«Hовик» был лучшим: легендарный эсминец найден на дне Финского залива
Этим летом разнеслась новость, не оставившая равнодушными многочисленных любителей военно—морской истории — поисковики из Разведывательно—водолазной команды в рамках экспедиции «Корабли Великой Победы» обнаружили на дне Финского залива останки эскадренного миноносца «Новик».
Недавно газета «СЕГОДНЯ» опубликовала интервью с главой Разведывательно—водолазной команды Константином Богдановым, и он рассказал, что специализируется с коллегами в основном на поиске безвестно пропавших в годы войны советских подлодок. Но на сей раз улов Богданова со товарищи составил знаменитый эсминец.
Чемпион своей эпохи
В истории военного судостроения было не так уж много кораблей, которые можно назвать прорывными, революционными, воплотившими в металле качества, резко возвысившие их над современниками. Если брать XX век, то сразу припоминаются «Дредноут», крейсер «Инвинсибл», линкор «Ямато», авианосец «Энтерпрайз», подводная лодка «Наутилус» — и герой нашего нынешнего рассказа, российский эсминец «Новик».
Он был спущен на воду 21 июня 1911 года, вошел в строй Балтийского флота 29 августа 1913 года. «Новик» создавался в рамках программы послецусимского восстановления флота Российской империи и поразил воображение современников своими выдающимися тактико—техническими данными.
«Новик» радикально превосходил ранее построенные в России и других странах миноносцы — как по размерам, вооружению, так и по скорости в 37,3 узла.
Подобный корабль мог беспрепятственно нагнать и уничтожить слабейшего противника и уйти от сильнейшего. Собственно, для такого грозного бойца уже не подходило обозначение «миноносец»: «Новик» и построенных по его образцу собратьев вывели в отдельный класс эсминцев (эскадренных миноносцев). Обозначение «эскадренный» указывало на способность кораблей этого класса действовать в составе эскадры в океанской и морской зоне.
«Новик» послужил прототипом еще 29 подобных кораблей, считавшихся лучшими в своем классе. «Новики» отважно сражались не только в Первую мировую, но и в Великую Отечественную войну: и в атаку на вражеские суда ходили, и минные заграждения ставили, и десанты высаживали, и эвакуировали отступающие войска и мирное население. Незаменимые были корабли, состоявшие в советском ВМФ вплоть до середины 50—х.
Родоначальнику этой серии выпала особенно яркая судьба. С 1914—го по конец 1917—го «Новику» довелось участвовать в большом количестве боев и походов, его характерный четырехтрубный силуэт враги видели постоянно. Эсминец проводил минные постановки у берегов противника, участвовал в предотвращении прорыва немецкого флота в Рижский залив, осуществлял прикрытие знаменитого линкора «Слава», в составе соединения под началом контр—адмирала Колчака топил германские транспорты с железной рудой в Норчёпингской бухте, оборонял Моонзундский архипелаг. Наиболее яркий эпизод в биографии «Новика» случился 4 августа 1915 года, когда он вступил в бой с проникшими в Рижский залив новейшими германскими эсминцами V—99 и V—100.
Яркое описание этого сражения содержится в книге «Моонзунд», написанной нашим земляком Валентином Саввичем Пикулем. Происходил бой, кстати, неподалеку от Михайловского маяка, предназначенного для обозначения мели на западном входе в Ирбенский пролив — ныне это маяк Микельбака, расположенный в поселке Микельторнис. «Один против двух вступил в неравную дуэль... На бортах немцев уже видны литеры, намалеванные белилами от ватерлинии до срезов полубаков: V—99 и V—100. Наградив „сотый“ двумя попаданиями, „Новик“ теперь зашибал снаряды в „девяностодевятку“. Точное маневрирование фон Грапфа (настоящее имя командира эсминца было Михаил Александрович Беренс. — Авт.) сделало „Новик“ почти неуязвимым, ни одного попадания!» — живописует Пикуль.
«Новик» всадил в V—100 несколько метких снарядов, тот загорелся и вышел из боя. «Половина дела была уже сделана: „Новик“ уравнял силы. Русские погнали перед собой V—99 с такой яростью, как гонят по улице бешеную собаку. Эта „улица“ вела прямо на минное поле. Петряев (главный артиллерист. — Авт.) умудрился настичь врага ловким снарядом, разворотив ему корму. Очевидно, снаряд разбил дымовые шашки, и теперь убегающий V—99 потянул за собой плотную полосу дымзавесы», — рассказывает автор «Моонзунда».
План Беренса блестяще оправдался: «Прямо по курсу с гулом вздыбнулось море: V—99 взорвался. Еще взрыв! — на инерции хода он взорвался и на второй мине. Эсминец быстро погибал, оседая в море кормой, оттуда ревели тонущие... V—100 пытался спасать людей, но это было слишком рискованно. К тому же „Новик“ взял его под обстрел. Тогда „сотый“ сделал самое мудрое — он побежал!»
Пикуль приводит высказывание командира «Новика»: «Отныне прошу не говорить, что тип этих кораблей неизвестен. Теперь мы знаем им цену...»
Жертва Таллинского перехода
Переживший войну и последующую революцию корабль при советской власти получил новое имя в духе времени: «Яков Свердлов» — в честь одного из большевистских вождей. Он прошел капитальный ремонт и две модернизации, усилившие мощь его орудий и торпедных аппаратов. Перед Великой Отечественной заслуженный ветеран входил в состав отряда учебных кораблей, а с началом войны был включен в 3—й дивизион эсминцев эскадры Балтийского флота. «Яков Свердлов» осуществлял задачи эскортирования более крупных кораблей, прикрывал действия сил флота, проводил поиск надводных судов и подводных лодок противника, осуществлял огневую поддержку советских сухопутных войск. Некоторое время в июле 1941 года он даже осуществлял функции флагманского корабля флота, на нем был развернут командный пункт.
Роковым для «Якова Свердлова» стал печально известный Таллинский переход. Под этим названием вошла в историю состоявшаяся в конце августа 41—го эвакуация из столицы Эстонии в Кронштадт основных сил Балтийского флота и войск 10—го стрелкового корпуса. Из Таллина вышли 225 кораблей и судов, подвергшихся ожесточенным атакам люфтваффе. Кроме того, немцы и финны успели выставить на пути гигантского каравана минные заграждения. В итоге до Кронштадта добрались лишь 163 корабля, советские потери в людской силе исчислялись в 10 с лишним тысяч человек.
Среди погибших оказался и «Яков Свердлов», шедший в охранении крейсера «Киров».
28 августа примерно в 20.30 «Киров» затралил мину, но ее стало заносить к борту. Катастрофу удалось предотвратить, крейсер застопорил ход. В этот драматический момент прямо по курсу «Кирова» подорвался эсминец «Гордый», а в 20 час. 36 мин. раздался взрыв на «Якове Свердлове». По одной из версий, корабль принял своим бортом выпущенную вражеской подлодкой торпеду, предназначенную для куда более крупного «Кирова».
Вот как позднее описывал эти события в своем рапорте командир корабля Александр Спиридонов: «Сзади мостика „Якова Свердлова“ поднялся огромный столб пламени, пара и дыма. Все стоящие на мостике были сбиты с ног, часть вылетели за борт. Я упал лицом на телеграф, поставив последний на „Стоп“, и на мгновение потерял сознание... Придя в себя и оглянувшись на корму, увидел, что последняя оторвалась от носа (взрыв пришелся в районе первого торпедного аппарата). Нос корабля быстро погружался в воду. Корма переворачивалась и также поднималась вверх. Через 3–4 мин. то, что раньше называлось мостиком, пошло к воде; я скомандовал оставшейся на носу команде (10–15 человек) идти в воду, что и было выполнено».
На палубе корабля были сложены противолодочные бомбы, предохранители которых заранее выставили на небольшую глубину. Когда эсминец стал погружаться, бомбы начали рваться, нанося по спасавшимся в воде людям мощные гидродинамические удары. Разорванный мощным подводным взрывом пополам, корабль ушел под воду менее чем за пять минут. Погибли 144 человека — из числа членов экипажа и эвакуируемых солдат. В живых остались немногие — их спасли советские катера.
Почти семьдесят семь лет останки знаменитого «Новика» пролежали на дне Финского залива у берегов Эстонии, никем не тревожимые. И вот 17 июня поступило сообщение Разведывательно—водолазной команды: «В рамках совместного проекта финской поисковой команды SubZone и российской экспедиции „Поклон кораблям Великой Победы“ в районе мыса Юминда обнаружено место гибели эскадренного миноносца „Новик“. Корабль лежит на глубине 75 метров посередине Финского залива. Корпус разломан на две части в результате подрыва на мине. Носовая часть перевернута вверх килем, а корма с орудиями и надстройкой на ровном киле. На корме четко читается название корабля на момент гибели — „Яков Свердлов“ и герб СССР».
Место гибели корабля было заранее определено российским историком Михаилом Ивановым по немецким архивным материалам. По его словам, в отчетах немцев сохранились данные об ошибочном бомбометании в 1943 году по некоему объекту, который гитлеровцы приняли за советскую подводную лодку Щ—406. Но к тому моменту Щ—406 уже погибла у острова Большой Тютерс.
Поисковики решили разобраться в ситуации. В результате гидролокационного обследования, проведенного руководителем SubZone Имми Валин, на дне был обнаружен объект, по очертаниям похожий на эскадренный миноносец. С борта исследовательского судна Yoldia под воду ушли аквалангисты Имми Валин, Паси Ламми, Михаил Иванов, Константин Богданов и игумен Иннокентий (Ольховой). Они провели идентификацию корабля, осмотрели три 102—миллиметровых орудия главного калибра, кормовую надстройку с запасным штурвалом и машинным телеграфом. Произведенный осмотр показал, что корабль практически разорвало на две части взрывом в районе второй дымовой трубы.
У подводной могилы
Газета «СЕГОДНЯ» побеседовала с одним из участников подводной экспедиции — экономом московского Данилова монастыря игуменом Иннокентием. Конечно, сразу возник вопрос: откуда у монаха умение обращаться с аквалангом?
«А я давно увлекаюсь дайвингом, — пояснил отец Иннокентий. — Когда же познакомился с Костей Богдановым и его командой, то дело, которым они занимаются, показалось мне очень нужным и важным. Сначала они пригласили меня для участия в церемонии отдания последних почестей экипажу погибшей советской подлодки — чтобы было кому служить панихиду по павшим морякам. А потом и сам стал нырять к останкам кораблей, сделавшись, таким образом, полноправным участником команды».
Отец Иннокентий подтвердил, что находка не была случайной: «Наш историк Миша Иванов собрал много данных, позволивших с достаточно большой степенью уверенности назвать квадрат, где должен лежать какой—то корабль. После этого он связался с нашей финской коллегой Имми Валлин и та, выйдя в море на своем кораблике, обследовала этот участок с помощью сонара. Удача! На дне вскоре был обнаружен корабль, по очертаниям схожий с эсминцем времен Первой или Второй мировой войны. Поскольку „Яков Свердлов“ погиб именно здесь, сразу возникла мысль, что найден именно он. Но в этом нужно было еще точно убедиться».
Первичное обследование «Новика» он выполнил вчетвером с руководителем экспедиции «Корабли Великой Победы» Константином Богдановым, историком Михаилом Ивановым и одним финским аквалангистом.
«У нас с Костей имелись открытые эстонские визы, и мы с нетерпением устремились на встречу с этим легендарным кораблем. Поскольку я заранее захватил с собой видеокамеру, позволяющую осуществлять подводные съемки, то сумел запечатлеть обследование затонувшего эсминца. Ремеслу подводного оператора стал обучаться совсем недавно — это была всего лишь третья или четвертая моя съемка. Однако самое главное отснять мне удалось: название корабля, советский герб, а также штурвал и орудия главного калибра. После этого сомнений не осталось», — поведал исследователь.
Он отметил те необычные ощущения, которые испытал при виде гигантской подводной могилы: «Двоякое чувство. С одной стороны, это радость — найдены воины, много—много лет считавшиеся пропавшими в морских глубинах, теперь они символически вернулись к нам. С другой — разумеется, скорбь, которую всегда испытываешь, находясь рядом с воинским захоронением, рядом с местом последнего боя доблестных защитников нашей родины. А еще я испытывал воодушевление: в лице этого корабля передо мной находилась важная страница живой истории нашего Отечества».
По словам отца Иннокентия, историческая находка пребывает в куда лучшей сохранности, чем можно было бы предположить изначально. «Да, корабль действительно разломился на две части, проржавел и покрылся илом, но до сих пор вполне узнаваем, даже после без малого восьмидесяти лет, проведенных на дне. Это вполне заметно по видеокадрам, хотя съемка была и не совсем качественной, так как вода оказалась очень мутной. Если тщательно подготовиться и обеспечить освещение, в следующий раз корабль удастся отснять более детально», — пояснил игумен Иннокентий. Он отметил: «Очень хочется продолжить исследование „Новика“. Корабль ведь действительно очень славный, достойный, некогда один из лучших в нашем флоте. Надо его изучить и сделать виртуальный музей — по образцу того, как мы поступаем с найденными советскими подводными лодками. Это подробное 3—D изображение затонувшего корабля, которое можно рассмотреть с разных ракурсов. Любой человек, интересующийся военной историей, может посетить такие мемориалы на сайте poklonexpedition.ru и UWEX.org или на странице Разведывательно—водолазной команды в Фейсбуке».
Священнослужитель добавляет о самом существенном: «Ну и, конечно, важно, чтобы экипаж эсминца удостоился подобающей траурной церемонии, панихиды. Подобные панихиды мы стараемся проводить непосредственно на месте гибели корабля. Несмотря на то что в ту тяжелую пору власти усиленно насаждали атеистическую пропаганду, большинство наших военнослужащих были верующими. Причем некоторые уверовали непосредственно на поле боя, оказавшись в тени смерти. И в любом случае люди, павшие за спасение нашего народа, заслужили достойное посмертное воздаяние...»
Владимир ВЕРЕТЕННИКОВ,
собкор газеты «СЕГОДНЯ»
в Санкт—Петербурге.