Контрсанкции: Дума перетягивает политическое одеяло на себя

Обострение произошло не в виде нажима олигархов и чиновников на трон, а в форме давления конкурирующих фрагментов распадающейся вертикали друг на друга, в частности Думы на правительство с верхней палатой парламента и даже на администрацию президента, которую каждый старается привлечь на свою сторону, попутно ослабив в ней недружественные кадры. Антиамериканский законопроект, по мнению эксперта, ставит Думу в положение главного политического учреждения четвертого президентства Путина Поскольку в российской внешней политике не принято оставлять удары без ответа, Дума включила в свой длинный перечень антисанкций все мыслимые сферы сотрудничества, где можно навредить США, чтобы при случае отламывать от него одно или другое, как квадратики от шоколадки. По регламенту Думы на стадии внесения законопроекта не требуется одобрения Правового управления администрации президента, а судя по недоуменной реакции из правительства, обошлось без подробных консультаций и с ним тоже. Да и зачем, если правительство доживает последние дни – после инаугурации его состав изменится. Для Вячеслава Володина, который с самого начала рвется повысить значимость не вполне добровольно доставшегося ему в управление парламента, выгодно выйти за пределы внутренней повестки и стать соавтором внешнеполитического курса. Выдвинув невиданный по широте антиамериканский законопроект на стыке старого и нового президентских сроков, Дума сразу ставит себя в положение главного политического учреждения четвертого президентства Путина. Если законопроект получает ход, новое правительство с первых дней своей работы будет загружено не собственными делами, а расчетами и согласованиями, которых требует антисанкционный закон. Из-за широкого отраслевого охвата это будет занятие на месяцы вперед для многих министерств. Кроме того, всем этим ведомствам в авральном режиме придется реагировать на ответные меры, которые наверняка примет Запад даже при частичной реализации российских контрсанкций. А потому в конкуренции Думы и правительства все это сработает в пользу увеличения веса Думы в политической системе. Никакое правительство не сможет (и даже планировать не станет) исполнить все предложенные законопроектом контрсанкции в полном объеме. Если сохранится, пусть в измененном составе, правительство Медведева, закон лишний раз подчеркнет контраст между осторожничающим премьером, заботящимся о своем реноме на Западе, с его кабинетом, который продолжает держать российские сбережения в иностранных бумагах и волнуется по поводу связи с глобальными рынками, и Думой, что не щадя себя бьется за суверенные российские интересы. Если премьером станет новый человек, это, скорее всего, будет управленец без заботы о собственном политическом рейтинге, такой, чтобы в нем как можно меньше видели преемника Путину. Такого неамбициозного технократа еще проще будет перекрыть думским походом за суверенитетом. Дума при любом раскладе оказывается одним из соавторов президентского курса, оттесняя в этом качестве правительство и тем более околоправительственных игроков. В глазах отечественных бенефициаров нынешнего противостояния с Западом антисанкционный закон — гарантия того, что, даже если девизом нового царствования будет «возвращение домой», ради благополучия населения и достижения красивых финансовых показателей не будет свернута конфликтная экономика, основанная на мобилизационном импортозамещении. Публичным противником законопроекта сразу выступил Алексей Кудрин: «поспешное решение с потенциально тяжелыми последствиями». Дистанцировались от него в аппарате правительства, в МИДе и в комитете Совфеда по конституционному законодательству. Желание отойти от законопроекта подальше, разумеется, стимулирует не только тревога собственного избирателя, но и нежелание попасть вместе с законом в прицел тех, кто заряжает патроны в следующий санкционный магазин за рубежом. Российские депутаты привыкли к мобилизационной солидарности населения: граждане уже демонстрировали готовность нести потери ради того, чтобы достойно ответить западному душителю. Однако тут немедленного одобрения не последовало. Уже и без того раздраженная событиями в Кемерове и Волоколамске общественность накануне инаугурации президента и презентации нового правительства была явна напугана известием о запрете импортных лекарств и в целом неопределенной широтой нового санкционного фронта от Белого моря до Черного: что там еще виднеется на горе зеленой — сигареты, «Макдоналдс», виски, Windows, принтеры, айфоны, — воображение рисовало унылую пору. Для радикально настроенных граждан законопроект выглядит слишком оборонительным (когда уже отключим им газ и заберем наши деньги из их фондов), а для согласных пассивно поддержать государственную борьбу за справедливый мировой порядок он слишком близко подходит к границам их жизненных интересов. Слоистый, как горные отложения, монолит системы власти распадается по линии прочерченных по его поверхности номинальных институтов — ведь возникновение трещины более вероятно там, где целостность поверхности уже нарушена, — и в результате дает что-то вроде конкуренции ветвей власти, где Дума выступает с иных, чем Сенат или правительство, позиций, а президентский офис пытается никого не оттолкнуть и в нужный момент решить спор компромиссом или присудить победу одной из сторон, в то время как стороны норовят ангажировать судью. Санкции конечно же навредили российским компаниям, но внутри политической системы они стали пока не катализатором нового типа политического давления на власть, а топливом для уже существующей борьбы, связанной с неизбежным началом транзита. Уже существующие центры политической конкуренции используют их в своих целях, которые совсем не обязательно совпадают с замыслами конгрессменов. Спор между внутренними конкурентами вряд ли будет замечен внешними наблюдателям. Как и для своих граждан, для них вертикаль крепка, и есть один Путин, и все в нем. В случае победы законопроекта получать внутренние выгоды будет одна из ветвей власти, а стоять под внешним ответным ударом придется всем. Поэтому законопроект не стал всеобщим любимцем, а чужой девочкой в родной семье. Оригинал здесь