Рисуя Гоголя: творчество гения глазами художников
К творчеству Николая Васильевича обращались многие русские художники. Иллюстрации к произведениям Гоголя выполняли как его современники, так и мастера XX века: от Дмитрия Кардовского и Сергея Коровина до Марка Шагала и Сергея Алимова. И каждый интерпретировал его вселенную на свой лад.
Материал опубликован в мартовском номере журнала Никиты Михалкова «Свой».
К творчеству Николая Васильевича обращались многие русские художники. Иллюстрации к произведениям Гоголя выполняли как его современники, так и мастера XX века: от Дмитрия Кардовского и Сергея Коровина до Марка Шагала и Сергея Алимова. И каждый интерпретировал фантасмагорическую вселенную великого писателя на свой лад.
Обложку для первого издания «Мертвых душ» (1842) Гоголь нарисовал сам: завитками орнамента окружил рукописное заглавие поэмы и вписал в композицию тройку (очевидно, отсылая к образу Тройки-Руси). Писатель скептически относился к чужим попыткам оформить его книги. К примеру, на предложение известного гравера Евстафия Бернардского издать поэму с иллюстрациями Николай Васильевич отреагировал так: «Товар должен подаваться лицом, и нечего его подслащивать этим кондитерством. Можно было бы допустить излишество этих родов, когда оно слишком художественно. Но художников-гениев для такого дела не найдешь, да и нужно, чтобы само сочинение было классическим, приобрело полную известность».
Бернардскому тем не менее удалось осуществить задуманное — совместно с Александром Агиным. Правда, гравюры публиковали отдельными листами, без текста. Поначалу эти работы вызвали смешанную реакцию. Иван Тургенев упрекал Агина в незнании народных типажей, выражал недовольство по поводу изображения главного героя: «Это толстое, коротконогое созданьице, вечно одетое в черный фрак, с крошечными глазками, пухлым лицом и курносым носом, — Чичиков? Да помилуйте, Гоголь же сам нам говорит, что Чичиков был ни тонок, ни толст, ни безобразен, ни красив. Чичиков весьма благовиден и благонамерен; в нем решительно нет ничего резкого и даже особенного, а между тем он весь с ног до головы — Чичиков».
Впрочем, в конце XIX столетия раскритикованные Тургеневым гравюры переиздавались не раз, удостаивались похвалы Николая Лескова и других ценителей хорошей книжной графики. Впоследствии эти работы стали классикой отечественного искусства.
Другой современник Николая Васильевича Петр Боклевский создал по его произведениям целый цикл работ. Художник учился у Брюллова и Клодта, делал рисунки для скульптурных коней на Аничковом мосту, выполнял портреты по заказам. Многие ценили графические изображения Петра Михайловича (особенно политические карикатуры) за точность и остроту, а за цикл литографий «На нынешнюю войну» он получил бриллиантовый перстень от самого императора Александра II. С литературными кругами Боклевский сблизился в 1850-е, первый альбом иллюстраций к «Ревизору» создал в 1858 году. Рисунки этого художника на фоне гравюр Агина казались особенно гротескными — притом что сам Гоголь вовсе не стремился к карикатурному изображению персонажей. Вот что он говорил насчет «Ревизора»: «Больше всего надобно опасаться, чтобы не впасть в карикатуру. Ничего не должно быть преувеличенного или тривиального даже в последних ролях». А в отношении «Мертвых душ» утверждал: «Герои мои вовсе не злодеи, прибавь я только одну добрую черту любому из них, читатель помирился бы с ними всеми».
Как бы то ни было, созданию иллюстраций к гоголевской прозе Боклевский уделил очень много сил и времени, хотя в его интерпретации персонажи «Мертвых душ» действительно выглядят, пожалуй, чересчур гротескно, шаржированно.
В конце XIX века иллюстрировать поэму взялся сын известного акварелиста, заставший гоголевскую эпоху Петр Соколов. Сначала он выполнил несколько разноцветных рисунков, опубликовав их в виде монохромных репродукций, а затем начал работать в технике черной акварели. Его современник, писатель и публицист Сергей Терпигорев утверждал: «Конечно, Соколов взялся за свое дело... по крайней мере, я не знаю, кто же еще из теперешних художников видел своими глазами типы того времени, изображенные Гоголем. А Соколов их видел, мало того — имел с ними дело... Это огромное и счастливое условие, которого нет ни у кого из наших художников».
В журнале «Наше наследие» (№ 89, 2009) искусствовед Юрий Герчук отметил, что монохромный вариант оказался удачнее цветного, а главной особенностью соколовских иллюстраций является акцент на бытовых деталях: «Художника интересовали не столько гоголевские «типы», сколько целостная атмосфера книги, жизненная среда персонажей. От их подчеркнутой характерности, типичной для работ ранних иллюстраторов, он отказался — люди как люди. Зато очень наглядно представлен, например, дом Плюшкина — извне, с его забитыми окнами и разоренным двором, на который въезжает бричка Чичикова, и изнутри, затесненный и замусоренный, живописно обветшавший, подобно халату хозяина. Соколов вынес на поля этого большого рисунка фигурки второстепенных персонажей, участвующих в эпизоде, а поверху еще и вид разоренной плюшкинской деревни. Подобные маргиналии, не вторгаясь в течение главного действия, дополняют и корректируют его».
Брат Петра Соколова Павел, тоже художник-акварелист, создал иллюстрации к «Тарасу Бульбе», а также, как отмечает Герчук, выполнил карандашные рисунки к рукописной копии «Старосветских помещиков», где с большой любовью к деталям и гоголевским героям изобразил повседневную жизнь Афанасия Ивановича и Пульхерии Ивановны.
На рубеже XIX–XX веков одним из иллюстраторов гоголевских сочинений стал известный график (а также выдающийся учитель, автор собственной педагогической системы) Дмитрий Кардовский. В 1904 году он проиллюстрировал повесть «Невский проспект». Вот что пишет об этом Герчук: «Эпоха Гоголя отдалилась тогда уже на полвека, и ровно семьдесят лет прошло после написания повести. Художнику показалось важным представить новым читателям само то время, когда и происходили описанные Гоголем события. Великий знаток быта ушедшей эпохи, всей ее внешней, обстановочной стороны — от архитектуры и мебели, костюмов и рисунка обоев до причесок и манеры поведения, Кардовский очень много внимания уделил реконструкции стиля эпохи в его характерных и часто изящных подробностях. Герои Гоголя в иллюстрациях Кардовского живут в своем времени, в отдалении от реального мира его читателей.
К наследию великого классика обращались и другие именитые художники. Брат знаменитого живописца Константина Коровина Сергей в 1901 году иллюстрировал повесть «Шинель», а выдающийся график Владимир Лебедев сделал рисунки к повести «Нос».
Марк Шагал иллюстрировал «Мертвые души» уже после отъезда из России, в 1923 году. По заказу легендарного парижского маршана Амбруаза Воллара создал 96 изображений в технике офорта, сухой иглы и акватинты. Тираж гравюр напечатали в 1927 году, и один экземпляр автор отправил в Третьяковскую галерею. Поэма с рисунками Шагала была издана только в 1948 году, после смерти Воллара, стараниями издателя Эжена Териада. Вот что сообщает об особенностях этих работ искусствовед Наталья Апчинская: «Гоголь называл смех единственным своим «благородным и честным» героем, и Шагал оказался, как никто, восприимчив к стихии юмора, которой проникнута гоголевская поэма. Юмор был заложен в самом стиле художника, основанном на разрушении зрительных стереотипов. Некоторые иллюстрации кажутся особенно смешными, например, лист с похожими друг на друга капитаном Копейкиным и Наполеоном и упоминавшийся фронтиспис. Однако смешное Шагала, как правило, соседствует с по-настоящему страшным гротеском... Перед нами в полной мере мертвые души, олицетворяющие инфернальность и демонизм. Еле различимый Плюшкин в своем кабинете представлен в виде рогатого бесенка. Ноздрев не только «обуян бесом», но порой превращается в него (в сцене разоблачения Чичикова на балу). Но особенно часто черт проглядывает из Павла Ивановича, поскольку именно он наделен в романе дьявольским атрибутом: способностью присваивать себе бессмертные человеческие души, утрачивающие при этом возможность совершенствования и спасения... Гротеск Шагала не похож на реалистический гротеск первых иллюстраторов Гоголя — А. Агина и П. Боклевского, как и их современника, талантливого английского иллюстратора Диккенса Х. Брауна (Физа). Он не является сатирическим заострением характерных черт отдельного человека, но воплощает меняющиеся лики самого мирового зла, которое не зависит от социальных или житейских условий, но само их порождает».
По мнению многих исследователей, особенно точно передал дух гоголевской прозы Сергей Алимов, выдающийся график, мультипликатор, автор знаменитых «Каникул Бонифация», иллюстратор произведений Булгакова и Салтыкова-Щедрина. Сергей Александрович, работавший в 1962–1974 годах на студии «Союзмультфильм», проиллюстрировал более 100 книг, причем Гоголь был любимым писателем этого мастера. Первые его рисунки к повестям Николая Васильевича («Нос» и «Портрет») создавались еще в 1960-е. Затем пришел черед «Вечеров на хуторе близ Диканьки», «Игроков», «Ревизора», «Женитьбы». Особое место в творчестве Алимова занимала все та же гоголевская поэма. В интервью газете «Культура» он рассказывал в 2018 году: «С ранних лет любил «Мертвые души». Однажды предложили оформить издание поэмы... Книга вышла в 1970-е. Через несколько лет взял ее в руки и с ужасом обнаружил, что мои творения никуда не годятся. Поехал в Дом творчества «Челюскинская» и выполнил литографии на тему гоголевского произведения. В этот момент издательство «Вита Нова» попросило проиллюстрировать «Мертвые души». Книга получилась замечательная, в некоторые экземпляры даже вклеили оригинальные рисунки».
Актуальное вот уже не одно столетие творчество Николая Гоголя продолжает притягивать известных мастеров изобразительного искусства. Будем надеяться, что и XXI век подарит нам немало блестящих визуальных интерпретаций его произведений.