Ростовский след булгаковских тараканов
Не хватило парочки снов…
На тему очередных размышлений натолкнула меня нерадостная дата: 24 октября 1928 года, в газете «Правда» было опубликовано сообщение о том, что художественно-политический совет Главреперткома принял решение о запрещении постановки пьесы Михаила Булгакова «Бег» как идеализирующей белогвардейцев. Не спасли даже высокие оценки этого произведения Горьким, Луначарским, Станиславским и другими. Попытки «реабилитировать» пьесу оказались напрасными. Против неё выступил сам Сталин, который в феврале 1929 года пояснил писателю Владимиру Билль-Белоцерковскому: «“Бег” есть проявление попытки вызвать жалость, если не симпатию, к некоторым слоям антисоветской эмигрантщины – стало быть, попытка оправдать или полуоправдать белогвардейское дело. «Бег», в том виде, в каком он есть, представляет антисоветское явление». Впрочем, «отец народов» заметил, что не против постановки пьесы, если бы Булгаков добавил к восьми «снам» (из которых состоит произведение), ещё один или два, в которых писатель прояснил бы «внутренние социальные пружины гражданской войны в СССР», и показал, что все персонажи «вышиблены» из России совершенно справедливо. На что Булгаков, конечно, никогда бы не пошёл.Так что впервые «Бег» появился на сцене только в 1957 году – в постановке Сталинградского драмтеатра.
Однако я не собираюсь детально разбирать клубок интриг, связанных с этой блистательной пьесой. Мы обратимся лишь к нескольким её эпизодам, связанным… с тараканьими бегами, которые устраивал в Константинополе прощелыга Артур Артурович. Тараканьи бега у Булгакова – параллель с бегом эмигрантов из Крыма в Турцию. Но есть другая параллель. Её я назвал «ростовский след булгаковских тараканов».
Абдулка против Янычара
Начнём с того, что у Булгакова описание скачек тараканов мы встречаем в «пятом сне», где возникает сооружение с надписью на французском, английском и русском языках: «Стой! Сенсация в Константинополе! Тараканьи бега!!! Русская азартная игра». Далее следует «репортаж», в ходе которого таракан-«фаворит» Янычар «сбоит», а русская проститутка обвиняет владельца аттракциона Артура Артуровича в мошенничестве и подстрекает матросов поколотить «тараканьего царя».Увы, Булгаков не оригинален. Тема тараканьих бегов была отыграна Алексеем Николаевичем Толстым в сатирической повести «Похождения Невзорова, или Ибикус», опубликованной в 1925 году – за несколько лет до Булгакова. Есть и другой источник – русский сатирик Аркадий Аверченко, который эмигрировал с белыми из Крыма в Константинополь. Аверченко «оттоптался» на стамбульских тараканьих бегах раньше Толстого, в 1922 году. Но затронул тему вскользь. Так, в «Лото Тамбола» он пишет: «…тут устроены тараканьи бега. Есть старт, тотализатор, цвета жокеев, и бегут живые тараканы; масса народу собирается играть. Есть верные тараканы. Фавориты».
Совсем не то с Толстым. В повести «советского графа» о похождениях прощелыги-эмигранта Семёна Невзорова бега дрессированных тараканов разрисованы подробно. Картина писана тем же маслом, что у Булгакова. И похожие афиши, и указание на русское национальное развлечение. У Толстого: «...только здесь единственные, патентованные бега с уравнительным весом насекомых». В «Беге»: «Тараканы живут в опечатанном ящике под наблюдением профессора энтомологии Казанского императорского университета». У Толстого: «Фаворит – номер третий, Абдулка». У Булгакова: «Номер второй – фаворит Янычар». Есть и интрига с обманувшим надежды «рысаком»: «тощий таракан, на которого вследствие его заморенного вида никто не ставил, пришел первым к старту – трехцветному русскому флагу».
Даже булгаковские конноспортивные характеристики: «Серый в яблоках таракан!» и «Янычар сбоит!» – переработка толстовских. Вот из «Невзорова»: «По столу бежал таракан, и он ещё подумал тогда: «Ишь ты, рысак»… самцы, двухлетки, не кормлены с прошлой недели, злы, как черти».
Литературовед Алексей Варламов пишет: «Алексей Толстой Булгакова вытащил в литературу… Булгакова открыла берлинская газета «Накануне», которую возглавлял Толстой». Так что «Похождения Невзорова» Булгаков явно читал.
И всё же «пятый сон» отличается от «невзоровских» бегов. Это своеобразная джазовая обработка. Для творческой манеры Булгакова характерна склонность к подобным творческим перелицовкам. Скажем, «Роковые яйца» и «Собачье сердце» – фантазии на тему «Пищи богов» и «Острова доктора Моро» Герберта Уэллса. Но Булгаков «перепевает» мотивы на свой манер и создаёт оригинальные произведения.
«Прощай, Лулу» и «Люби меня, Троцкий!»
Вторая жена Булгакова Любовь Белозерская, которая в 1920 году бежала в Константинополь, писала: «На самом деле, конечно, никаких тараканьих бегов не существовало. Это лишь горькая гипербола и символ». Однако она неправа: бега дрессированных тараканов в Константинополе были! Так, писатель Илья Зданевич в романе «Философия» подробно описал подобный «кафародром» (стадион для тараканьих бегов), где бывал и сам. Зданевич малоизвестен в России, хотя именно он является «отцом-основателем» знаменитого «олбанского йазыка». В 1918 году он выпустил пьесу «Янко Круль Албанскый», написанную с демонстративным искажением правил русской орфографии. Автор пояснял: «Албанский изык с руским идёт ат ывоннава… пачиму ни смучяйтись помнити шта вот изык албанскай…».О «кафародроме» упоминает эмигрант Николай Чебышев в мемуарах «Близкая даль»: «Тараканы бегут, запряжённые в тележки, бегут, испуганные электрическим светом. На номера, то есть на тараканов, ставят, как на лошадей» – и т.д.
Белозерская, впрочем, не лгала. Просто она эмигрировала в Турцию в феврале 1920 года и в том же году переехала во Францию. А «русская забава» появилась в мае 1921-го. Беллетрист Илья Сургучев писал: «Мы… запрягали тараканов в тележки и устраивали скачки с ипподромом и тотализатором. Начальник английской полиции пришел запретить их и ушёл, проигравши триста лир».
Изобретателя «тараканьей» авантюры звали Абрам Дранков. Начинал он как фотограф и синематографист, впервые запечатлевший на киноплёнку Льва Толстого. Писатель отказывался сниматься, и Дранков тайно забрался в дощатый сортир, откуда снял графа, когда тот шёл справить нужду.
О «кафародроме» Дранкова на улице Гран-рю-де-Пера писали турецкие газеты, перечисляя прозвища усатых «рысаков»: «Мишель», «Мечта», «Прощай, Лулу», «Люби меня, Троцкий!». Увы, бега продержались недолго и были запрещены.
Русский каракан, бессмысленный и беспощадный
А ну как Абрам Дранков не с потолка идею взял, и речь натурально идёт о старинной русской традиции? И только ли русской? Пошарьте по Интернету – вы найдёте рассказы о том, что тараканьи бега устраивали ещё фараоны в Древнем Египте. А во времена Римской империи богатые граждане проводили… тараканьи бои. Ставки делались огромные (один римлянин проиграл несколько торговых кораблей). Другие уточняют: в Древней Греции и Византии «каждый знатный человек имел своего бегового таракана». Или такой пассаж: «Традиционно исторической родиной тараканьих бегов считается Австралия».Но вернёмся к нашему Отечеству. Один из «знатоков» заявляет: «В России до революции тараканьи бега были обычным развлечением». Мол, в конце XIX века оно превратилось в коммерческое шоу. Один московский купец проиграл на тотализаторе все свои мясные лавки в Охотном Ряду.
Ба, знакомые всё лица! Правда, в Древнем Риме неудачливый «охотнорядец» вместо мясных лавок просадил корабли. Эти хлестаковские сочинения роднит одно – полное отсутствие источников. Все эти «хорошо известно», «не вызывает сомнений» – обычный прием сочинителей незатейливых баек.
Хотя… Чех Бернгард Таннер, посетивший Московию в 1678 году, сообщал о местном «ужасном животном по названию каракан, которое не тревожит хозяев, но живьем заедает гостей…». Видать, злобные московиты нарочно натравливали на Бернгарда кровожадных хищников, ибо, по мнению чеха, наши предки были «лукавы, развратны, обманчивы, надувалы, вероломцы, вздорливы, разбойники и человекоубийцы».
Есть и другое свидетельство «укрощения строптивых», его мы находим в повести Горького «Детство» (1913):
«… Цыганок доставал из-за печи чёрных тараканов, быстро делал нитяную упряжь, вырезывал из бумаги сани, и по желтому, чисто выскобленному столу разъезжала четверка вороных, а Иван, направляя их бег тонкой лучиной, возбужденно визжал:
– За архиереем поехали!».
Возможно, именно этот эпизод вдохновил Абрама Дранкова к изобретению «старинной русской забавы»?
Таракаши у параши
Но жителям Дона должен быть особо близок рассказ нашего в некотором роде земляка – Довида Шимона, более известного под именем Алексей Свирский. Он родился в Санкт-Петербурге. К 12 годам потеряв родителей, сирота пристал к беспризорникам и 15 лет бродяжничал по империи, добирался до Персии и Турции. Его спутниками были нищие, воры, босяки, проститутки.Литературой Свирский занялся в 1892 году. В южной столице появились его «Ростовские трущобы» (1893), а следом – «В стенах тюрьмы» (1894). Как раз в тюремных очерках мы находим любопытный отрывок:
«Самые распространенные игры в сибирских каламажнях (тюрьма – А.С.), изобрётенные арестантами, это игра в «тараканы»… Арестанты обыкновенно заказывают «парашникам» (арестанты, которые выносят кадки с нечистотами. – А.С.) захватить с собою на кухне несколько «немцев» (тараканов), за что каждый из заказчиков уплачивает деньги…».
Затем чертят круг с точкой в центре, завязывают тоненькой ниткой заднюю ножку каждого насекомого. К нитке прикрепляют деревянную ложку: «Каждый из играющих выпускает завязанного таракана на круг, и чей таракан скорее доползёт к центру, тот и выиграл. Тараканы, почуяв свободу, бросаются из стороны в сторону. Но как только нитка натянется, насекомое, не будучи в силах потянуть за собой ложку, волей-неволей вынуждено повернуть назад, по направлению к кругу… Восторг того арестанта, чей таракан раньше других доползет к центру, положительно не имеет границ. Он чуть ли не целует своего «немца»… Слёзы, а не смех должно вызвать это отвратительное препровождение времени, унижающее достоинство человека».
А завершить рассказ хочу воспоминаниями актёра Владислава Дворжецкого о том, как во время съёмок фильма «Бег» (режиссёры Алов и Наумов) возникла проблема с дрессировкой тараканов: «Дирекция обратилась в институт кибернетики. Там ответили: «Сделаем, но каждый будет стоить, как Ту-134». Директор сказал: «Не надо, я сам буду бегать». Но тут выручил один человек… Наловили крупных фотогеничных тараканов где-то, в доме литераторов, кажется, и надрессировали так, что один из представителей американского кинематографа всё просил нас продать их... говорит, брошу всё, на тараканах этих можно миллионы сделать».
Не продали… Патриоты тараканами не торгуют.