Все оттенки серого: в МХТ сыграли «Стоиков»
Серые будни под веселящие напитки, философские рассуждения о безысходности и мечта о свадьбе. Так режиссер Денис Азаров представил себе пьесу Дмитрия Данилова «Стоики», которая была написана для Художественного театра в 2023 году. Автор «Человека из Подольска» и «Сережа очень тупой» сочинил историю о матери, дочери и их мужчинах. А художник Николай Симонов поместил их в серое депрессивное пространство, без какой-либо индивидуальности. И лишь чулан с хламом — как надежда на светлое будущее. «Известия» побывали на премьере и попытались не сойти с ума.
Где эта улица, где этот дом
Денис Азаров признается, что сюжет «Стоиков» его зацепил именно тем, что в пьесе ничего не происходит, но что-то происходит. Безысходность, через которую люди пытаются пробиться друг к другу, надо познать и зрителям. В анонсе премьеры говорилось: «Действие происходит в обычных современных квартирах, в любом крупном городе Европы, Америки или России». Когда придумывают нереальную страну или отправляют героев на другую планету, в действительности хотят обозначить конкретное время и место. Как говорят мудрецы: хочешь что-то спрятать, положи это на видное место. Вот и сюжеты с присутствующей неопределенностью всегда шиты белыми нитками.
Действующих лиц в пьесе Данилова четверо — две женщины и двое мужчин. На главную роль режиссер пригласил Павла Табакова. Спустя два года сын Олега Павловича вернулся на сцену МХТ имени Чехова. Его партнершей по постановке стала Маруся Фомина. Некогда молодые артисты вошли в труппу Художественного театра. Тогда будучи в отношениях, всё шло к тому, что случится нечто большее. Однако судьба развела молодых людей. Вторую пару сыграли Светлана Колпакова и Александр Усов.
К сожалению, имен героям автор пьесы не дал. Парень, девушка, мать девушки и ее муж. Все они одеты в абсолютно одинаковую серую одежду и обувь. Живут они в серых квартирах. А то, что окружает этих людей, по мнению создателей спектакля, — «зона неопределенности», вызванная неким глобальным катаклизмом.
На сцене схематично очерченные четыре серых дома. Из мебели — прозрачные пластиковые стулья, холодильник, микроволновка, замаскированная под телевизор, и длинная барная стойка, объединяющая декорацию. Этот атрибут здесь тоже неслучаен. Герои пьют как не в себя. Холодильники в их квартирах забиты алкоголем под завязку. Разделяет это серое жилище — чулан. Его содержимое не безликое. Сквозь стекло видны: прибитые к стене детские санки, старый проигрыватель, печатная машинка, бейсбольная афиша. В эту комнату главные герои приходят помечтать.
Не пропить бы
Разговаривать жильцам не о чем. Первая же сцена начинается с диалога, полного ненормативной лексики. Поводом для брани становятся наушники, которые герою Павла Табакова купила его девушка. Но не смотря на ругань, она мечтает связать с ним жизнь. Ведь от мамы существует постоянный запрос на знакомство с женихом.
В доме по соседству диалоги тоже не без крепкого словца. Но их впроброс употребляет глава семьи, отчим девушки. «Ты видела, как там рвануло?» — изумляется мужчина. «Да, жертв уже шестьсот тысяч», — переживает супруга. Она домохозяйка, которая с тряпкой в руках проживает свою жизнь у телевизора. Он — некогда известный журналист, а сейчас пишет о бейсболе для 30 подписчиков в соцсетях. «Там вообще кошмар, — продолжает сопереживать трагедии женщина. — Наши пять самолетов отправили с помощью». — «О, велика помощь. Пять самолетов бинтов, йода и крупы», — ерничает муж.
Мужу не понятно сострадание женщины. Он ходит по дому с бутылкой и философствует. Считает, что надо быть счастливым в любых обстоятельствах, какие бы потрясения вокруг не происходили. Живи настоящим. А проблемы сотен тысяч — так они ж не твои. Они только расшатывают нервы. «Задолбал я тебя своим стоицизмом», — вдруг одергивает он себя. Но остается верен жизненной философии, отодвигает проблемы, упиваясь прелестью дня текущего. За это жена называет его — стоик.
Супруги задаются вопросом, когда это всё закончится, и, не найдя конкретного ответа, надеются, что скоро. А тем временем к паре прибыли гости. Дочь привела на смотрины жениха. Они не с пустыми руками — со своими бутылками. Пьют «Западную долину». Как говорят герои — «наше» вино, не хуже Бордо. Другого-то не найти. Ну и это сойдет.
— Что ж мы пьем, да без закуски. У нас тут на Оранжевой улочке магазинчик есть, они пироги делают изумительные. Они и люди такие приятные, — суетится хозяйка дома.
Героиня Светланы Колпаковой — единственная, кто верит в любовь и держится за отношения с супругом, каким бы он ни был. Бранных слов от нее он не услышит. Ей даже нравится крепко пьющий жених дочери. А ведь он и правда не такой пропащий. Грезит о холсте и красках — в душе он художник. И только забравшись в чулан, может стать самим собой. Взять в руки кисти, окунуть их в красную краску и нарисовать крестик в рамке. Не Рембрандт, не Гойя. Но мечтать же не вредно. И каждый из обитателей этого серого города, попадая в это захламленное пространство в чулане, строит планы на будущее. Девушка хочет белое платье и свадьбу, отчим — попасть на бейсбольное поле, мать хочет, чтобы дочь обрела счастье.
— Если мы будем продолжать мечтать, то возможно пережить многое, — сказал режиссер во время пресс-подхода.
Что? Где? Зачем?
Бытовая мелодрама и рассказ о конфликте поколений не так интересны в нынешние непростые времена, как постановка, которая представляет безысходную действительность и туманное будущее. Режиссер представил на суд зрителей некую эфемерность, где бессердечные люди без сострадания говорят сначала о 600 тысячах погибших, потом о 700, и к финалу уже не изумляются миллиону. Для них это где-то там, далеко, не в их мире, где от безделья молодой парень снимает видео с неподвижным предметом и размещает его в соцсетях, в которых у него принципиально нет ни одного подписчика.
Фоном в постановке звучит музыка современного композитора Владимира Раннева. Она то монотонная, то гнетущая, то вдруг в ней слышится мелодия. Как признался «Известиям» Денис Азаров, композитор специально для «Стоиков» писал сочинения. А режиссер начинал работу над постановкой как над саунд-драмой.
Спектакль уложился в час с небольшим, хотя режиссер пытался сделать его еще короче. В какой-то момент он отказался от этой идеи и решил дописать акт, в котором родители пришли бы в гости к детям. Но воздержался. Данилов не дает ответов, что случилось с этими людьми дальше. И ощущение недосказанности в его пьесе остается. Видимо, каждый из зрителей придумает свой финал. Если, конечно, осилят историю безысходности.