Фантастические проекты. Что только не пытались создать на Дальнем Востоке

Сегодня тема строительства на Дальнем Востоке России городов-мегаполисов актуальна, но не нова.

Новая власть, освободив Приморье от интервентов, сразу же приступила к строительству и нового общества.

«В один из теплых весенних дней 1927 г. меня вызвал к себе первый секретарь Дальневосточного крайкома ВКП(б) Гамарник, – вспоминал старый большевик Залуцкий. – И после общих фраз о том, как идут дела, неожиданно спросил:

– Вы в лесной промышленности когда-нибудь работали?

– Не приходилось, Ян Борисович.

– Вот и мне не приходилось. А кому-то надо работать. Сами знаете: рыба и лес – главное богатство нашего края. Особенно – лес! Во-первых, он позарез нужен нашим стройкам. А во-вторых – это же валюта. Лес покупают у нас Япония, Китай, Америка. Валюта! Если уголь, например, называют черным золотом, то лес – какое? Зеленое золото?

– Наверное, зеленое, – улыбнулся я.

– Так вот, – уже серьезно сказал Гамарник, – есть директива центра: резко увеличить заготовку леса. Нужно создать целый ряд лесопромышленных хозяйств. Восстановить те, которые создавались до революции, но теперь заброшены. Особенно в южной части Приморья. Давайте посмотрим карту.

Гамарник встал и подошел к стене, где между портретами Ленина и Сталина висела карта Дальневосточного края.

– Вот, смотрите: Уссури, прекрасная магистраль для лесосплава. Уссури начинается вот здесь – при слиянии Даубихэ и Улахэ. Огромный бассейн речек помельче, но достаточно глубоких, чтобы по ним шел лес. Исток Уссури и должен стать центром промышленной переработки леса. Мы построим здесь лесозаводы, построим город.

Я невольно напомнил:

– «Здесь будет город заложен!»

– Так оно и будет! Конечно, не Петербург, а, допустим, какой-нибудь Лесоград.

– Или Лесозаводск.

– Можно и так, – согласился Гамарник. – Строить его будете вы. Есть мнение направить вас директором Уссурийского леспромхоза. Пока его контора расположена в Спасске, но потом перебазируетесь на постоянное место – на Уссури. Вы там бывали когда-нибудь раньше?

Я рассказал, как в годы Гражданской войны партизанил именно в Уссурийской долине, и что, видимо, будущий город нужно строить в тех местах, где сейчас расположены три населенных пункта: станция Уссури, казачий поселок Медведницкий и большое село Лутовка.

Гамарник внимательно выслушал меня, что-то записал в блокнот, лежащий на столе, потом высказал свои соображения и протянул руку:

– Ну что ж. Действуйте, партизан!»

Действия партизана привели к появлению в 1932 г. на карте Приморья нового города – Лесозаводска. Не Петербурга. Но идея создания в Приморье своего «города на Неве» продолжала витать и в обществе, и в его высших сферах. Внимание к этому вопросу проявлял и сам Иосиф Сталин.

В начале 1933 г. кинорежиссер Александр Довженко подал заявку на фильм о Дальнем Востоке, оговаривая, что сценарий напишет совместно с Александром Фадеевым, с которым был дружен. Заявку утвердили.

Довженко, Юлия Солнцева и Фадеев четыре месяца провели на Дальнем Востоке. Своим фильмом режиссер мечтал инициировать к жизни свою идею о новом городе на берегу Тихого океана, которому нашел и место, и имя – Аэроград.

В столице, начав разработку сценария «Аэрограда», Довженко обратился со своей идеей к Сталину. «Мне было трудно, – написал он два года спустя в статье «Учитель и друг художника». – Я подумал: один раз в трудную минуту моей жизни я уже обращался письменно к товарищу Сталину, и он спас мне творческую жизнь и обеспечил дальнейшее творчество. Несомненно, он поможет и теперь. И я не ошибся.

Товарищ Сталин принял меня ровно через 22 часа после того, как письмо было опущено в почтовый ящик. Товарищ Сталин так тепло, по-отечески представил меня товарищам Молотову, Ворошилову и Кирову, что мне показалось, будто он уже давно и хорошо меня знает.

Они внимательно прослушали сценарий «Аэрограда». Товарищ Сталин сделал ряд указаний и разъяснений. Из его замечаний я понял, что его интересует не только содержание сценария, но и профессиональная, производственная сторона дела. Расспрашивая меня о Дальнем Востоке, Сталин спросил, могу ли я показать на карте место, где я бы построил город, если бы был не режиссером, а строителем. Я показал такое место и объяснил, почему я так думаю. Эта конкретная мысль выросла у меня на основе изучения перспектив, как я их себе представлял».

Довженко получил добро на создание фильма и принялся за работу. Некоторое время спустя Сталин вызвал его к себе.

«Товарищ Сталин вызвал меня к себе сам. Он стал очень внимательно расспрашивать о работе над «Аэроградом», о творческом самочувствии, о том, достаточно ли мне помогает Управление воздушными силами для съемки аэропланов. Одним словом, я почувствовал, что любая помощь для окончания фильма мне обеспечена», – вспоминал Довженко.

И фильм был снят. Он был наполнен местной спецификой: дальневосточными партизанами-колхозниками, таежными охотниками, летчиками и краснофлотцами, реальными персонажами. Одни мечтали и делали все, чтобы построить новый город, другие – все, чтобы этому помешать. Но первые победили, по ходу фильма даже переименовав Японское море в Японское море имени Карла Маркса.

Фильм Сталину понравился. «Только старик партизан говорит у вас слишком сложным языком, речь таежника ведь проще», – сказал Сталин режиссеру после просмотра картины.

Кинолента Александра Довженко «Аэроград» являлась воплощением желания реализации идейных ожиданий той эпохи. Аэроград – это город мечты, город-фантазия, который, по замыслу режиссера, вот-вот должен был быть построен, несмотря на противоборство врагов внутренних и внешних.

Аэроград стал именно воплощением мечты, что человек сможет построить рациональное общество, свободное от отчуждения и эксплуатации. «Да здравствует город Аэроград, который нам, большевикам, надлежит построить на берегу великого океана!» – таким призывом закончился фильм Довженко.

К проекту строительства такого города вернулись уже через 60 лет.

На протяжении всего времени существования СССР знаменем трудовой и политической самоотверженности наряду с космонавтами, героями Великой Отечественной войны являлось имя подпольщика Виталия Бонивура, которому в 1922 г. белогвардейские каратели вырезали революционное сердце, мечтавшее о великих светлых городах будущего.

И когда в 1980-х было принято решение о строительстве на Дальнем Востоке нового города, имя ему нашли сразу.

«Это будет город, в котором мы будем чувствовать себя преемниками своей собственной и мировой культуры, который объединяет в себе прошлое и будущее. Подход к его строительству должен быть ответственным. Каждый должен осознавать, что создание нового города, тем более на рубеже веков, – это создание, творение нового «памятника» культуры, увеличивающее «запас» нашей культурной среды. Надо стремиться к тому, чтобы каждый уголок этого города, каждый его дом, парк, школа, улица были своеобразными и могли бы стать через десятки и сотни лет подлинным «историческим памятником» нашей эпохи. Молодежи и всем нам сегодня предстоит очень многое сделать в создании культуры XXI века, и прежде всего, я бы сказал, в решении моральных проблем: морали людей, морали народа и страны», – писал известный академик, историк Дмитрий Лихачев.

Общий порыв страны выразился в том, что в 1986 г. близ села Нижнетамбовского в Хабаровском крае, в ста километрах ниже по Амуру от Комсомольска-на-Амуре причалил теплоход «30 лет ГДР» с добровольцами с Украины и из Белоруссии, Воронежской, Кемеровской и Тамбовской областей, Краснодарского края, которые начали строительство нового города, дав ему имя Бонивур. Здесь в короткий срок должны были быть построены завод азотных и туковых удобрений, мебельная фабрика, электротехническое предприятие и завод по производству автомобильных покрышек. Бонивур должен был стать городом молодых.

20 января 1986 г. заложили первый камень и закопали медный цилиндр с посланием комсомольцам 2017 г. «Каждое утро было построение в 8 утра, почти как в армии, все строго, все контролировалось! Но работали ведь не только парни, но и девушки, соответственно, были и свадьбы, но… безалкогольные… неинтересно было. Сейчас уже все по-другому», – вспоминала одна из первостроителей.

Сдача объекта должна была произойти к октябрьскому юбилею Революции в 1991 г. В общей сложности было намечено задействовать около 2500 строителей. Но уже в 1989-м на стройке не осталось ни одного… А потом не осталось и страны, с ее людьми, историческими памятниками и моралью.

Возведенное разрушилось, и только приезжающие сталкеры еще не оставляют надежд найти в основании разрушенного клуба медное послание в будущее.

В 1991 г. СССР распался. И «могила героя Гражданской войны Бонивура В. Б. указом президента России от 5 мая 1997 года № 452, учитывая предложение правительства Российской Федерации», была исключена «из числа памятников истории и культуры федерального (общероссийского) значения». Прекратил свое существование и проект строительства последнего города в СССР – города Бонивура.

Юрий УФИМЦЕВ