Конфетки-бараночки: сладкая жизнь Музея русского десерта
Первый Музей русского десерта открылся в Звенигороде два года назад. В конце октября аналогичный музей начнет работать и в Москве – здесь откроется "конфектная" лавка. Татьяна Феина, живописец и учредитель Музея русского десерта, в интервью сетевому изданию m24.ru рассказала, с чем пили чай на Руси, как можно "включить" русскую печь и что продавали в конфетных лавках в XIX веке.
– Татьяна, расскажите, пожалуйста, как возникла идея создать Музей русского десерта в Звенигороде?
– Наш музей открылся в Звенигороде более двух лет назад. Открытие прошло очень скромно – не было ни шариков, ни громких слов, ни какой бы то ни было рекламы. Просто в какой-то момент начали приходить люди и спрашивать: "А что это у вас тут такое?"
Вообще изначально мы не планировали делать музей. Я сняла помещение, в котором хотела открыть галерею собственных работ, но в это время случайно наткнулась на блог Максима Сырникова – он занимается простой деревенской кухней. Среди прочего он пытался узнать, каким на вкус должен быть настоящий кисель. А я выросла в деревне и этот вкус помню с детства. Все это как-то так сошлось, что было решено: нужно делать не галерею только моих работ, а Музей русского десерта.
Почему музей именно десерта, а не русского супа, например? Здесь взял вверх мой личный интерес как живописца. Супы, знаете ли, художники не сильно жалуют, как, впрочем, и котлеты с макаронами... Другое дело натюрморты. Чай, кофе, лимоны, фрукты, сладости – все это очень красивая история, которая мне, как живописцу, "выгодна".
– То есть все дело в визуальном восприятии?
– Именно. Натюрморты с десертами – это красивая картинка, которую рисовать одно удовольствие. Поэтому сначала наполнением музея служили мои картины. Мне даже было как-то стеснительно, что их там слишком много. Но сейчас у нас в Звенигороде картин становится все меньше, а экспонатов все больше и больше. Надеюсь, что и здесь, в Москве, лавина моих картин также будет постепенно отступать, расчищая место для экспонатов, которых пока немного. В идеале здесь не должно остаться почти ни одной картины за исключением тех, которые иллюстрируют сущность музея. Сейчас небольшое количество экспонатов – наше слабое звено. Поэтому мы просим всем, у кого дома завалялись, например, какие-то старинные турки, неработающие кофемолки, кофейные чашечки с трещинами, чайники без крышечек, приносить нам – мы это все будем показывать посетителям музея и бережно хранить.
– А насколько старые вещи вас интересуют?
– Преимущественно нас интересуют вещи уже советского времени, поскольку, понятно, совсем древние экспонаты найти крайне сложно. Нас интересует уходящая натура, поскольку в России закрылось множество фарфоровых производств: фабрики в Конаково больше нет, фарфор из Вербилки и Дулёво уже не тот. Ведь основная функция музея – сохранять то, что уходит из нашей жизни, а также вести просветительскую деятельность. Поэтому нам нужно все, что касается чайного стола и вообще кухонной утвари – самовары, шумовки, десертные ножи, лопатки для тортов, формы для приготовления пирогов, сахарницы.
Например, сейчас крайне сложно найти венчики с деревянной ручкой и алюминиевой пружинкой на конце, они уже выходят из обихода. Да что говорить, даже чайные ложки уже не те! Все меняется. Сейчас появились силиконовые формы для приготовления и многим хозяйкам алюминиевые и жестяные формы уже не нужны, они их выбрасывают. А нам все это нужно. Даже фантики от конфет, конфетные коробки, жестяные коробки от чая – нам нужно абсолютно все, что касается чайного и кофейного стола, десерта.
– А все это будет экспонироваться вразнобой или вы будете собирать какие-то отдельные экспозиции?
– Нет, мы будем все это заносить в каталоги, а затем согласно той или иной теме представлять нашим гостям.
– Русский десерт – это все-таки не только и не столько советское время, первые сладости возникли гораздо раньше. С какого времени вообще берет начало история русского десерта?
– Мы рассказываем обо всем понемногу. В основном музее в Звенигороде представлен преимущественно крестьянский и купеческий чайный стол. Мы рассказываем о сахаре, пастиле, сухом варенье, пирогах, калачах, ватрушках и блинах. А в Москве, в Мерзляковском переулке, 15, у нас "конфектная" лавка. Здесь мы рассказываем об устройстве конфетной лавки в конце XIX века. Причем не о конфетной лавке "шоколадного короля" Абрикосова, которая была на Арбате и на Поварской и представляла собой роскошное по интерьеру заведение, а об обычной конфетной лавке какого-нибудь провинциального городка. В конфетной лавке того времени продавались не только конфеты, но и фрукты, чай, кофе, мед и даже бумага. Кроме того, конфетная лавка одновременно была художественным и музыкальным салоном, там много чего происходило. Сейчас в России такой формат торговли отсутствует.
– Какие экспонаты уже есть в экспозиции?
– С наполнением звенигородского музея очень помог один автомобильный клуб, который привез нам фантастические экспонаты: огромные деревянные формы для пирогов, весы, глиняные кувшины, в которых хранился мед. Эти кувшины, кстати, большая редкость. Обычно сохраняются кринки для молока или горшки для каши, а медовые кувшинчики попадаются крайне редко. В общем, благодаря этому автомобильному клубу мы половину музея смогли наполнить экспонатами.
А еще нам очень помог ныне покойный историк и археолог Андрей Кириллович Станюкович. Он работал в звенигородском музее заместителем директора, написал много книг о Звенигороде. Именно он нас благословил. Он был одним из первых, кто пришел в только что открывшийся в Музей русского десерта: молча сидел минут тридцать, смотрел на стены и после сказал: "Да, будет музей". Он нам подарил миксер, старую коробочку из-под конфет, обтянутую тканью, ей лет 150, наверное, это наш самый древний экспонат. Также благодаря ему в нашем музее появились бульотка, несколько форм для выпечки, весы, медная ступа и очень редкий самовар.
– А каким вы видите дальнейшее развитие музея?
– Конфетную лавку мы выделили из звенигородского музея, поскольку это абсолютно городская история. Там у нас топится печка, там мы намерены развивать деревенскую историю десерта. История про кофе, шоколад, конфетную лавку там немного неуместна, поэтому мы решили "отпочковаться". Здесь же мы планируем в дальнейшем отдельно выделить историю про кофе, отдельно – историю про чай.
– Насколько мне известно, у вас в музее проходит много мастер-классов.
– Да, в Звенигороде у нас есть фантастический ресурс – хлебопекарная печь, благодаря которому мы имеем возможность проводить мастер-классы по выпеканию пирогов, черного хлеба, гурьевской каши и баранок.
– Вы все это готовите по старинным русским рецептам?
– То, что мы делаем – не совсем кулинарные уроки. Наши мастер-классы – это одновременно экскурсия, лекция и рассказ об устройстве старинной бараночной пекарни. Гости музея получают роли: кто-то ошпарщик, кто-то – делальщик, натирщик или сам пекарь. Ну а потом все выпеченные гостями баранки дружно съедаются. Все очень удивляются – белое тесто вдруг превращается в румяные баранки. Особенно удивляет этот процесс детей: они не понимают, как что-то можно приготовить в печи, у которой нет кнопок и которая не подсоединяется к розетке.
– У вас настоящая русская печь?
– Да, мы ее сами выложили. Вернее, в нашем музее две печки. Одна – двухъярусная печь генерала Васмунда. Она так названа в честь генерал-лейтенанта царской армии Васмунда. Он сконструировал для солдат двух- и трехъярусную печь, благодаря которой можно было быстро выпечь много хлеба и накормить солдат. У нас такая печь уже выложена, но пока мы ее не используем.
А вторая печка, которой мы вовсю пользуемся, заточена именно на выпечку. Она очень хорошо хранит тепло, как термос. Например, летом за ночь температура в ней падает всего на пять градусов, а зимой, когда похолоднее было, она всего на десять градусов остывала.
– А за счет чего такой эффект теплосберегательный достигается?
– Она выложена по специальной технологии: сначала выкладывается как бы первый "слой" печи, затем оставляется "слой" воздуха, а вокруг него еще одна печка.
– Что вообще считается исконно русским десертом?
– Медово-ржаная лепешка.
– Обычная сладкая лепешка?
– Да, это самый простой русский десерт.
– В России есть какие-то чайные традиции, специальные способы употребления десерта?
– Китай – родина чая, поэтому этот напиток там самодостаточный. У нас же попить чаю – значит, наесться до отвала, вот наша традиция. Мы встаем сытыми из-за чайного стола, в отличие от китайца, который наслаждается ароматом, цветом и вкусом чая. Если же говорить о том, что мы дали миру в плане употребления чая, то это лимон. Чай по-русски – это чай с лимоном.
Елена Ромашова