Дмитрий Котермин - идеальный принц классического балета!
Так называют солиста театра «Русский балет» Дмитрия Котермина. Мы встретились в Красногорске, недалеко от его дома. Правда, приехал Дмитрий не на белом коне, а на самокате.
Как вы стали идеальным принцем классического балета? Вы к этому шли, или роль сама вас нашла?
С училища заложили, что я принц. Когда я выпускался, из всех ребят меня выбрали на роль принца в Щелкунчике. А теперь в моей коллекции «Лебединое озеро», «Щелкунчик», «Спящая красавица», «Золушка», граф в балете «Жизель», «Пахита», «Раймонда», «Бахчисарайский фонтан», «Дон Кихот», главные партии в современных балетах: «Семь красавиц» и «Последнее танго» — эксклюзив Гордеева. Но не все так просто. Меня всегда Вячеслав Гордеев (художественный руководитель театра «Русский балет») ругает за осанку — грудь вперед, плечи расправить. Нельзя расслабляться. Но я за это ему очень благодарен.
С чего все началось?
Я родился в Казани. И с 4-х лет занимался спортивной гимнастикой. Но в 10 лет сломал руку, причем жестко, с осколками. Сначала был риск, что рука вовсе не будет сгибаться. Но в итоге мне ее сделали, правда, спортом заниматься запретили. Сказали: второй раз сломаешь — уже не соберем… Но так получилось, что при гимнастике была хореография. И мама спросила — не пойти ли тебе в хореографическое училище, как раз набор был с 10-ти лет. Там было три тура, меня, после гимнастики, взяли сразу с первого. Даже музыкальность слушать не стали.
Друзья тоже занимались балетом?
Казань, 90-е годы, там было вообще не до балета. Город всегда отличался своими преступными группировками, бандитскими разборками, разделом территорий. Поэтому просто по улице нельзя было свободно передвигаться, когда во дворе 50 человек с арматурой выходят на стрелку. Либо ты участвуешь в ОПГ, либо есть поддержка. Мне повезло, что у меня есть брат, на 5 лет меня старше. И он защищал меня.
И что, вам ни разу не доставалось по дороге на балет или домой?
Никогда не было у меня проблем. Даже если что-то случалось, тут же появлялся брат или его друзья. Хотя мои одноклассники добирались до училища без шапки или без денег.
С каких ролей начали свою артистическую деятельность?
Вовсе не с ведущих. Я участвовал в операх, в опереттах. Однажды, не помню, какой был спектакль, мы выбегали на сцену в халатах. Была зима, и я ходил за сценой в разогревочных штанах. И вот мы выходим на сцену, прыгаем на стол, скидываем халаты. И тут я понимаю, что все ребята стоят в черных лосинах, а я в этих ярко-синих трико.Хорошо, что начальства тогда не было. С тех пор я каждый раз перед выходом на сцену останавливаюсь и проверяю, в той ли я одежде.
Как вы в Москву переехали?
Я влюбился в девушку. Мы познакомились в Казани, но жила она в Германии. И я решил — поеду за ней и устроюсь там в театр. Это был главный толчок, который поменял всю мою жизнь. Я доехал до Москвы, весь собранный для Германии. Отец дал мне денег, 2000 евро на первое время. И судьбоносно я перепутал июнь с июлем. Перед посольством мне предложили оформить страховку.
— С какого числа, — спрашивают. — С сегодняшнего. — Сегодня посольство не работает.
И в этот момент я достаю талон с записью и говорю — как так, у меня же написано 20 июня, а оказалось, что июля.
Не думали вернуться в Казань?
Нет. Меня уже все друзья проводили. 50 человек бежали за поездом, руками махали. Решил устраиваться в театр. Я всегда слышал, что в «Русском балете» сильная, порядочная труппа. И там много гастролей. У меня не было сомнений. В Большой я не хотел идти. Я свободный человек, люблю свободу. А Большой театр — это огромная машина, в которой ты не можешь ничего сделать сам. Чрезмерная скованность. Только в окно смотришь, как кот, и мечтаешь погулять на травке.
Вас сразу взяли в «Русский балет»?
Да, со словами — для кордебалета пойдет. Я и правда сначала ничего не танцевал, кроме детей, мышей и розового вальса. Только через два года вышел на новый уровень — станцевал па-де-труа из «Лебединого озера». В «Русском балете» я служу уже 14 лет.
Как приняла Москва? Как дела с квартирным вопросом обстояли?
Первый год в театре жить негде было, общежития не было. И мой наставник Виктор Петрович Давыдов предложил пожить какое-то время у него в кабинете. И я буквально полгода жил в театре, обнявшись с батареей. Приезжаешь из Мексики, из пятизвездочного отеля. Все разъезжаются по домам, а я ехал обратно в театр. На следующий день я вставал, умывался и спускался в балетный зал. А после репетиции все опять разъезжались по семьям. А я оставался в театре. Это как-то меня закалило. Я понял, что если я уж так пережил, то надо до последнего бороться в этой жизни. И из балета выжать максимально. И в этом мне помогла мой замечательный педагог Ольга Васильевна Коханчук.
Как себя сейчас чувствуете в этом театре? Какая там атмосфера? С каким настроением туда приходите?
Я влюблен в свою работу. Но друзей там найти сложно. Я ведущий солист, у меня больше свободного времени, а у других людей этого нет. Ты начинаешь их раздражать. Я этого не понимаю. Ну ты дойди до этого уровня, ты работай так, как я работал, стань сам солистом. Я же к этому шел 15 лет. А когда мне дали звание заслуженного артиста России, я сразу подумал — ну все, теперь еще «легче» станет жить в театре. Но это все заканчивается на стадии разговоров. Это все на детском уровне. Ничего больше. Люди все хорошие. Культуру общения в коллективе задает худрук Гордеев — он ведь даже голоса никогда не повышает, но при этом его всегда все слышат.
Козни строят? Стекла в пуанты подсыпают?
Нет, максимум вещи пропадают. Например, подарят всем одинаковые толстовки. А я сделаю на спине принт со своей фамилией. Все — на следующий день ее нет. Или подарят девушки нам футболки на 23 февраля. У меня была надпись «Принц номер 1». Все, нет этой футболки, я ее ни разу не надел. На балетных конкурсах пропадает все. Приезжаю обратно практически голый.
Приехали покорять Москву, а покорили Подмосковье. Почему?
Когда я жил в Казани, я думал, что в Москве жить невозможно. У меня вокруг леса, Волга в 5 минутах от дома. А в Москве метро, каменные джунгли. И тут я попадаю в Московский областной театр. И у нас очень много гастролей по области. Я начинаю знакомиться с городами — Воскресенск, Сергиев Посад, Красногорск, Коломна, Истра, Чехов. И понимаю, что здесь тоже все это есть — леса, поля, все прекрасно.
А Красногорск почему так полюбился?
Мы здесь купили квартиру. Теперь я просыпаюсь, а у меня под окнами не машины, а кто-нибудь приплывает на катере. Кто-то катается на вейк-борде, чем я тоже увлекаюсь. А когда река замерзает, становится первоклассной трассой для зимних лыж. Окна выходят на реку и на Дом правительства Подмосковья, где мне вручали звание заслуженного артиста Московской области. Так получилось, что теперь иногда вижу, как Андрей Воробьев прилетает на вертолете или приезжает на машине. Контролирую (смеется), мне все видно.
Не думали уехать работать за границу? Еще раз попробовать улететь в Германию?
Я с театром проехал полмира, посмотрел, как в других странах живут люди. Я из-за границы бегу через месяц, где бы я ни находился. Я люблю Россию, люблю Москву и Подмосковье. А Красногорск для меня номер 1.
Электронная почта:
Адрес редакции:
Москва, Ленинградское шоссе, дом 69, корпус 1, офис 58
Адрес для корреспонденции:
142100, Московская область, город Подольск, Революционный пр., д.80/42