Контрудар Путина: «сепаратизм» Эрдогана поставил под вопрос политику Запада
Издание The Washington Times считает, что решение президента Турции Реджепа Эрдогана выразить извинения по поводу сбитого бомбардировщика Су-24 стало не только полной капитуляцией Анкары, но и свидетельством того, что Москве нет равных в политике выжидания.
Все это, по мнению издания, цементирует образ президента России Владимира Путина, как сильного лидера и показывает, что Кремль не даст слабину и готов вытерпеть любые трудности.
Политолог Николай Топорнин в разговоре с ФБА «Экономика сегодня» считает, что эти извинения Эрдогана действительно говорят о том, что Россия полностью выдержала свою линию по этому вопросу.
«Россия показала, что у Турции не получится сбить российский самолет и, при этом, не принести извинений и компенсировать материальный ущерб от своих действий. Здесь позиция России была четко обозначена – Турция со своим непризнанием этого негуманного факта проводила по этому вопросу неправильную политику. Россия последовательно в этом вопросе претворила свою позицию в жизнь, и это серьезный успех российской дипломатии», - констатирует Топорнин.
Другой вопрос, что, по мнению Топорнина, этот успех дался нашей стране очень большой ценой.
«Россия ввела санкции в отношении Турции, ввела визовый режим для турецких граждан, закрыла для россиян курорты, а также ограничила импорт турецкой сельскохозяйственной продукции. Также не нужно забывать про то, что тогда закончились переговоры и поиски решения по «Турецкому потоку», а также были заморожены ряд перспективных проектов в сфере экономического сотрудничества двух стран – в частности, по машиностроению, а также были закрыты некоторые строительные объекты на российской территории. Конечно, Турция понесла от всего этого просто огромные убытки, причем речь здесь идет о сотнях миллионов, если не миллиардов долларов. Впрочем, Анкара также ограничила контакты с российскими контрагентами, и мы здесь тоже понесли серьезные потери», - резюмирует Топорнин.
Топорнин считает, что главный вопрос здесь заключается в том, какой ценой достигнута эта дипломатическая победа и почему так быстро произошел разворот в отношениях. Ведь Эрдогану оказалось достаточным просто направить письмо в адрес российского президента, после чего были проведены закрытые для общественности переговоры, вследствие которых Путин уже на следующий день распорядился снять с Турции все ограничения.
«Так что, здесь палка о двух концах. Внешняя политика, конечно, должна полностью отвечать национальной точке зрения и отстаивать российские интересы, но, к сожалению, как это у нас часто бывает, в некоторых случаях не до конца просчитываются затраты и последствия некоторых решений, из-за чего уже post factum их приходится серьезно исправлять», - заключает Топорнин.
Кроме того, как утверждает Топорнин, на все эти вопросы серьезный отпечаток отложил сирийский вопрос, который на практике нельзя разрешить без сотрудничества с турецкой стороной.
«Мы знаем, что у Турции более 800 км сирийской границы, есть там экономические интересы, а, кроме того, в Сирии проживают тюркские и тюркоязычные меньшинства, не говоря уже о том, что Анкара сейчас расположила у себя 2,5 млн беженцев. Поэтому надо отдавать себе отчет, что ни мы, ни американцы, ни саудиты, ни кто-либо еще без участия Турции не сможет урегулировать сирийский конфликт даже при всем желании с нашей стороны», - констатирует Топорнин.
Топорнин уверен, что российские власти и в первую очередь президент Путин эту проблему прекрасно понимают, и это подтверждает тот факт, что мы вывели часть своей военной группировки из Сирии, понимая, при этом, что президент этой страны Башар аль-Асад сейчас не имеет возможностей, чтобы взять всю территорию этой страны под свой контроль. Все это говорит о том, что Россия изначально рассчитывала на диалог, но на своих условиях.
«Все это также объясняет то обстоятельство, что Москва и Путин, что за ним ранее не замечалось никогда, так быстро пошли на урегулирование этой ситуации с Турцией. Ведь президент на следующий день после разговора с Эрдоганом отменил свои указы, над которыми российское правительство работало очень длительное время. Все это говорит о том, что наше руководство было готово к такому ходу Эрдогана и даже рассчитывало на него. Более того, существует уверенность, что этот ход был проработан, а по дипломатическим каналам через МИД или другие институты российская и турецкая сторона могли согласовать с турками этот процесс и намекнуть Анкаре, что конкретно нужно для нормализации наших двухсторонних отношений, а также описать условия, на базе которых Москва готова разговаривать с Анкарой. Так что, действия Эрдогана не были спонтанными и были для нас полностью ожидаемыми», - резюмирует Топорнин.
По словам Топорнина, до этих переговоров Путина и Эрдогана ничто не предвещало того, что события буквально за 24 часа развернутся на 180 градусов, и это действительно вызвало большой фурор на Западе, но все-таки не надо переоценивать этот успех, пусть он и очевиден. Ведь пока непонятно, что за ним, на самом деле, стоит и какие у нас от всего этого, в конечном счете, будут дивиденды.
Для Запада – это, конечно, серьезный удар, но не в плане успеха некой политики выжидания Кремля. Все в мире и так прекрасно знают, что Москва готова терпеть очень долго любые ограничения, если считает, что это необходимо для защиты национальных интересов России. Главная проблема для Запада здесь заключается в том, что теперь все понимают, что Кремль, в любой момент, может переиграть ситуацию, причем с кем угодно и по любому вопросу, но только в том случае, если эта сторона пойдет на конкретные уступки. Все это только подтверждает главный страх Вашингтона, который заключается в том, что Москва может, в любой момент, «сепаратно» договорить с кем-то из его партнеров.