Хроника падения советской генетики

Продажная девка генетика

Истерию, которая случилась в советской науке 30-50-х годов, сложно понять. Сложно и оценить все ее последствия. Под пресс попала генетика, «лженаукой» обозвали кибернетику и социологию, в физиологии единственно верным и научным было объявлено учение нобелевского лауреата Ивана Павлова, а в психиатрии о теории Фрейда знать не желали. Была подготовлена почва для атаки на «идеалистические» и «антимарксистские» квантовую теорию Нильса Бора и теорию относительности Альберта Эйнштейна. Требовалось во что бы то ни стало подвергнуть осуждению «монополию еврейских физиков», но вовремя одумались, так как подобный идиотизм ставил под удар атомный проект СССР!

Однако генетика никак не была завязана на обороноспособность страны, поэтому её можно было отправить под нож. Целое поколение в школах и вузах впитывало множество лженаучных истин, которые надолго въелись в сознание обывателей. К примеру, «ген» во втором томе Большой Советской энциклопедии характеризовался как «лженаучная идеалистическая частица». Это выдающееся событие в отечественной науке датируется концом 40-х — началом 50-х годов, а уже в 1953 году Джеймс Уотсон и Френсис Крик на основе рентгенограммы открывают структуру ДНК.








Главными виновниками такого положения в генетике (да и во всей биологической науке СССР) являются всесильный Иосиф Сталин и амбициозный недоучка-агроном Трофим Лысенко. Отсчет в разгроме генетики стоит начинать именно с этих личностей.

«Мичуринская биология», которую провозгласил единственно верной Лысенко, имеет кардинальные отличия от классической генетики. Ген в данной лженаучной отвергался как понятие, а вся наследственная информация, по мнению лысенковцев, сохранялась в структуре клетки. В чем конкретно, не уточнялось. Хромосомы в ядре клетки, по мнению биологов от Мичурина и Лысенко, были вне игры. Далее «мичуринская биология» гласила, что организм способен меняться под влиянием внешней среды, при этом передавая новые признаки следующим поколениям. Здесь ничего нового Лысенко и его последователи не придумали – Жан-Батист Ламарк выдвинул такую мысль еще в начале XIX века. Собственно, всю теорию Лысенко можно описать термином «неоламаркизм». О том, что существуют мутации, не являющиеся адекватным ответом организма на внешние стимулы (приспособления), но передающиеся по наследству, Лысенко слышать не хотел. Очевидно, было слишком сложно для академика, имеющего два класса школьного образования и научившегося читать и писать в 13 лет. Также не действовали на Лысенко аргументы эволюционной теории Дарвина, которую он фактически отвергал.

К 30-м годам во всем мире было давно известно (и экспериментально доказано), что воззрения Ламарка были заблуждением, но только не в СССР. Очень характерны мысли Лысенко о внутривидовой борьбе, которую он категорически отрицал. Академик писал по такому поводу:

Первые жертвы

Николай Вавилов, один из крупнейших генетиков, был арестован в 1940 году за свои высказывания относительно утопичности идей Лысенко. Сразу же расстрелять всемирно известного ученого у власти не хватило смелости (дали только 20 лет), и он умер в саратовской тюрьме в 1943 году от ужасных условий содержания. Вместе с ним были арестованы несколько его последователей, часть из них расстреляли сразу же, а часть погибла в лагерях.

Окрыленный устранением главного конкурента, Лысенко в августе 1948 года организовал с одобрения Сталина сессию ВАСХНИЛ (Всесоюзная академия сельскохозяйственных наук имени В. И. Ленина). На ней под каток режима попали ненавистные «вейсманисты, менделисты и морганисты», которые вели всю отечественную биологию в пропасть. А победу праздновала мичуринская биология, развивающаяся на основе учения Маркса – Энгельса – Ленина – Сталина. Это несмотря на возражения самого Юрия Жданова, зятя Сталина и заведующего отделом науки ЦК ВКП(б), который первый на столь высоком уровне поднял вопрос о порочности теории Лысенко. На этой сессии в последний раз были услышаны голоса других протестующих от науки – доцента МГУ Соса Алиханяна, сотрудника Института цитологии, гистологии и эмбриологии АН СССР Иосифа Рапопорта, а также президента белорусской Академии наук Антона Жебрака. Они пытались доказать, что генетика должна стать мощным инструментом в руках советского сельского хозяйства, опираясь на достижения мировой и отечественной науки. В итоге участников Великой Отечественной войны Соса Алиханяна и Иосифа Рапопорта уволили с работы и призвали публично покаяться. Жебрак также был смещен с должности президента АН БССР. Алиханян и Жебрак позже все-таки признали правоту учения Трофима Лысенко, за что смогли заниматься биологией (но не генетикой!). 





А вот Иосиф Рапопорт был последователен, не отказался от своих слов, был исключен из партии и с 1949 по 1957 года вынужден был работать в геологоразведке. После сессии ВАСХНИЛ несколько сотен ученых из Академии наук и ведущих вузов страны были уволены, а книги и учебники по классической генетике уничтожались по всему Союзу. К работе возвращаться разрешалось только не по специальности; бывшие генетики переквалифицировались в ботаников, химиков, фармацевтов. Мало того, многих выгоняли из Москвы на периферию страны, вплоть до Якутии. ВАСХНИЛ же теперь практически на 100% был заполнен прихвостнями Трофима Лысенко.

Последствия

Августовская сессия ВАСХНИЛ на 8 лет заблокировала в стране все исследования по классической генетике. Чуть позже работы возобновились под крылом Игоря Курчатова в рамках атомного проекта, но это были полуподпольные исследования по радиационному мутагенезу. Определенные надежды возлагались на нового генсека Хрущева, но и он оказался последователем Лысенко. До 1965 года генетика в СССР публично осуждалась, а исследования велись в немногочисленных островках здравого смысла.

В 1962 году Джеймс Уотсон, Фрэнсис Крик и Морис Уилкинс за открытие структуры молекулы ДНК получают Нобелевскую премию по физиологии и медицине. В общей сложности, по мнению члена-корреспондента РАН, доктора биологических наук Ильи Артемьевича Захарова-Гезехуса, Советский Союз отстал от мировой генетики минимум на 15-20 лет. Страна оказалась изолирована он мировой науки, пропустила рождение биотехнологии и молекулярной биологии. Очнулись только в 80-х годах, когда была принята госпрограмма поддержки отечественной генетики, но с наступлением лихих 90-х инициатива ожидаемо заглохла.



Примечательно и скорбно, что в современной России «лысенковщина» до конца не искоренена. В школах можно встретить фотографии Трофима Лысенко на самых почетных местах, а из печати выходят книги, реабилитирующие «выдающегося агронома». К примеру, Пыженков В. И. написал труд «Николай Иванович Вавилов – ботаник, академик, гражданин мира», в котором откровенно принижает заслуги великого генетика. Можно найти в свободном доступе книгу «Трофим Денисович Лысенко – советской агроном, биолог, селекционер» (основной автор Н. В. Овчинников), представляющую из себя сборник хвалебных статей в адрес главного героя. В частности, можно встретить в этой книжице материал про генетиков под наименованием «Мухолюбы-человеконенавистники» под авторством Александра Студитского от 1949 года. Юрий Мухин издал «Продажная девка генетика: познание мира или кормушка?» тиражом в 4000 экземпляров. И уже совсем парадоксально выглядит брошюрка издательства «Самообразование» под заголовком «Вклад Т. Д. Лысенко в победу в Великой Отечественной войне», изданная крохотным тиражом в 250 экземпляров в 2010 году.

Очевидно, что драма, разыгравшаяся в 1930-1940-е годы в нашей стране, предана забвению, а исторический приговор, вынесенный Трофиму Лысенко, многим кажется несправедливым.

Автор:

Евгений Федоров

Использованы фотографии:

ru.wikipedia.org