Год пандемии: благотворительность столкнулась с вызовом
Рассказываем, как отразился год самоизоляции на помощи людям.
Год пандемии: благотворительность столкнулась с вызовом
Год назад в Томске появился первый больной коронавирусом. Эта болезнь стала шоком для всего мира, так или иначе она затронула все сферы нашей жизни. Мы рассказывали вам об этом весь год, а сейчас запустили цикл «После ковида». Увы, пока не про то, что ковид полностью побежден, а про то, как ковид изменил нашу жизнь. Каждый четверг на ТВ2 будет выходить очередной текст цикла. Поддержать нашу работу можно здесь . Пандемия коронавируса ударила по всем сферам жизни. В том числе и по благотворительным фондам и НКО. Долги в поликлиниках, невозможность оказывать помощь уязвимым группам, нехватка волонтеров, не все подопечные по состоянию здоровья могли заниматься онлайн. Мы поговорили с представителями нескольких благотворительных организаций, которые в период пандемии продолжали оказывать помощь.
«Животных меньше не становилось»
«Конечно, финансово было очень тяжело. Нам необходимо было оплачивать аренду помещения, коммунальные счета, накопился нереальный долг в ветеринарной клинике. Аренду нам не удалось снизить. Пожертвования упали, ведь многие люди остались без работы. Поэтому мы просили томские паблики распространять о нас информацию, обращались в соцсетях к группам о размещении наших постов. Радует, что откликнулись блогеры в Инстаграме и на Ютубе, которые в своих роликах рассказали о наших трудностях. Кроме того, люди, которые раньше старались помогать нам финансово, оставляли для нас подарки в специальных кубах — необходимые вещи, корм для животных и так далее. Сложнее стало с волонтерами, так как в Томской области был введен период самоизоляции. Мы лишились части физической помощи. Отнеслись к этому с пониманием. Но как только начали принимать волонтеров и гостей, то сразу начали пускать людей к нам, в пункт передержки. С соблюдением всех норм — группы не больше десяти человек, маски и антисептик», — говорит волонтер.
Сейчас на попечении у зоозащитников есть несколько животных, которым требуется дорогая медицинская помощь. Так, лечение от вирусного перитонита (FIP) проходят два кота: Пушок и Пати. Раньше это заболевание не лечилось, но недавно появилось экспериментальное лечение. Длится лечение около трех месяцев и обходится в 150-200 тысяч рублей. Первый кот — Пушок — попал к зоозащитникам прямо из подъезда с ушибом на животе. Его вылечили, пристроили. Но в новом доме он заболел FIPом, и его снова пришлось забрать. Второго кота — Пати — совсем котенком нашли в коробке. Пробыл в «Содружестве» полгода и заболел. Еще одной собаке — Дане — нужна операция на глазу. Врачи нашли небольшое образование на нижнем веке. Стоимость операции — 15 тысяч рублей, еще две тысячи рублей необходимо на гистологию. Более подробно истории о животных, которым нужна помощь, можно прочитать в официальной группе «Содружества» в соцсети «ВКонтакте». На данный момент у организации на попечении находятся 85 животных: 22 собаки и 63 кота.
«Мы устали за этот год»
«Гуманитарный проект» — это организация, которая работает в сфере профилактики ВИЧ-инфекции и гепатита в Новосибирске. Они бесплатно тестируют людей на ВИЧ и гепатит, а также консультируют ВИЧ-позитивных. В условиях режима самоизоляции сотрудникам, как и всем, пришлось перейти на удаленный вариант работы. Это подтолкнуло «Гуманитарный проект» дать старт новому сервису, который помогал ВИЧ-позитивным людям самим тестироваться и получать необходимую помощь в условиях карантина онлайн, рассказала пиар-специалистка «Гуманитарного проекта» Рита Логинова. «Прошедший год был сложным для всех НКО, и для ВИЧ-сервисных организаций в частности, — говорит Рита Логинова. — Охват тестированием на ВИЧ упал, потому что осложнился доступ к низко-пороговому тестированию и экспресс-тестам. Это плохо, потому что чем раньше человек, попавший в рискованную в контексте ВИЧ ситуацию, сможет пойти и сдать тест, тем лучше. Чем раньше узнаешь, тем раньше начнешь лечиться. И сам никого не заразишь. Но когда стресс, когда локдаун, у людей и возможностей не так много сдать тест, и мотивация падает. Появляются другие жизненные задачи, которые нужно решать. Это понятно, и мы на старте прошлого года все это имели ввиду и были немного встревожены, сможем ли мы сохранить объем нашей работы». Рита Логинова рассказала, что коронавирус стал для организации вызовом, который удалось решить. Равные консультанты и волонтеры «Гуманитарного проекта» начали мотивировать своих подопечных из групп, уязвимых к ВИЧ, оставлять свои заявки на тестирование онлайн. Ведь протестировать офлайн в условиях карантина было невозможно: тест-мобили не ездили в районы, а в поликлиниках и частных лабораториях сдать тест тоже было нельзя. В итоге «Гуманитарному проекту» поступило около 1500 заявок.
Рита Логинова рассказала, что коронавирус стал для организации вызовом, который удалось решить. Равные консультанты и волонтеры «Гуманитарного проекта» начали мотивировать своих подопечных из групп, уязвимых к ВИЧ, оставлять свои заявки на тестирование онлайн. Ведь протестировать офлайн в условиях карантина было невозможно: тест-мобили не ездили в районы, а в поликлиниках и частных лабораториях сдать тест тоже было нельзя. В итоге «Гуманитарному проекту» поступило около 1500 заявок.
Мы отправляли тесты с профилактическими пакетами (в пакете — тест, презервативы, смазка и сертификаты в аптеку) в ближайший пункт выдачи. Нам поступило порядка 1500 заявок на такую услугу: дистанционный тест и дистанционная консультация. Люди сами себе проводили тестирование: по телефону или видеосвязи консультант помогал это сделать. И если тест показывал положительный результат на ВИЧ, то консультант и дальше сопровождал человека. Мне кажется, что такое количество заявок на такую услугу от групп, с которыми мы работаем, очень неплохая цифра. Раньше мы подобную услугу не предоставляли, и бросать этот сервис мы не собираемся. Несмотря на то, что тест-мобили вышли на линию и в частных лабораториях и поликлиниках проще сдать тест на ВИЧ. Кроме того, мы начали при помощи равных консультантов и волонтеров привозить терапию тем людям с ВИЧ-статусом, кто сам не может приехать. Или пересылать почтой, если человек живет далеко от Новосибирска.
Карантин помог увидеть, в каком бедственном положении живут люди с ВИЧ-инфекцией и более уязвимые к ней. Поэтому организацией было принято решение начать предоставлять помощь продуктами. А семьям с детьми покупать молочные смеси, памперсы. Конечно, говорит Рита, НКО не помогали крупные доноры. В частности, Фонд президентских грантов, который считает работу «Гуманитарного проекта» важной. «Глобально ничего такого с нами не произошло. Вся эта история с коронавирусом простимулировала наши креативные и интеллектуальные ресурсы, чтобы продолжать работу и не снижать ни объем, ни темпы. Смогли быстро перестроиться. Но и, чего уж греха таить, мы устали за этот год. Надеюсь, что наша команда сейчас сможет немного отдохнуть от прошедшего стрессового года. И продолжим спасать мир от ВИЧ, как минимум, Новосибирскую область».
«Локдауном мы в какой-то мере пренебрегли»
В апреле прошлого года мэрия Томска передала общественной организации «Женский голос» помещение городского приюта для женщин и отказалась от дальнейшего финансирования. Тогда говорилось, что приют начнет свою работу после карантина. Но руководительнице «Женского голоса» Татьяне Дмитриевой, под чью опеку попал приют, пришлось пренебречь локдауном. Томский приют оказался одним из немногих приютов для женщин, который работал в период карантина. Сейчас в приюте живут четыре женщины и пятеро детей. «Мы, как организация, которая оказывает помощь женщинам, пренебрегли локдауном и принимали женщин в приют. Да и у женщин, которым нужна была помощь, не было денег на тест. Женщины обращались к нам с просьбами заселить в приют, помочь решить вопросы с разводами, алиментами. Обращались также со случаями насилия. Причем обращения увеличились в конце прошлого года — начале этого. Наши юристы и психологи оказывали разную помощь женщинам», — рассказала Татьяна Дмитриева. Татьяна Дмитриева вспоминает, что в первые месяцы, когда приют перешел под руководство «Женского голоса», они пытались войти в рабочую колею, решали административные вопросы. Заняться фандрайзингом не было времени, но несмотря на это, приюту помогали.
За это время нам три раза помогли. Два раза передали продуктовую гуманитарную помощь, а еще один раз деньги собрали женщины, которые входят в «Координационный совет женщин при мэре города Томска». Эти деньги, около восьми тысяч, пошли на закупку продуктов и погашение коммунальных платежей. Еще помогла депутат облдумы Галина Немцева, передала в приют телевизор, антенну и бактерицидные лампы. Еще одна московская организация, которая помогает женщинам, пострадавшим от насилия, закупила новые одеяла и подушки. Помог деньгами и фемфестиваль «СНеЖи», который во время своей акции «Не виновата» собрал 27 тысяч, часть из которых пошла на оплату коммунальных услуг. Много денег ушло на санитарные средства, в приюте живут очень ответственные женщины», — продолжает Татьяна Дмитриева.
«Нам пришлось переводить все в онлайн, даже летний лагерь»
Благотворительный фонд «Меркурия» помогает детям-сиротам и оставшимся без попечения родителей в приютах, интернатах и детских домах. Во время карантина и режима самоизоляции некоторые проекты, в том числе и проект «Наставник», где одиноким детям помогают адаптироваться в социуме, и проект «Профориентация» пришлось перенести в онлайн. Сначала возможность перехода в онлайн-режим в фонде вызвала сопротивление, рассказывает директор фонда Станислав Сова. Но потом оказалось, что в такой работе есть и свои плюсы. Пандемия и общение в соцсетях помогли, например, сформировать пары «наставник из Томска — подопечный из области». Всего за год пандемии у проекта «Наставник» сформировалось более 100 пар. «Когда стало ясно, что вся эта история с коронавирусом надолго, мы стали все больше уходить в онлайн, — говорит Станислав Сова. — Организовывать зумы, онлайн-экскурсии, дистанционное репетиторство. До пандемии мы ежедневно проводили какие-то мероприятия. Во время карантина, конечно же, все выезды в детдома прекратились. Никаких летних лагерей. Тогда что мы стали делать? Мы начали онлайн проводить недельные марафоны: спортивный, танцевальный, марафон добра. Мы старались, чтобы ребята ежедневно выполняли какие-то задания. И мы дошли до того, что сделали летний 21-дневный онлайн-лагерь. У нас были вожатые, за которыми были закреплены определенные детские группы. Утром — зарядка с чемпионами, которую вели известные спортсмены, в обед — коллективно-творческая деятельность. А вечером — «Огонек». Мы хоть как-то постарались разнообразить жизнь ребят».
Станислав Сова рассказывает, что в «Меркурии» теперь будут стараться комбинировать форматы работы. Например, провести несколько циклов и лекций в рамках еще одного проекта «Профориентация», а потом устроить очную встречу. «Мы увидели, что у онлайна есть свои плюсы. Мы же работаем со всеми детдомами Томской области. Например, с Колпашево и Бакчаром. Это учреждения, в которые долго добираться. Та же поездка в Колпашево может занять много времени, это в два раза дальше, чем Новосибирск. Занятия с репетиторами можно проводить онлайн. И учреждения уже подготовились к такому формату обучения, и дети уже привыкли к этому. Плюс хорошую роль онлайн-формат сыграл в программе «Наставничество», когда нам удалось сформировать несколько пар: наставник из Томска, а его подопечный из области. Это очень хорошо, потому что в других городах и районах очень трудно найти замотивированных людей, готовых на подобное волонтерство. И онлайн помог нам знакомить томичей с выпускниками детских домов, которые связывают свое будущее с Томском».