Возвращаюсь к Д. Муратову, А. Илларионову, А. Венедиктову — требую сдержать слово данное читателям и войти в полит-дискуссию брошенную в 2009 году

Экс-заместитель председателя Верховного Совета Южной Осетии вступил в дискуссию с Андреем Илларионовым («Как готовилась война», «Новая газета», №66 от 24.06.2009) Призыв «Новой газеты» понял буквально — «присоединяйтесь к дискуссии, она будет широкой и открытой». Имел негативный опыт с таким же призывом Венедиктова в эфире «Эхо Москвы» — он заверял, что озвучит, кроме официальных позиций двух сторон, третью позицию в грузино-осетинском конфликте, если ему её кто-то заявит. Мне достоверно известно, что третья позиция послана Венедиктову тремя известными в Осетии людьми, каждым — персонально. Один — адвокат и издатель газеты, единственной оппозиционной в РСО-Алания. Другой — бывший глава одного из подразделений совмина Республики Южной Осетии, ушедший оттуда из-за несогласия с неправовой во всех отношениях установкой режима Кокойты. И ещё лично мной. Третья позиция была послана в нескольких видах: экземпляры проекта осетино-грузинского урегулирования от третьей позиции, а также изданное грузинской дирекцией фонда Сороса исследование правовых основ этой позиции двумя группами экспертов — грузинской и осетинской. И на каком основании Южную Осетию называют сепаратистом — об этом до сих пор и на «Эхе» молчание… Сильно насторожен историей подготовки войны в интерпретации Илларионова. Потому что основной причиной войны эксперты называют правовой аргумент — а у Илларионова он отсутствует. Он без аргументов исходит из того, что Южная Осетия — сепаратист… И это, по нормам международным и внутренним, даёт право воевать. Ещё осенью 2006 года и Россия стояла на том, что Южная Осетия — это часть Грузии… Это со всей ясностью, ещё и в сентябре 2006 года, подтвердил Путин во время сессии Европарламента в Финляндии — он заявил, что «грузины и осетины должны строить общее государство»… И если мы способны оценить оборот «должны строить общее государство» в соответствии с многократно заявленной позицией России о территориальной целостности Грузии, то это тоже апелляция к Праву и Закону. Говоря проще, ещё осенью 2006-го Южная Осетия признавалась сепаратистом также и Россией… Но на каком основании признавалась сепаратистом? И вообще — кто, где и когда показал, что Южная Осетия является сепаратистом по правовым нормам? Неважно — по правовым нормам СССР? Или по международным нормам? Это не показал и Илларионов. Вопрос простой — кто и на каком основании имел право воевать в Южной Осетии? И это первое возражение Илларионову, а он, я полагаю — не менее интеллектуал, чем, с его лёгкой руки — «интеллектуальный лидер югоосетинского национального движения Алан Чочиев»: если толкование этой оценки у него и у меня сходное, то ей есть показатель и в политике. И для нас — для гражданского движения «Адамон Нэхас» — показателем признавалось следование Праву и Закону равно на уровне СССР и на уровне ООН. Ещё 10 мая 1992 года, Верховный Совет Южной Осетии обратился к Верховному Совету РФ с заявлением, в котором отмечена динамика отношений между ГССР и Южной Осетией в правовом поле СССР. Она не соответствовала смыслу «сепаратизма» в терминах юриспруденции — ибо Южная Осетия не допустила ни одного случая нарушений закона в рамках СССР. А после СССР — в случае с новообразованным государством «грузия» (а следовательно — и другим новообразованным государством «южная осетия»), западные страны провели череду правовых актов признания новообразованной Грузии, которые никак не позволяют рассматривать Южную Осетию как «сепаратистский» регион Грузии! Ровно наоборот! И никакой аналогии между правом России воевать в Чечне с сепаратизмом — и правовым порядком между Грузией и Южной Осетией, нет! Но это Илларионов обошёл… Я попытаюсь сказать об этой длинной теме коротко. Для случая с ГССР и Южной Осетией тексты законов известны — известны и для России, которая правопреемник СССР. Здесь и международные, включая Хельсинки-1975 о нерушимости границ. А какие законы преемствует Грузия и у кого? Если она преемствует их у ГССР, которая имела правовой статус в Конституции СССР, то в этой конституции был и правовой статус Южной Осетии! А в международном праве были не ГССР или Южная Осетия — там были СССР, и частично — УкрССр, и БССР, которые, вместе с Россией, и договорились о роспуске СССР! Вне правовых норм СССР ничего не значили ни «гсср» или тем более «грузия», ни «южная осетия»… Илларионов вовсе обошёл базовый вопрос — какие правовые параметры приемлемо считать достаточными для пост-советской Грузии, по которым она может воевать с «сепаратистами» Южной Осетии? Аргументов нет! И если Илларионов имеет ввиду то, что называют «грузией» сегодня, то Южная Осетия была в составе ГССР, но не «грузии», ибо государства с названием «грузия» не было и в составе СССР. И не было в Истории никогда и нигде до апреля 1992 года, когда новообразованную Грузию признал ряд западных стран, а в конце июля её признала ООН! Все развитие этой темы дано в издании фонда Сороса — Илларионов ссылается на сайт uasdan.com, но не заметил там в разделе «скачать» и это издание, и проект урегулирования от «третьей позиции». Поэтому, прежде, чем назвать главные этапы развития до — и сразу после СССР, борьбы ГССР с «третьей позицией» Южной Осетии в поле Права и Закона, пока назову общие характеристики самой «третьей позиции». Что такое «третья позиция» в грузино-осетинском конфликте Две позиции известны всем. Первая из них — осетинско-московская. Она выражается большей частью южных осетин, которых фашистская идеология Гамсахурдия заставила вспомнить геноцид 1920 года и они были ориентированы анти-грузински именно в этом смысле. И ни в каком другом — до обострения по вине Шеварднадзе в июне 1992 года… Когда с ноября 1989 года фашизм в ГССР вступил в стадию политической реализации, взоры южных осетин были направлены к Владикавказу и Москве. Осетины, в массе своей — про-коммунисты, находили в интернационализме компартии единственную солидарную силу против грузинского нацизма, который с лета 1990 года уже был квалифицирован аналитиками Запада и Кавказа как «нацизм» или «фашизм». Дайджест экспертных работ по грузинскому фашизму западных, грузинских, российских, абхазских и осетинских авторов был издан в 2002 году в Сухуме, авторы дайджеста — Студеникин и Агрба от Абхазии, Габачиев и Магкаев от Осетии (издание будет выставлено на uacdan.com). Вторая позиция — осетинско-тбилисская. Она вторая и по численному показателю. Она выражалась многими осетинами, жившими вне Южной Осетии. В основном это были осетины из самой Грузии, как равно грузины, жившие в Северной и Южной Осетии. После обострения в июне 1992 года (акт Шеварднадзе) эта позиция сильно потеряла. А после того, как в ответ южные осетины, инициированные третьей позицией и ведомые Р. Магкаевым, дестабилизировали ситуацию в РСО-А, и Ельцин настоял на немедленном урегулировании (Сочинский мир), осетинско-тбилисская позиция заметно потеряла сторонников. Но, получив этот урок, первая позиция «кпсс-влксм» мобилизовалась против третьей позиции — кадры АН преследовали всеми способами (лично я дважды сидел в тюрьме, мое дело подготовлено правозащитным движением «Закон выше власти» и принято к рассмотрению в Страсбургом суде). В международном плане первая позиция — осетинско-московская — сразу вписалась в оппозицию Москва-Запад и таковой остаётся и сейчас. Вторая позиция — осетинско-тбилисская — синхронно вписалась в эту оппозицию и связка Тбилиси-Запад по сей день составляет вторую сторону этой оппозиции. И если слово «радикал» имеет смысл, то именно обе эти позиции — радикалы. Потому что игнорируют Право и Закон! Третья позиция — это то, что с января 1989 года известно как гражданское движение «Адамон Нэхас» (АН), которое больше известно как «народный фронт», что, по сути, верно, поскольку граждан, в имущественно-правовом смысле этого статуса, в СССР не было. Отличительные признаки АН, идеологические и кадровые, определялись её местом в этой оппозиции. Коротко об этом. В идеологии — мы не были с «кпсс-влксм» по известным всем демократам основаниям. И мы были против звиадистов — грузинских фашистов, исповедовавших грузинский нацизм. Мы ориентировались на интернационализм — но без большевизма, а поскольку в ГССР на 1989 год интернационализм в отношении осетин уже был отвергнут, то мы ориентировались на те грузинские движения, которые не были лидерами в нацистской идейной гонке за власть в ГССР. Между осетинско-московской и осетинско-тбилисской позициями, оппонентными во всех смыслах, мы держали позицию Права и Закона, никак не оппонируя оружием и иными формами неправовому большевизму первой позиции и неправовому нацизму второй. Тут Москва и Тбилиси успешно кровавили арену и мы — «третья позиция», понимали, что кровь разводит неприязнь до предела… Мы знали, что после любого предела Москва и Тбилиси-Запад все же сторгуются… Потому «третья позиция» готовила необходимую базу для обеспечения собственно юго-осетинской правовой позиции к тому времени, когда первая и вторая позиции сторгуются… Распределение кадров между АН и другими двумя позициями определялось тем, что те, в чьих интересах карьера была ставкой, тоже были разделены на осетинско-московскую и осетинско-тбилисскую позиции. АН был оппонентом обеих позиций и потому кадры АН состояли из людей «свободных» профессий — учёные, не завязанные на чиновничью карьеру, поэты, писатель, музыканты, артисты. И немного кооператоры — видевшие себя в развитии свободными от «кпсс-влксм». В АН молодёжи практически не было совсем — интересы молодёжи выстраивались в карьерной шеренге «влксм-кпсс». В идеологию «кпсс-влксм» молодёжь практически не вдавалась, если не считать интернационализм, актуализированный грузинскими нацистами: этого ей хватало, чтобы держать оружие… Сентябрь 1989 — июнь 1990: первый этап подготовки войны в правовом поле — и «третья позиция» в грузино-осетинском конфликте С сентября 1989 года в ГССР начали пакетную отмену законов советского времени. Исключения не были названы, а поскольку автономия Южной Осетии была образована законом от 1922 года, то с завершением этой правовой акции автономии Южной Осетии в правовом поле ГССР уже не могло быть. Мы сразу довели смысл этой затеи властей ГССР до обкома партии и облисполкома. Москва молчала. Итак, Илларионов не упоминает этот важнейший правовой ход властей ГССР — их первый ход в сентябре 1989 года имел ответ 10 ноября — повышение Южной Осетией статуса до республики в составе ГССР! В составе ГССР — никакого сепаратизма! Никакой базы для обострения не было, но после провальной акции Политбюро 9 апреля 1989-го в Тбилиси, Кремлю нужно было любой ценой дискредитировать своих оппонентов с тбилисской площади — и успеть это до окончания работы комиссии Собчака… Генерал КГБ в кресле ЦК КП Грузии Гумбаридзе выполнял директиву Политбюро: в решении повысить статус автономии ЮО от области до республики нас обвинили постановлением ВС ГССР, хотя мы, АН, как раз не имели к этому никакого отношения и на сессии даже выступили против! Через две недели, 23 ноября, последовал одиозный уже «мирный митинг» грузин у Цхинвала, во главе которого были Гумбаридзе (КПСС) и Гамсахурдия (нацисты). И пали первые жертвы уже начавшего формироваться грузино-осетинского конфликта — и никто, равно как и Илларионов, не могут отрицать, что он начался как правовой! К июню 1990-го, тремя пакетными решениями ВС ГССР, на территории ГССР отменялись Конституция СССР и законы, принятые в годы советской власти. Всё лето мы, АН, доводили смысл этого факта до обкома и облисполкома автономии, разъясняя им, что выборы в автономный совет депутатов назначены больше не будут, поскольку для этого в ГССР уже нет правовой базы. Две поездки в Тбилиси в составе делегаций обкома и облисполкома с паузой в месяц, с просьбой назначить выборы депутатов облсовета ЮО, позволили нам доказать автономным властям, что автономии уже нет — и они сами видят, что в назначении выборов — никакого позитива… Москва молчала. Декабрь 1990 — декабрь 1991: второй этап подготовки войны в правовом поле и «третья позиция» в грузино-осетинском конфликте, война января-марта 1991 После «прозрения» обкома партии и облисполкома в теме пакетных отмен законов СССР и выборов в единственный орган автономии, которым в Конституции СССР воплощался статус автономности Южной Осетии (обком партии — это структура по Уставу КПСС), власти ЮО уже консультировались с АН. Нам удалось разъяснить им, что этой отменой власти ГССР нарушили и Конституцию СССР, и Хельсинки-1975: власти ГССР нарушили акты по форме и сути — во всех параметрах внутреннего права СССР и международного права, что квалифицируется как сепаратизм! И поскольку пакетная отмена Конституции и законов СССР сделала бессмысленными правовые диалоги между ГССР и Южной Осетией, последняя заявила, что остаётся в правовом поле СССР и, следовательно — никак не сепаратист и по законам СССР, и по международным законам! С июня по декабрь 1990 года власти Южной Осетии и «третья позиция» единственный раз за все годы (до — и после) содействовали! Это позволило делать синхронные правовые шаги в такт с властями ГССР. В декабре в ГССР выборы выиграл блок нацистов Гамсахурдия — и в декабре у нас был избран Верховный Совет Южной Осетии, а я стал первым замом председателя ВС. И в ночь на 6 января 1991-го началась уже открытая война — в Цхинвале шли уличные бои… 17 марта 1991 года в СССР прошёл законный по всем нормам права референдум о реформировании и сохранении СССР. Власти ГССР заявили, что «грузия проводит 31 марта свой референдум» — и в законном референдуме не участвовала: тогда впервые власти ГССР заявили о формальном статусе не существовавшей в правовом поле СССР страны «грузия» — тоже чисто сепаратистский акт. Разумеется, ЮО участвовала в законном референдуме СССР — и по его итогам осталась в правовом поле СССР. А на остальной части территории ГССР, то есть — на территории, не имевшей правовой опоры — только под давлением политической воли самой новообразующейся «грузии», прошёл незаконный референдум — сепаратистский по нормам права СССР и международным! Эти неправовые акты никто не отменял — более того, новообразовавшаяся Грузия сепаратистски нарушила все правовые нормы и именно эти противозаконные акты стали формально-юридическими основаниями независимости впервые появившегося государства Грузия. Илларионову достаточно было взглянуть на самые высокие праздничные даты этой новой страны Грузия — 26 мая 1991 года, на основании незаконного сепаратистского референдума 31 марта 1991 года, была провозглашена независимость Грузии! И тогда он не мог не заметить, что в это время СССР ещё был правовым звеном международной правовой системы — до декабря 1991 года! Грузия — сепаратист чистой воды! А ЮО — нет: Южная Осетия совершенно законно оставалась в правовом поле Конституции СССР и не нарушала международных норм, включая Хельсинки-1975! А Грузия — сепаратист. О «зазоре» между декабрём 1990 — и признанием новообразовавшейся Грузии в поле международного права — апрель-июль 1991: третий этап подготовки войны По инициативе руководителя правозащитного движения «Закон выше власти» Р. Магкаева были разосланы письма одинакового содержания — когда и на каком основании независимость Грузии была признана западными странами позже, чем других республик бывшего СССР. Ответы западных дипломатов здесь нет места анализировать (редакции «Новой Газеты» по этому и ряду других вопросов подробности рекомендую получить из первых рук — от Р. Магкаева и возглавляемой им организации), но объяснения западных дипломатов иногда выглядят уклонениями от правды… И чётко ложатся в обобщение. Вот его пункты. 1. Сам Шеварднадзе не отрицал свержения им законного режима Гамсахурдия — а это акт незаконный. 2. Как политический императив свержения законно избранного режима Шеварднадзе заявлял самый неприемлемый для Запада его признак — фашизм, и взял на себя задачу покончить с грузинским фашизмом. 3. Ни в апреле, ни в июле ни о какой победе над грузинским фашизмом у Шеварднадзе не было оснований говорить — но Грузию на Западе и в России признали… А дефашизации Грузии не было! И последнее к формированию главных двух вопросов Илларионову. Напомню ему, что Саммит Тысячелетия ООН в 2000 году назвал Урок 1945 года непреходящим для человечества! Но Илларионов не заметил, что новообразующаяся Грузия нарушала не только Право и Закон всех уровней! Потому вопрос очень больной: что бы он сказал, если бы Адольф Гитлер был похоронен в пантеоне великих деятелей Германии, и его имя было увековечено постановлениями высшей власти этой страны? Что бы сказали Израиль, Польша, англосаксы, народы пост-СССР…? И отдельно — что бы сказали граждане Осетии, если бы, в отличие от совков пост-СССР, в Осетии всё же откуда-то явились граждане, которые в школьных учебниках Осетии читают о борьбе против грузинского фашизма? Так вот, имя Гамсахурдия увековечено в Грузии Указом президента Шеварднадзе! А позже Гамсахурдия был перезахоронен в пантеоне — при Саакашвили в почётном карауле! Ещё раз — он был перезахоронен… То есть — это акт осмысленный и есть не менее как идеологический и политический акт!!! Последнее лето перед войной по Илларионову — июль-2008 На двух международных конференциях экспертов, в сентябре 2007, и в феврале 2008, мы — руководитель движения комбатантов ЮО Т. Цховребов и я, заявили проект урегулирования. В нём два непременных условия — они в нормах Права и Закона ООН, и в политической традиции ООН: первое — Южная Осетия никогда не была сепаратистом; второе — без дефашизации Грузии по калькам Европы (суды над нацистами и идеологией фашизма, компенсации и проч.) никакое урегулирование не возможно. Без этого — война неизбежна и дальше будет только более жестокой. Это на основных заседаниях было предоставлено, сказано, показано и всем экспертам от Грузии, депутату парламента, послу Грузии, посланцу Грузии, руководителю второго отдела МИД Грузии К. Читая — он даже обещал обратиться, вместе с министром Бакрадзе, к Саакашвили… Совершенная неизбежность скорой войны стала открытой нам после двух акций с темой Права и Закона. Первая — когда 20 февраля 2008, с площадки комитета по международным делам Косачёва, Кокойты заявил, что Госдума и РЮО заявят в ООН правовой проект независимости РЮО… Именно так: не заявили уже — или такого-то числа заявят, но заявят — когда-то … Это был правовой манёвр подготовки войны, или что-то ещё, но он настолько напугал кого-то выше Госдумы срывом затеи с войной, что через две недели два парламента — Северной и Южной Осетии — быстро и на совместной сессии, и в СМИ, объявили, что Южная Осетия вышла из состава СССР даже раньше Грузии (!!!). Эта ложь должна быть интересна Илларионову — этим крепили правовую базу войны. После этого мы посылали правовой проект, который Илларионов не заметил на сайте uasdan.com, всем — и опубликовали в прессе, в какой могли, открытым письмом Медведеву и Саакашвили. И опубликовали прямые предупреждения о бойне — о катастрофе Южной Осетии! И послали проект «третьей позиции» на «Эхо Москвы»… Выходит — Право и Закон, то есть — самое главное, Илларионов отложил… А без этого всё остальное — это уход в субъективные оценки! Они тоже бывают часто верными — моя, кстати, подсказывала мне, что новое обострение будет означать для меня конец… И на тех обеих конференциях я просил у депутатов Европарламента политическое убежище, потому что называл имена делающих войну ещё до начала войны.. И 1 августа 2008-го ко мне в дом через окно пришли киллеры в масках — но уже не застали… То есть, отстрелы тех, кто изобличал персон и ходы, делавшие войну, тоже были частью подготовки войны — мы спрогнозировали точно и это… Илларионов мог бы и это включить в свой анализ. Разумеется, сказанное здесь — это не всё. Это лишь ответ на настороживший отход Андрея Илларионова от фактов и материалов, которые есть на сайте uasdan.com — он на этот сайт ссылается… На этом единственном осетинском политическом сайте, опирающемся исключительно на достоверные факты от неанонимных авторов, руководитель правозащитного движения РСО-А «Закон выше власти» Р.П. Магкаев и я говорим о конкретных фактах и реальной логике ходов. Там есть вид от нас и о «проекте спец-служб», и о Путине и Медведеве, и о игроках мелкими картами осетинского региона в большой Игре, ведущейся Москвой и Тбилиси на крови уже 20 лет. Странно, что демократы России так равнодушны к этим изобличениям уникальной для Кавказа организацией «Закон выше власти» — она не имеет ни информационной, ни иной поддержки, в том числе финансовой, ни от российских, ни от западных спонсоров и организаций. На сегодняшний день под руководством этой организации в Страсбурге выиграно БОЛЕЕ ДВУХСОТ ДЕЛ! Впервые пишу в «Новую газету»… Если газета опубликует эту статью, то будут и другие, ибо тогда мы видим смысл в дискуссии, которая охватит главное — Право и Закон, политическую традицию ООН… Это ещё одна попытка убедиться и убедить Осетию в том, что это случайность, когда демократы не только Запада, но и России, замалчивают третью позицию в грузино-осетинском конфликте, которую сегодня выражает уже только исключительно одна организация — «Закон выше власти» во главе с Русланом Магкаевым. Тогда нечем возражать тем, кто утверждает, что эта позиция против Права, Закона и полит-традиции ООН — в случае с Южной Осетией, управляется из общего центра… И тогда и в Осетии есть мало что возразить сторонникам того мнения, что всё дело «в масонах»-«сионистах» — и прочей антиосетинской и антироссийской «нечисти»… Я уверен, что и «Новая газета», и Илларионов, и «Эхо» от этого далеки — но игнорируя третью позицию в столь важном для Осетии и Кавказа вопросе причин войны, они оставляют всё меньше аргументов для тех — уже немногих, кто воплощает третью позицию в Осетии и на Кавказе во всём остальном… Я НАСТАИВАЮ - ВСТУПАЙТЕ В ПОЛИТ-ДИСКУССИЮ!!! Алан Чочиев