Великие имена в искусстве. Часть 3. Демоны Врубеля от которых мороз по коже

Врубель - фамилия польская, но к моменту рождения Михаила уже три поколения предков художника жили в России, выбрав военную стезю. Ранее увлечение живописью с радостью поощрялось отцом, однако при выборе профессии отец заметил, что главное - польза для общества и отдал сына в Петербургский университет на юридический факультет. Но юристом Михаил не был ни одного дня после окончания университета - сразу же он поступает в Академию художеств. Учитель Чистяков, оценивший талант ученика, направил его для реставрации фресок в Киев, где Врубель изучал каноны Византийской живописи. Это период отмечен библейскими сюжетами художника, однако он начинает метаться - то бросает живопись, переключается на иконопись, затем на графику, затем на керамику и снова возвращается к живописи. Метания, помимо провалов в творчестве приносят финансовые проблемы.

В это период художника захватывает демоническая тема - сюжеты сказок, преданий, былин, существа из "там на неведомых дорожках"...

Критики часто отзывались о работах Врубеля резко и незаслуженно уничижительно, хотя он вел огромную работу - занимался реставрацией фресок в церквях. оформлял театральные сцены, фасады зданий и прочее...

XX век принес мастеру две большие трагедии: умирает его отец, а долгожданный сын рождается в серьезным дефектом - заячьей губой. К личным трагедиям добавляются жесточайшая творческая депрессия. С этого периода, по словам исследователей его творчества, начинается его постепенный уход в мистику и отсюда начинается точка отсчета до его полного сумасшествия.


Он несколько раз лечился в психиатрических клиниках, в марте 1902 года душевная болезнь достигла критической точки - в поведении художника отчетливо прослеживались признаки мании величия, а уровень возбуждения был настолько большим, что на полгода пришлось прекратить свидания даже с самыми близкими людьми. Однажды художника доставили в больницу в одной лишь шляпе и пальто на голое тело, так как все свои вещи он уничтожил.

В 1903 году даже появилась надежда на выздоровление - Врубель уезжает в Крым и продолжает творческую карьеру, но неожиданное горе - смерть сына - окончательно перечеркивает все старания - небольшие периоды прояснения, сменялись безумием. Теперь его мания величия сменилась глубочайшей депрессией и замкнутостью. Последнее событие, которое мастер сумел воспринять - избрание его академиком в 1905 году. В этом же году близкие художника начинают замечать возвращение недуга. Михаил Врубель становится несдержанным и нервным, тратит огромные деньги на абсолютно ненужные вещи и страдает бессонницей. Стараниями жены в Петербург приезжает доктор Усольцев, который забирает Врубеля обратно к себе в клинику.

Последующие пять лет до своей смерти художник лишь являлся пациентов разных клиник, без надежды на выздоровление. Однако и в этот период он продолжает работать - пишет портреты всех членов семьи Усольцева, других пациентов, а также друзей, которые приходили навестить художника. Однако работе помешало стремительное ухудшение зрения. Это основательно подкосило его, Врубель начал отказываться от пищи, внушив себе, что 10 лет голодания вернут ему зрение, но вскоре смирился с неизбежной смертью - заболев воспалением легких, которое вскоре переросло в чахотку, Михаил Александрович воспринял это совершенно спокойно. В последний свой день он тщательно привел себя в порядок, вымылся, причесался, надушился одеколоном, попрощался с женой и сестрой и больше уже не разговаривал.

"Его картины поражают своей стилистической каллиграфией, своей маэстрией, своей благородной и спокойной гаммой, ничего общего не имеющей с шикарным «росчерком», сладкими красками художников старшего поколения или с паточным изяществом какого-нибудь Мюша. Хамелеонство, отзывчивость, податливость Врубеля безграничны. Человек, сумевший несравненно ближе, нежели Васнецов, подойти к строгим византийцам в своих кирилловских фресках и с таким же совершенством, так же свободно и непринужденно подражающий лучшим современным западным художникам - не просто ловкий трюкер, но нечто большее, во всяком случае странное и выдающееся явление..." (А.Бенуа)