«Не дожили много лет». Демограф Сергей Щербов — о новой оценке числа жертв пандемии ковида в России
Общее число людей, умерших от коронавируса и его последствий в России в 2020-21 годах составило чуть более миллиона человек. Это показали новые расчеты, проделанные международной группой ученых в статье, опубликованной в международном рецензируемом научном журнале Plos One. Почему избыточная смертность в регионах отличалась в разы, Чечня уступила лидерство по этому показателю Липецкой области и сколько лет в среднем не дожили умершие от ковида россияне, RTVI рассказал автор исследования Сергей Щербов.
Сергей Щербов — главный научный сотрудник и руководитель проекта в программе «Население и справедливое общество» Международного института прикладного системного анализа (Лаксенбург, Австрия).
Щербов руководил или был ключевым исполнителем ряда крупных проектов, в том числе по созданию системы прогнозов населения и домохозяйств для Росстата. Многократно приглашался в качестве эксперта в области демографии международными организациями и правительствами различных стран.
Основные научные интересы Щербова лежат в области прогнозов населения, новых подходов к измерению старения населения, оценки старения населения с учетом меняющихся характеристик людей. Он является автором и соавтором нескольких книг и более 200 научных статей, выходивших в том числе в журналах Science и Nature.
Ваше исследование посвящено оценке умерших от ковида в России за 2020-21 годы. Напомните, каковы были прежние оценки и в чем новизна вашего метода?
Мы сделали детальный анализ избыточной смертности в России за 2020 и менее детальный за 2021 годы, потому что детальные данные по смертям в 2021 году появились только в середине этого года. Говоря о статистике умерших от ковида, очень трудно сказать реально, кто умер и от чего. Как правило, достаточно трудно оценить непосредственное число умерших от COVID-19.
Согласно рекомендациям Всемирной организации здравоохранения (ВОЗ), смерть от COVID-19 определяется следующим образом: «Смерть от коронавирусной инфекции COVID-19 для целей эпидемиологического надзора определяется как смерть, наступившая в результате клинически установленного заболевания, подтвержденного или определенного как вероятное, если нет четко установленной альтернативной причины смерти, которая не может быть связана с заболеванием COVID- 19 (например, травма). При этом не должно быть периода полного выздоровления от COVID-19 между болезнью и смертью»
Однако, многие страны практикуют отличные от рекомендаций ВОЗ подходы для оценки числа умерших от COVID-19. Здесь возникает та же проблема, которая возникает традиционно для установления основной причины смерти при множественных причинах смерти, плюс ситуация еще сложнее, так как смерть может наступить от совершенно другого заболевания у больного с COVID-19, даже в ситуации легкого протекания коронавирусной инфекции. В связи с этим, различия в методиках оценки числа умерших от COVID-19 могут приводить к тому, что числа умерших от коронавируса могут отличаться в разы, в зависимости от того, какая методика расчета используется.
Очевидно, что смертность непосредственно от коронавирусной инфекции, каким бы способом она не мерилась, дает далеко не полную картину людских потерь вследствие пандемии. Большое количество избыточных смертей может происходить от перегрузки системы здравоохранения из-за притока пациентов с коронавирусной инфекцией. Такая перегрузка приводит к неоказанию или задержке помощи пациентам с различными хроническими и острыми заболеваниями, отмене плановых операций и т.д. Плюс, изменение образа жизни людей в период локдаунов (отсутствие физической активности, изменение психологического состояния) может также негативно сказываться на здоровье людей и приводить к дополнительным смертям (но так же и уменьшать заболеваемость и смертность от других инфекционных заболеваний).
Таким образом, имеет смысл говорить об избыточной смертности вследствие пандемии COVID-19. Эта избыточная смертность будет включать как смерти непосредственно от заболевания, так и смертность из-за перегрузки систем здравоохранения и негативных последствий для психологического и физического состояния населения. Более того, при определении избыточной смертности не имеет значения, какая конкретная методика используется для определения смертности непосредственно от коронавирусной инфекции.
Согласно данным Росстата, число умерших в РФ, когда коронавирус был идентифицирован и стал основной причиной смерти, в 2021 году составило 391 932 человек. В 2020 году, по данным статистического ведомства, в России скончались 144 691 человек с коронавирусной инфекцией.
Однако в силу указанных выше причин, число смертей от ковида сильно отличается от избыточной смертности. Значительное число исследований как в России, так и за рубежом давали примерно одинаковую статистику — в районе миллиона смертей (например оценки научного сотрудника Университета Тюбингена Дмитрия Кобака, очень известного в плане оценок избыточной смертности от ковида) . Это именно избыточная смертность, а не смертность непосредственно от ковида.
Почему мы называем наш метод самым детальным? Многие специалисты делали оценки, прогнозируя количество смертей, опираясь на предыдущие годы, и экстраполировали их на будущее. То есть считали, сколько было бы смертей в России, если бы не было ковида. Такие оценки делались и по общей численности населения и по возрастным группам. Все это не совсем точно, потому что возрастная структура населения меняется. И поэтому, сколько умирает людей в каждой возрастной группе, сколько людей умирает во всем населении, сильно зависит от возрастной структуры, которая в России очень нерегулярная, и она сильно разная в разных регионах.
Мы же сделали обычный демографический прогноз на два года. Мы посчитали, сколько было бы смертей в каждом регионе, в каждой возрастной группе, городе и селе, если бы тенденции увеличения продолжительности жизни были такими же, какие они были за последние, скажем, 10-15 лет.
А дальше мы взяли числа Росстата по количеству смертей за 2020-21 годы, а учет смертей в России и ранее в СССР очень хороший, и получили, что в 2020 году избыточная смертность была приблизительно 351 тыс человек, а в 2021 — 678 тыс., всего — 1 029 000 человек.
Можно ли сказать, что вы учли новые факторы, которые раньше не учитывались- смертность, связанную с локдаунами, ограничением перемещения, отложенные операции в больницах?
Конечно, ведь это именно то, что приводит к избыточной смертности. И так было не только в России. У кого-то были запланированы операции, но все медицинские учреждения были забиты людьми с ковидом, операции были отложены, кто-то умер. Скорая помощь не могла приезжать вовремя, тоже кто-то умер. Психологическая нагрузка у людей была колоссальная, в Америке это очень сильно было выражено, где наблюдалось избыточное использование наркотических средств особенно среди лиц молодых возрастов. Я думаю, что такие же явления были и в России, скажем, избыточное потребление алкоголя. Очень сильно изменился образ жизни, медицинская система не справлялась из-за того, что была перегружена, поэтому было колоссальное количество избыточных смертей, которое, как мне кажется, сравнимо с реальным числом умерших от ковида.
В Испании, например, избыточная смертность была на 64% выше зарегистрированной от ковида, а в Боливии — в 8 раз выше.Тут конечно надо понимать, что эти цифры зависят от правильности регистрации ковида.
Какие региональные особенности смертности от ковида в России вы можете отметить?
Например, на Кавказе, я думаю, проблема связана с образом жизни, большими семьями и сильно развитыми родственными связями, общинами, режим общения более интенсивный, чем, скажем, в других местах.
В 2020 году мало кто вообще понимал, что такое ковид. Та же Малышева [Елена Малышева — врач, телеведущая программ о здоровье — прим.ред] на одном мероприятии, в котором я участвовал, утверждала, что ковид сравним с гриппом, что от гриппа умирает больше людей. Это, конечно, совершенно не соответствует действительности!
И вот такие люди дезинформировали полностью население, и большое количество заражений ковидом и как результат, смертей, в том числе и на их совести, так как их пренебрежительное отношение к опасности заболевания делало людей менее бдительными.
Особенно осторожно мы относились к оценкам избыточной смертности в городе и селе. Например, в Чечне оказалось, что в селе почти нет избыточных смертей. Нам представляется, что заболевших в сельской местности переводили в городские больницы, и, если они там умирали, то там же и регистрировалась смерть.
И эта разница город-село могла наблюдаться во многих регионах. Думаю, что-то похожее могло даже быть в Московской области.
Можно ли оценить число смертей, связанных с нежеланием людей прививаться?
В России с этим достаточно специфическая ситуация, и об этом очень много писалось. Очень много было так называемых фиктивных прививок, когда люди просто покупали сертификаты. Поэтому, здесь очень трудно сделать какие то оценки. Что я могу сказать точно — это я знаю по американским данным — что неношение масок стоило огромного количества жизней.
Делались оценки, что, если бы все носили маски, то чуть ли не в два раза было бы меньше смертей.
Вполне возможно, что многие мужчины, по крайней мере, вначале, считали, что носить маски ниже их достоинства. И потом, продолжительность жизни в регионе коррелирует с уровнем здоровья, уровнем здравоохранения в этом регионе. То есть, если у вас продолжительность жизни низкая, то, скорее всего, у вас и уровень здравоохранения похуже. А продолжительность жизни в России отличается по регионам невероятно. У нас есть регионы, например, Тыва, где уровень продолжительности жизни сравним с африканскими странами, а есть регионы, где она почти на уровне европейской.
То, что пандемия продолжалась два года, позволяет оценивать некие тренды. Так, из ваших данных следует, что в 2020 году рекордсменом по избыточной смертности была Чечня. Но в 2021 году она вообще исчезает из списка лидеров и в лидеры выбиваются Липецкая и Рязанская области с избыточной смертностью в 50%. Как это объяснить, в этих регионах вдруг резко упал уровень здравоохранения?
В Чечне действительно резко сократилось число смертей. Скорее всего, когда власти увидели, что у них происходит, я думаю, там просто ввели жесткие нормы на ношение масок, были закрыты мечети, там много мер было принято.
Что касается новых лидеров, то возможно, до Рязани и Липецка в первый год просто медленно доходил вирус. И, скажем, в 2021 году количество инфицированных и смертей в этих регионах возросло.
В своей работе вы ввели новый показатель «Средняя ожидаемая продолжительность жизни умерших». Что он показал?
Да, грубо говоря, это показатель того, сколько лет не дожито умершим человеком. Для России этот параметр оказался в среднем равен 14 годам. Мы всегда считали, что от ковида в основном умирают люди старые, мы думали получить лет 5-6, но ничего подобного!
Именно потому, что достаточно много людей умерло, в том числе 60-70-летних, оказалось, что эта цифра высока, и в среднем людьми оказалось не дожито так много лет.
Почему этот параметр (для мужчин 18,4 лет) оказался самым высоким в Якутии?
Тут надо смотреть, сколько людей умерло там в разных возрастах, и какая ожидаемая продолжительность жизни в разных возрастах. Понимаете, в Якутии сильно деформированная возрастная структура населения. То есть там мало лиц пожилых возрастов и много людей в трудоспособных возрастах. Таким образом умершие будут в основном людьми трудоспособного возраста. И у них будет очень большое количество недожитых лет.
Какие еще статистические аномалии смертности от ковида вы наблюдаете в России?
Я думаю, это в первую очередь сильная региональная дифференциация избыточной смертности. В процентном отношении региональная избыточная смертность различается в 2-4 раза. Я думаю, очень большое количество смертей связано с отношением людей к своему здоровью. Ковид показал это, как в увеличительном стекле.
Неношение масок, игнорирование прививок — это все привело к тому, что у нас ситуация оказалась далеко не из лучших по общему числу избыточных смертей . Из публикации в Lancet, следует, что по числу избыточных смертей за 2020-2021 годы Россия оказалась на 3-м месте в мире после Индии и США. При этом в расчете на 100 тысяч населения Россия обогнала и Индию и США и вошла в число 20 стран с самыми высокими значениями этого показателя.
Вы таким образом снимаете ответственность с уровня нашего здравоохранения? Мы же помним, как людей, заболевших ковидом, лечили витамином С и арбидолом и отправляли самим искать себе лекарства…
Понимаете, есть страны с очень низким уровнем дохода на душу населения, с достаточно низким уровнем здравоохранения. А продолжительность жизни там достаточно высокая, потому что у людей совершенно другое отношение к здоровью. Чем отличается Кавказ, где намного выше продолжительность жизни, скажем, от регионов Центральной России? Там отношение к своему здоровью другое, значительно ниже избыточное потребление алкоголя, более ответственное отношение к своему здоровью. Конечно, избыточная смертность зависит и от уровня медицинской помощи, но у нас нет статистики выживаемости у больных ковидом. Если сравнить Рязанскую область, Республику Тыва и Москву, я думаю, что выживаемость у заболевших ковидом в Москве будет выше.
Один из интересных результатов нашего исследования состоит в том, что избыточная смертность в процентном отношении к ожидаемой смертности у мужчин в России росла с возрастом, а у женщин, напротив, даже немножко уменьшалась с возрастом. Почему так происходило? Это надо изучать более детально, часто научные статьи ставят больше вопросов, чем дают ответов.
Почему, например, такая высокая избыточная смертность была в Липецкой области? Значит, надо заниматься Липецком и сравнивать их систему здравоохранения с остальными, но это уже другая задача.