«Практический» храм

Как живет приход храма, где проходят богослужебную практику студенты Санкт-Петербургской духовной академии?

В историческом районе Санкт-Петербурга под названием Пески есть удивительная по нынешним временам территория: фактически в одном небольшом квартале расположены сразу четыре действующих православных храма. Но около двадцати лет назад действовал только один из них – причём там, где изначально храма не было: в обычном для центра Петербурга жилом доме расположилось подворье Тихвинского Богородичного Успенского монастыря, и на первом этаже появился храм во имя святителя Димитрия Ростовского. В настоящее время этот храм известен как место, где проходят богослужебную практику студенты Санкт-Петербургской духовной академии. И то же время он остаётся нормальным приходским храмом с небольшой, но дружной общиной. О том, как сочетается обычная приходская жизнь с образовательной работой, а также об истории храма рассказывает его настоятель священник Константин Щербак, специалист отдела лицензирования и аккредитации и старший преподаватель кафедры церковно-практических дисциплин СПбДА.

– В 2000 году здание, в котором потом появился храм, было передано в безвозмездное пользование в качестве подворья Тихвинскому Богородичному Успенскому мужскому монастырю. Как раз тогда велись переговоры о возвращении в Россию Тихвинской иконы Божией Матери, которая в то время находилась в Чикаго.

В 2003 году на первом этаже этого здания решили сделать часовню. Но в результате появился домовый храм. Поначалу это было пространство с очень аскетичным убранством, в котором сделали временный алтарь, установив простенький деревянный престол и жертвенник. Первый настоятель храма отец Михаил Владимиров начал служить здесь молебны, а полноценная литургическая жизнь началась 14 августа 2003 года, когда была отслужена первая литургия – на начало Успенского поста, в праздник Изнесения Честных Древ Животворящего Креста Господня.

Храм мыслился как временный, который через какое-то время после возвращения иконы может превратиться просто в небольшую часовню. Тем не менее, собрался какой-то круг молящихся здесь людей, сформировалась небольшая община, началась приходская жизнь. С тех пор храм так и продолжает существовать.

Известно, что в храме уже в первые годы его существования появилась образовательная программа, стали проводиться лекции.

– После того, как икона была возвращена, здание перестало выполнять функцию промежуточного пункта между монастырём и разными людьми, с которыми монастырь поддерживал деловые контакты, связанные с процессом возвращения Тихвинской иконы. Храм стал жить своей приходской жизнью, и мы начали думать, что можем предложить в качестве мероприятий внелитургической жизни прихода. Возникла идея сделать различные регулярные занятия – беседы, встречи, лекции.

Так возник лекторий – небольшой просветительский центр. Казалось, не было каких-то специальных условий для его функционирования, всё было по-простому – прямо в храме. Лекторий работал активно: в течение учебного года два-три раза в неделю регулярно проходили мероприятия, на которые мы приглашали интересных собеседников, известных преподавателей из Санкт-Петербургской духовной академии и других образовательных учреждений, таких как уже отшедшие в мир иной Игорь Цезаревич Миронович и архимандрит Ианнуарий (Ивлиев), ныне здравствующий историк Юрий Алексеевич Соколов, а также студенты академии и другие интересные люди. Например, у нас, будучи студентом Духовной академии, читал лекции нынешний епископ Юрьевский Арсений, викарий Новгородской епархии.

Какое место вы занимали в жизни прихода в те годы? И как так случилось, что вы стали настоятелем подворья?

– В этом храме я с самого начала являлся чтецом, 7 декабря 2007 года был рукоположен в сан диакона, а 19 августа 2008 года стал иереем. Организация мероприятий лектория лежала полностью на моих плечах.

Отец Михаил, первый настоятель нашего храма, стал параллельно со служением на подворье восстанавливать храм благоверного Александра Невского в поселке Александровка около Гатчины. А когда в 2013 году единая Санкт-Петербургская епархия стала митрополией и была разделена на несколько епархий, оказалось, что он является настоятелем в двух храмах, принадлежащих к разным епархиям – Тихвинской и Гатчинской. Было предложено выбрать один из этих храмов, и он остался настоятелем в Александровке. Так я стал настоятелем нашего храма – просто жизнь развилась в таком направлении…

Как люди поначалу узнавали о том, что в этом доме появился храм?

– Кто-то просто шёл мимо, видел табличку и заходил. Но ещё я ходил по району и расклеивал объявления на водосточных трубах, на дверях парадных. У нас до сих пор есть несколько прихожан, которые говорили, что пришли к нам по этим объявлениям.

Прихожане благодушно восприняли появление лектория?

– Здесь всё было хорошо с самого начала – позитивно восприняли. Были, конечно, обычные технические моменты: «Зачем вы этого преподавателя пригласили? Лучше бы того…» А в целом поддерживали. Кроме того, я давал объявления в интернете и в журнале «Вода живая». И на лекции приходили даже люди из других храмов – не в большом количестве, но приходили. Очень много народа не собиралось, рекордная посещаемость была человек двадцать пять, а в среднем круг человек из десяти-пятнадцати всегда набирался.

Как получилось, что в архитектуре храмового пространства открытый алтарь, нет привычного «глухого» иконостаса?

– Поскольку храм домовый, это предполагает такую возможность. Мы хотели сделать храм с некоторым миссионерским укладом. В своё время с ныне покойным настоятелем Тихвинского монастыря архимандритом Евфимием (Шашориным) мы прописали на бумаге некоторые частные особенности совершения богослужения, которые могут быть в таком храме. Но на самом деле никаких принципиальных отличий нет, просто несколько иначе расставлены акценты. Прихожанам всё хорошо видно и слышно.

Какое развитие храм получил в дальнейшем?

– Жизнь продолжалась. Учебно-просветительская составляющая в 2014 году получила новый виток развития. Я на тот момент уже был преподавателем и сотрудником Санкт-Петербургской духовной академии, и мне было предложено взять на наш храм послушание – проводить учебно-практические занятия и богослужебную практику со студентами заочного отделения бакалавриата.

В 2015 году отошел ко Господу настоятель Тихвинской обители архимандрит Евфимий (Шашорин), и Тихвинский епископ Мстислав (Дячина) возглавил не только епархию, но и непосредственно сам монастырь. Учебно-просветительскую тему с богослужебной практикой заочников Духовной академии владыка всецело поддержал, и между монастырём и академией был заключён договор о том, что наш храм является местом прохождения богослужебной практики для студентов.

В чём особенность богослужений с участием студентов?

– Есть, условно говоря, «соборная» схема совершения богослужений, в которой утреня обычно совершается вечером, богослужение имеет значительные сокращения в объеме исполняемого материала, а такие службы, как повечерие и полунощница, вовсе являются экзотикой. Моя задача: дополнить это среднестатистическое богослужение, с которым все так или иначе знакомы, углубить понимание происходящего в сознании обучающихся, дать возможность поучаствовать в тех службах, которые нечасто проходят в обычных приходских храмах. Мы даже служим полунощницу с утра по воскресеньям, что по современным меркам экзотика. Получается такая дополнительная молитвенная подготовка к литургии.

Также в течение года мы стараемся хотя бы пару раз послужить ночное бдение. Все привыкли, что ночные службы есть на Пасху и на Рождество, а мы ещё служим на память некоторых почитаемых святых. Например, 18 декабря на день памяти преподобного Саввы Освященного всегда стараемся совершать ночное бдение, ведь имя этого замечательного святого лежит в основании нашего богослужебного Устава.

По содержанию такая ночная служба, казалось бы, ничем не уникальна – вечерня, лития с освящением хлебов, утреня, которую мы по греческой практике (без часов) соединяем с Литургией. Но важен характер этого богослужения: минимальные сокращения, размеренная неспешность, знаменное пение (специально для этого приглашаю хор) – для того, чтобы было более полное погружение в материал.

К сожалению, часто бывает, что у человека, который с самыми добрыми намерениями собирается принять священный сан, представление о богослужении ограничивается молебнами, и то в сокращённом или модифицированном виде, очень сокращённым вариантом панихиды, литургией и весьма сокращёнными вечерней и утреней. Часть литургического материала остается малопонятной и неусвоенной. Я, со своей стороны, стараюсь познакомить людей с глубиной и богатством богослужебного предания, заинтересовать для дальнейшего самостоятельного изучения и познания богослужения.

Как прихожане воспринимают богослужения со студентами и вообще проводимую в храме практику?

– Двояко. С одной стороны, погружение в службу, понимание происходящего на ней – это хорошо. С другой – когда приходят учащиеся, у которых не хватает умений и навыков и часто что-то не получается, в частности, чтение на богослужении, это уже не радует прихожан. Такие рабочие моменты, которые, конечно, могут отвлекать человека, который просто пришёл помолиться. При этом некоторые прихожане хорошо знают текст той же Псалтири, а тут приходят студенты и читают с ошибками, сбиваясь и путаясь, – иногда за них мне приходится извиняться.

Помимо самих служб я провожу в храме занятия для учащихся, на которых мы разбираем по книгам, как что читается, в каком порядке, какие действия совершаются в тот или иной момент богослужения. И нечасто, но бывает, что эти занятия посещаются и кем-то из прихожан, имеющих желание разобраться в том, что совершается на богослужении.

Как вы относитесь к другим приходским практикам? Некоторые относятся критически ко всему, что не так, как у них.

– Ну, покритиковать-то я люблю, как и многие. Но готов принимать конструктивную критику и в свой адрес. Что касается других практик – все люди разные, живут в разных ритмах, в разных обстоятельствах жизни. Много есть факторов – и физическое, и социальные, и психическое здоровье у всех разное. Если всех заставить служить продолжительные службы, петь знаменным распевом, служить полунощницу и повечерие и никак иначе, то ничего хорошего в конечном итоге не выйдет. Поэтому нормально, что существуют разные практики. Главное, чтобы собиралась община, чтобы для священника и прихожан это было общим делом, ведь мы в храме собираемся, чтобы в совместном служении составить собой евхаристическую общину.

Если студенты, бывшие на практике в храме, хотят остаться в приходе, то вы это приветствуете? Или лучше пусть идут и несут полученные знания и умения в других местах?

– У нас постоянно кто-то задерживается, потом уходит своим путём. Если человек остался у нас, замечательно. Другое дело, что здесь моя задача пастырская состоит в том, чтобы отнестись к человеку с особым вниманием. Некоторым я даже помогал куда-то перейти, рекомендовал их – люди дальше развивались, были благодарны. Кто-то у нас задерживается подольше – я к этому тоже нормально отношусь.

Раньше это был единственный храм в районе, а теперь совсем рядом открыты ещё три, причём именно в храмовых зданиях. Что удерживает прихожан у вас в храме?

– Предполагаю, что те из прихожан, которые здесь остались, – это люди, принявшие всё, что здесь происходит. Есть и те, кто ушли в открывшиеся по соседству храмы.

Это как раз к разговору о разных практиках – в этом плане в нашем квартале хороший выбор: в восстановленном храме Рождества Христова на Песках – вариант собора с чётким партесным пением, на Афонском подворье – знаменное пение, в Благовещенском храме Архиерейского подворья – тоже в чём-то своё, отличное от других.

Почему вы лично в своё время выбрали для себя именно литургику и богослужебный устав в качестве специализации?

– Мне это с самого начала было интересно – как только я попал в храмовое пространство, в богослужебную жизнь. Всё остальное можно делать и без Церкви: учить детей в школе, помогать в больницах, кормить бездомных и так далее. Но уникальность храмового пространства – это богослужебная жизнь Церкви, где совершаются Таинства, где мы соборно соединяемся с Богом. И мне казалось естественной задачей – знакомиться с этим всё ближе и ближе...

Беседовал Игорь ЛУНЁВ