четыре были ненадёжными. Две восстали 30 декабря, бунт подавили, зачинщиков расстреляли, но осадочек остался. Правительство Улманиса предложило немцам записываться в ландесвер, обещая полные права гражданства и земельные наделы. В ответ на эту декларацию социал-демократы покинули Народный совет.
4 декабря было сформировано правительство Советской Латвии во главе с Петром Стучкой. Одновременно началось наступление РККА: 9 декабря красные заняли Даугавпилс, 10-го — Алуксне, 18 — Валку. 22 декабря Ленин издал декрет о признании независимости Советской Латвии. После боёв с набранной из немцев Железной дивизией и подразделениями ландесвера 3–4 января полки красных латышских стрелков вступили в Ригу.
После занятия Риги была провозглашена Советская Социалистическая Республика Латвия. К началу февраля под правительством Улманиса осталась только Лиепая с прилегающими территориями — вся остальная Латвия стала советской. Обороняли Либавский плацдарм ландесвер (в состав которого входил русский отряд князя Ливена — 250 штыков) и отдельный латышский батальон. 15 тысяч человек, из которых 849 латышей. Кстати говоря, в армии ССРЛ более 80 проц. личного состава были латыши. Казалось, что дни правительства Улманиса сочтены. Но...
Из Либавы Улманис объявил... всеобщую мобилизацию! К 31 марта 1919 года в Эстонии удалось сформировать Северолатвийскую бригаду из 2000 человек. Спасло латвийских незалежников то, что красные никуда не спешили. Проигравшая войну Германия разваливалась на глазах, вместе с ней разваливалась и её армия. Восьмая дивизия рейхсвера перестала существовать без всякого вмешательства красных — по внутренним причинам. «Железная дивизия», сформированная из немецких добровольцев не дотягивала и до половины батальона. 1 февраля в Либаву прибыл генерал Рюдигер фон дер Гольц, принявший на себя командование.
Идиотизм сложившейся ситуации был в том, что правительство Улманиса ориентировалось на Антанту и было настроено резко антигермански! От Германии хотели защиты, но выполнять данные немцам обещания не спешили, с немецким командованием постоянно возникали склоки. Но деваться было некуда: 60 проц. латышей симпатизировали большевикам! В феврале в Либаву из Германии прибыла 1-я гвардейская резервная дивизия, сумевшая остановить красных. 12 февраля ландесвер отбил у ССРЛ Гольдинген, 24 февраля — Виндаву. Оставалась мелочь — разобраться с правительством Улманиса. Что и было сделано 16 апреля: отряд ландесвера под командованием лейтенанта Ганса фон Мантейфеля разогнал Временное правительство Латвии, Улманис бежал на пароход «Саратов», охранявшийся англичанами. 26 апреля немцы предложили стать премьер-министром пастору Андриевсу Ниедре. Таким образом, вновь в Латвии стало три правительства — Ниедра в Либаве, Улманис — в море и Стучка — в Риге.
Правда, у Стучки возникли проблемы. Конфисковать баронскую землю большевики конфисковали. Но начать раздавать стрелкам... Разбегутся же по своим хуторам! И Стучка решил на баронской земле создавать совхозы, чем напрочь подорвал боевой дух собственной армии! И он решил сыграть на ненависти латышей к немцам: объявил об изгнании остзейских немцев и помещении всех мужчин в лагеря, а женщин — о взятии в заложницы. Впоследствии латвийские историки подсчитали, что было расстреляно или убито в тюрьмах 3 483 человека. Боевой дух ландесвера резко повысился — у многих бойцов были родственники в Риге.
Ригу обороняло порядка 11 тысяч красных латышских стрелков. Ландесвер начал наступление на столицу Латвии, имея численность 6 069 человек. Использовать прибывшие из Германии войска фон дер Гольцу запретил Берлин. Успех наступления зависел от захвата единственного уцелевшего моста — Любекского. Решение этой задачи обеспечили разведчики русского отряда князя Ливена: ими были разведаны тропинки через болото, позволявшие выйти в тыл красным. Прапорщик Елисеев вывел ударные батальоны ландесвера в тыл 2-го латышского стрелкового полка. После короткой, но яростной атаки красные латыши разбежались, а ландесвер перехватил телефонные линии, по которым уверил командование армии ССРЛ, что всё спокойно. 22 мая 1919 года немцы буквально влетели в Ригу!
К вечеру 22 мая красных в Риге не было, ливенцы заняли северную часть города, гарнизон форта Магнусгольм сдался им без боя. Генерал-губернатором Риги был назначен майор Флетчер, начались реквизиции реквизированного ранее красными. Не желающих расставаться с реквизированным имуществом расстреливали. Всего к вечеру на кладбище добавилось две сотни новых могил.
Армию Советской Латвии переименовали в 15 армию РККА (впоследствии Латышскую стрелковую дивизию) и направили на другие фронты. Правительство Ниедры переехало в новую старую столицу, вот только ненадолго. Терпеть немцев в Прибалтике Антанта не собиралась. В Латвию вторглась эстонская армия и сформированная в Эстонии Северолатвийская бригада, подчинявшаяся Улманису. 23 июня 1919 года ландесвер и Железная дивизия были разбиты под Цесисом. 8 июля на пароходе «Саратов» Улманис вернулся в Ригу.
Но немцы сдаваться не собирались. В сентябре 1919 года в лагерях военнопленных фон дер Гольц начал вербовку русских солдат и офицеров в Западную добровольческую армию авантюриста полковника Павла Бермондт-Авалова. В июле Юденич приказал Бермондт-Авалову прибыть на фронт в состав Северо-Западной армии. Но приказ полковник проигнорировал и остался в Латвии. В начале октября части Западной армии под командованием Бермондт-Авалова двинулись в наступление на Ригу. Но соединённые усилия британского флота, эстонской армии и латышских частей Улманиса отбросили белых от столицы Латвии.
Окончательно РККА выбили из Латвии в январе 1920 года при поддержке поляков. 11 августа правительство Латвии подписало с РСФСР договор о мире. Большевики подписали документ, согласно которому Советское правительство «...признаёт безоговорочно независимость, самостоятельность и суверенность Латвийского государства и отказывается добровольно и на вечные времена от всяких суверенных прав, кои принадлежали России в отношении к латвийскому народу и земле». Вечные времена закончились 15 июня 1940 года...
А в СССР латыши заняли видные позиции в армии и НКВД. Лацис, Вацетис, Смилга, Петерсон, Дозит — это малая толика из общего числа латышей, вклад которых в победу красных в Гражданской войне сложно переоценить. Латышские стрелки стали личной гвардией Ленина в прямом смысле этого слова — несли охрану вождя мирового пролетариата. Так что обида на «советскую оккупацию» во многом наигранная — латыши в Гражданскую войну приложили много сил для того, чтобы она состоялась...
Фёдор Ступин,