Елим Павлович. Продолжение

Многие современники не раз отмечали, что Елим Павлович был увлекающимся человеком. В апреле 1890 года он, будучи проездом в Вене, случайно оказался на Второй международной филателистической выставке, после чего неожиданно увлёкся коллекционированием почтовых марок. Правда, это занятие вскоре ему наскучило, и он забросил свою коллекцию, вернувшись к ней лишь в последние годы жизни. Коллекционировал он и памятные медали. Основу коллекции составляли медали выставок и ярмарок, где выставлялась продукция демидовских заводов. Но были у Елима Павловича два увлечения, любовь к которым он пронёс через всю свою жизнь — шахматы и охота. Охота была особой страстью, и сам процесс добычи был только частью всего мероприятия. «…Охотиться он предпочитал на редких и малоизученных зверей. А добыв животное, подробно и детально описывал его, места и условия обитания, фотографировал…», — читаем в воспоминаниях жены Елима Павловича Софьи Илларионовны Воронцовой-Дашковой, — «Задолго до того, как мой батюшка поспособствовал назначению [Елима] на должность егермейстера двора Е.И.В., муж мой уже был известен, как натуралист, этнограф и автор нескольких книг…»   Василий Дмитриевич Белов, неплохо знавший Е. П. Демидова, отзывался о его увлечении охотой так: «Несмотря на то, что охотничьи экспедиции Елима Павловича готовились очень тщательно, и результат порою был великолепен, всё это больше походило на игру взрослого человека, впавшего в детство, нежели на серьёзное научное предприятие. Все шесть книг, изданные им, скорее можно было отнести к жанру дворянской мемуаристики, которая в те годы стала невероятно популярной в провинциях Империи». Действительно, в период с 1887 по 1901 гг. Елим Павлович совершил несколько «shooting trip» — т.н. «охотничьих путешествий», вошедших в европейскую моду во второй половине XIX века, по Российской Империи и ближнему зарубежью. И по результатам каждой такой поездки он издавал отдельную книгу. Большая часть тиража этих книг издавалась на английском языке, печаталась в Лондоне, в издательстве Rowland ward l.t.d., и распространялась преимущественно в Англии и в Европе. Каждая книжка была богато иллюстрирована рисунками и фотографиями, сделанными в ходе поездки. Самой популярной в Британии считалась книга «Hunting trips in the caucuses»   Рисунки и фотографии из книги «Hunting trips in the caucuses» (1898 г.) В России интерес вызвала книга «A shooting trip to Kamchatka», написанная по итогам поездки Е. П. Демидова на Камчатку в 1900 году, и изданная в 1904-м. В ней действительно были изложены некоторые любопытные наблюдения о природе и животном мире Камчатки, быте и обычаях её коренных жителей. Вот, что писал в предисловии к этой книге сам Елим Павлович: «В 1897 году я посвятил 6 месяцев экспедиции к границам Сибири и Монголии за Ovis ammon, видом самого крупного барана в мире, в результате которой я опубликовал книгу под названием «Вслед за диким бараном на Алтай и в Монголию». Затем было совершено несколько путешествий с целью охоты, одно за каменным козлом в Сьерра Невада, другое на Кубань, на Кавказ и Галицианские Карпаты, а третье за муфлоном в Сардинию, однако мое желание к охоте за дичью в более отдаленных районах оставалось все еще неудовлетворенным. Осенью 1899 года обстоятельства сложились таким образом, что появилась возможность четырёхмесячного отпуска, во время которого многое можно было сделать. Моя жена и господин Джордж Литлдейл тоже отправлялись в отпуск, и на наших предварительных обсуждениях были высказаны различные предложения: «Давайте подумаем. За месяц или пять недель мы все равно куда-нибудь доберемся, два месяца потратим на охоту, и один месяц займет путь назад. Почему не Момбаса? Потребуется слишком много патронов. Как насчет долины реки Юлдуз? Там наверняка можно будет добыть баранов, каменного козла, возможно даже оленей. Очень привлекательной представлялась Аляска с ее дикими баранами, горными козлами и крупными лосями… Но, может быть, Камчатка с ее Ovis Nivicola (снежный баран), карибу, и огромными медведями?» В такой манере мы спорили до тех пор, пока окончательное решение не было принято в пользу Камчатки, земли, в которой я был заинтересован лично, поскольку, выпустив две книги об охоте на крупную дичь на границах Российской империи, включая Кавказ и Алтай, я жаждал завершить трилогию после охоты на Дальнем Востоке. Высокие пики вулканов и покрытые снегом горные цепи этого отдаленного полуострова, кроме того имеющего престиж «неизвестности», особенно привлекали мое внимание и из-за природных богатств северного ландшафта, и из-за возможности столкнуться с дичью, которая пока была в безопасности из-за наполовину диких коренных жителей. Как позже стало ясно, я частично ошибался в своем последнем предположении. Рыбный промысел лосося на полуострове, о котором я слышал прекрасные доклады, также каким-то образом повлиял на наше решение посетить эту страну. Для претворения нашего плана в жизнь были, естественно, выбраны летние месяцы, а приготовления к путешествию задержали нас в Лондоне до конца апреля 1900 года. Мы решили путешествовать по Сибирской железной дороге и Амуру во Владивосток, откуда первый из двух ежегодных пароходов, который отходит из этого порта на Камчатку обычно в середине июня, должен был доставить нас и наше имущество. Сейчас, когда я смотрю на свое путешествие как на свершившийся факт, мечты уступают место реальности. Цель достигнута, страну посетили, ландшафтом восхищались, трофеи получили. Но в смутном будущем, когда неожиданные происшествия случаются, чтобы вызвать воспоминания прошедших дней, Камчатка снова появится в моем воображении с её фантастическими пейзажами и землями, обещающими удачную охоту; перенесенные трудности и разочарования тают перед отвесными утесами, снежными пиками, а очертания этой негостеприимной и заброшенной земли когда-нибудь будут с большей силой разбивать монотонность огромных туманных пространств Тихого океана на севере…» (перевод с англ. Л. А. Абрамян) Группа камчадалов (фото Е. П. Демидова из книги «A shooting trip to Kamchatka») О любви хозяина к охоте знали и на Нижнетагильском заводе. Специально для этого рядом с «демидовской дачей» — по другую сторону Невьянского тракта — был организован охотничий заказник, где водились лисы, зайцы и боровая дичь. И, приезжая в Тагил, Елим Павлович неизменно посещал этот заказник, часто в компании со сводными братьями или с управляющим А. О. Жонес-Спонвилем. Другим серьёзным увлечением Елима Павловича были шахматы. Он не только прекрасно разбирался в теории этой игры, но и сам играл довольно хорошо. Если его отец, дед и прадед выписывали книги и журналы по горному делу, металлургии, минералогии, то Елим Павлович тратил много сил и средств на приобретение шахматной литературы. В его личной библиотеке были книги по теории шахмат и шахматные журналы не только на русском, но также на немецком, английском, французском языках. Иногда он и сам писал статьи на шахматную тему, принимал участие в шахматных турнирах во Франции, Германии, России, состоял в переписке со многими известными шахматистами своего времени — Акибой Рубинштейном, Давидом Яновским, Михаилом Чигориным, Андреем Ашариным, Эмануэлем Ласкером. Кроме того, Елим Павлович щедро спонсировал различные шахматные мероприятия и выступал инициатором некоторых из них, в том числе знаменитого Петербургского матч-турнира 1895-96 гг., участниками которого были Ласкер, Стейниц, Чигорин и Пильсбери, и не менее знаменитого турнира 1909 года, который прошёл также в Петербурге. Матч-турнир 1895 г. в Санкт-Петербурге (слева направо: Э. Ласкер, М. Чигорин, В. Стейниц, Г. Пильсбери) «…С господином Демидовым меня познакомил Бертольд* на одном благотворительном турнире в Париже», — писал на страницах своего журнала Ласкер в 1905 г., — «Он весьма хорошо играл сам, но большим удовольствием было беседовать с ним о теории шахмат и перспективах их развития. Мы расстались, как добрые друзья, а через полгода или чуть больше, я получил от него письмо, в котором содержалось приглашение в Санкт-Петербург… …Уже в России мне сообщили, что наше размещение и передвижение было полностью оплачено князем. Он же выступил соучредителем призового фонда…» Шахматной общественности Елим Павлович запомнился и как один из активных организаторов мемориального турнира 1909 года в Санкт-Петербурге. Во многом благодаря его связям и участию на этот турнир, посвящённый памяти Михаила Ивановича Чигорина приехали такие выдающиеся шахматисты, как Эммануэль Ласкер, Милан Видмар, Рихард Тейхман и другие. Интересно, что на этом турнире Елим Павлович собирался играть в основной сетке сам, но в последний момент «из-за врождённой стеснительности» отказался и принял участие только в благотворительных блиц-матчах. Участники и организаторы турнира 1909 г. в С.-Петербурге. Сидят слева направо: Видмар, Бернштейн, Э. Ласкер, Берн, Шлехтер, Рубинштейн, Мизес, Сальве, Спейер; стоят посредине: Фон Фрейман, Дурас, Левин, С. Зноско-Боровский, Сосницкий, Е. П. Демидов (кн. Сан-Донато), Сабуров мл., Чудовский, Перлис, Тартаковер, Тейхман; стоят наверху: Коэн, Форгач, Е. Зноско-Боровский, Шпильман. Известны случаи, когда Елим Павлович напрямую поддерживал шахматистов или их семьи. Так, в августе 1900 года мир узнал о смерти известного шахматиста Вильгельма Стейница. Несколько последних лет мастер жил в нищете, боролся с болезнями и долгами. Узнав о бедственном положении семьи Стейнца, Демидов назначил его вдове «достойное содержание» и оплатил учёбу детей. В исследованиях некоторых американских историков встречается информация о том, что вдова Стейнца в знак благодарности сменила свою фамилию и фамилии детей на «Донато». Не обходил Елим Павлович своим вниманием и уральских шахматистов. Узнав о том, что горный мастер прииска «Глубокий» Степан Левитский обладает недюжинными способностями и особым самобытным стилем игры, Демидов начинает финансировать «уральского маэстро шахмат». Результаты оказались весьма впечатляющими: на 2-м Всероссийском турнире в Петербурге в 1911 г. Левитский завоевал первый приз, набрав 16,5 очков. В 1912 г. на Всероссийском турнире мастеров, проходившем в Вильно, Степан Михайлович занял 3-е место, оставив вне пьедестала многих сильных шахматистов, в том числе и будущего чемпиона Алехина, у которого Левитский выиграл две партии. Степан Михайлович Левитский (справа) Впоследствии Степан Михайлович переехал жить в Нижний Тагил, где создал один из первых на Урале клуб любителей шахмат… …Надо сказать, что за свою жизнь Елим Павлович перепробовал множество занятий, но далеко не всегда ему сопутствовала удача. Так, однажды, он решил заняться разведением каракулевых овец, для чего купил в Афганистане 80 породистых баранов. На обратном пути в Бухаре погонщиков кто-то опоил сильнодействующим снотворным, а отару угнали. Больше овцеводством Демидов не интересовался. Принято считать, что меньше всего Елима Павловича интересовали дела производственные, и что своим заводам он практически не уделял внимания, полагаясь на управляющих. Действительно, до определённого времени так оно и было. Однако ряд обстоятельств заставил его изменить свои взгляды… (продолжение следует) P. S.: Желающие ознакомиться с охотничьими мемуарами Е. П. Демидова, могут скачать PDF-копию его книги «Hunting trips in the caucuses» (на английском языке) по ссылке (pdf-документ без архивации) —————————————- * — Бертольд Ласкер – брат Э. Ласкера, часто выполнявший функции менеджера маэстро