Депутат Вера Ганзя: В развале здравоохранения виноват Путин

Развал российского здравоохранения, особенно его первичного звена, будет расследован, а виновные установлены. Об этом заявил лидер КПРФ Геннадий Зюганов.

По его словам, число коек для инфицированных больных сократилось в стране в 2,5 раза. Это стало следствием заниженного финансирования. Отечественная медицина получала 3,5% от ВВП, а ведущие страны направляли 7−8-9−10%.

«Все хотят свалить это на Минздрав. Это абсолютно не обосновано. Потому что в бюджете, который принимала „Единая Россия“, который подписывали президент и представлял премьер на эти цели не выделено и половины средств», — обозначил политик круг подозреваемых.

Ранее Зюганов обратил внимание, что наиболее эффективно с эпидемиями боролись в советский период нашей истории. «Путину, я считаю, надо выбирать: или он с народом, или с этой публикой, умеющей только разрушать и провоцировать кризисы», — заявлял он в связи с этим «СП».

Кажется, президент начинает с этим соглашаться. Так, на днях во время дистанционного совещания с чиновниками он признал, что советскую систему развалить смогли, а советское здравоохранение до конца не удалось. Об этом даже пишут мировые СМИ.

По мнению члена комитета Госдумы по бюджету и налогам Веры Ганзи, ответить за развал медицины в стране должна вся вертикаль власти.

— Восстановить оптимизированное здравоохранение возможно. Потому что до конца ту систему все-таки не добили. Сохранились здания… Но самих инфекционных больниц практически не осталось.

«СП»: — Вот это поразительно, конечно…

— Инфекционных больных было немного, а здания нужно было содержать. И пошли по легкому варианту — оптимизировали их. Но теперь их можно восстановить или построить заново.

Сейчас из регионов приходит множество жалоб от тех, кто лечится от коронавируса в стационаре. Условия очень плохие. Не хватает врачей, средств защиты для них, не хватает лекарств, обещанные медикам выплаты тормозятся бюрократическими преградами и т. п. Медицинское образование столкнется с этими проблемами чуть позднее. Все, что делали со здравоохранением за многие годы нам аукнулось. Система в одночасье рухнула. Но к этому мы шли годами. Стало ясно, что авторы оптимизации не только заблуждались, но и действовали во вред народу и государству.

Чиновники, которые работали в районах и муниципалитетах, выполняли оптимизацию взяв под козырек. Почему? Потому что правительство ставило регионам условия предоставления финансовых средств. Оптимизация здравоохранения была условием этих трансфертов. Надо было отчитаться, сколько больниц закрыто, сколько средств сэкономили на врачах. Если эти цифры устраивали федеральный центр, тогда вопрос трансфертов рассматривался более благосклонно. Представляете какое издевательство?!

Мы еще годы назад поднимали тему оптимизации, били в колокола, предупреждали. Но нас не слушали. Только пару лет назад это условие исчезло из пакета документов для межбюджетных трансфертов.

«СП»: — Видимо, успели все оптимизировать…

— В регионах тоже не идиоты. Да, они видели, что убивали систему здравоохранения, но если они встали бы против оптимизации, то не получили бы трансферты. А у нас система межбюджетных отношений выстроена так, что все средства вытягиваются из региона наверх, а федеральный центр потом направляет средства обратно в соответствии со своей методикой.

Вот этой методикой и была оптимизация. Уверена, что те, кто ее добивался на федеральном уровне, шантажировал регионы должны ответить. Двадцать лет выстраивать вертикаль власти и не взять под контроль такое важное звено как медицину… Первый, с кого надо спросить за это — президент РФ — Владимир Владимирович Путин. Это он виноват! Потому что без ведома Кремля не делается ничего.

«СП»: — Да?

— Сейчас любой закон согласовывается в администрации президента. Один пример. Я поднимаю регулярно вопрос о никотиновых смесях. Еще в декабре приняли закон в первом чтении. Согласование тянется бесконечно и время тянет именно АП. И закон так и не приняли до сих пор. Дети как травились, так и будут травиться. Так с кого спросить по вертикали власти? Конечно, с президента.

Кроме того, есть министры — непосредственные исполнители. Они экономили деньги на здоровье граждан. И с них надо спросить и с председателя правительства на тот момент Дмитрия Медведева. Я ему задавала вопрос по поводу оптимизации здравоохранения, когда он приходил в Госдуму с отчетом. Я привела ему факты, что в медицине у нас все очень нехорошо. Помню это вызвало у него сильное раздражение.

Нельзя сказать, что белые и пушистые у нас и губернаторы. Если они видели, что разрушается система, то почему они не били в набат? Если бы все губернаторы вместе выступили и сказали, что так нельзя, что надо сохранить действующую с советских времен систему здравоохранения, не уничтожать ФАПы (фельдшерско-акушерский пункт — авт.) на селе, все было бы по-другому. А то мы ФАПы уничтожили, а теперь думаем как их восстанавливать.

«СП»: — Эдак скамьи подсудимых не хватит…

— Ну и конечно наше население, люди, которые приходят в больницу и не получают медпомощи, врачи, по которым это напрямую бьет эта оптимизация, и по зарплате, и по условиям труда, заставляют их заполнять тысячу бумаг, тоже не должны были соглашаться с этим. Пока не проснется гражданская позиция у населения, пока народ мощно не встанет и не потребует от правительства либо уйти в отставку, если не справляется, либо выполнить требование народа, до тех пор так и будет.

О том, как врачи спасают россиян от коронавируса в условиях оптимизированного здравоохранения нам рассказал пациент одного из госпиталей Екатеринбурга Иван Зуев.

— Сегодня на обходе врач сказал, что, мол, медицина в России есть, а вот здравоохранения почти не осталось. Медицина — это когда отдельного пациента за его деньги, часто огромные, могут избавить от той или иной болячки. А здравоохранение — это уметь вылечить 100 тысяч человек от пневмонии и сделать это качественно, чтобы они выписались здоровые и друг друга не перезаражали. Я, говорит наш врач, хороший уролог, но никакой инфекционист.

«СП»: — Почему уролог?

— Среди приходящих с обходом врачей пока вообще не было ни одного инфекциониста. Были хирург, уролог, терапевт, а остальных не спрашивали. Они все мобилизованы под эпидемию и меняются каждый день. В течение шести дней приходили каждый раз новые и только теперь стали повторно приходить. Это те врачи, которые согласились работать с ковидными пациентами. Ведь многие отказываются.

«СП»: — Да ладно?! А как же клятва Гиппократа?

— Я не знаю как именно это у врачей происходит, могу сказать про санитаров. Мы заметили, что у многих голоса довольно пожилых людей. За костюмами то их не видно. Оказалось, многие из них уже пенсионного возраста. Они и нам белье меняют, и полы моют, и еду носят. Разговорились. Выяснилось, что многие молодые написали отказ потому что они могут жить. Например, на зарплату супруга. А у пожилых пенсия 8 тысяч рублей. Вот они и идут. Причем, большинство медиков уже переболевшие.

«СП»: — Коек хватает?

— Мы лежим в госпитале ветеранов войн. Это изначально очень крутая больница. Его профиль: психоневрология. Врачи здесь отличные. Под ковидных пациентов выделили несколько сотен коек. В других больницах по разному. Всего в регионе 42 больницы, где лечат ковидных больных. Из них 11 больниц для тяжелых. Из них семь в Екатеринбурге. Но есть такие госпитали как наш, в которых лечат и средних и тяжелых, и легких.

Большая проблема, о которой мало говорят, в том, что койки занимаются ковидными пациентами надолго. Имея подозрение на коронавирус я лежу уже 10 дней — должны сделать три теста. А так до месяца.

«СП»: — Дооптимизировались…

— Врачи частенько роняют, что все благодарности за это надо слать Татьяне Голиковой (бывший министр здравоохранения, социальный вице-премьер — авт.). И за нехватку коек, и за то, что пенсионеры работают, жизнью рискуют… Всерьез рискуют! У нас рядом мужик лежит в палате — работающий пенсионер. Ему так плохо! Он буквально между реанимацией и кислородом. И никаких хронических болезней нет. Просто ковид и возраст. Врачи к нему ходят каждые полчаса.

Кстати, врачам надо отдать должное. При нехватки кадров они занимаются тяжелыми больными очень плотно и круглосуточно.