Женщины Ивана Грозного. Часть 1
Грозный царь Иван Васильевич не только взбаламутил всю Россию. В своей личной жизни он тоже учинил настоящий бедлам. Иван был большим охотником до женского пола. В первую половину своего царствования, под влиянием Домостроя, царь, по-видимому, еще хранил супружескую верность. Но затем, в годы опричнины, он сбросил с себя моральную узду и дал полную волю своей сластолюбивой натуре. Впрочем, несомненно одно: Грозный всю жизнь стремился ввести свою женолюбие в рамки церковного брака. Однако и здесь он поставил, так сказать, личный рекорд.
Посмотрим, как складывалась личная жизнь самого несчастного мужчины Московского царства.
Иван Грозный принадлежал к тем редким правителям, которые не только внедряют новую политическую практику, но и приносят на престол новые политические идеи.
Он начал своё правление с идеологического новшества, коренным образом изменившего лицо московского самодержавия.
1.Венчание и помазание на Царство Ивана Васильевича Грозного. Миниатюра Летописного лицевого свода, XVI в.
14 декабря 1547 года, после молебна в Успенском соборе, духовенство и все бояре были приглашены к великому князю, который заявил им о своём намерении «поискать прародительских чинов, как наши прародители, цари и великие князья, на царство и великое княжение садились, — и я также этот чин хочу исполнить и на царство и великое княжение сесть».
Венчание на царство состоялось спустя два дня, в воскресенье. В Успенском соборе митрополит Макарий благословил его и возложил на великого князя крест, бармы и венец. Его венчанию на царство было придано значение вселенского церковного деяния. В соборном постановлении 1561 года, изданном по этому случаю, Грозный был назван «государем всех христиан от Востока до Запада». Иными словами, отныне московский царь открыто заявлял всему свету, что он является вселенским царём православия, хранителем истинной веры и защитником всех православных христиан. Именно такое сакральное значение царская власть имела в Византии, которая послужила для Ивана Грозного политическим образцом.
2.Трон Царя Ивана Грозного.
Вот так, в непомерном самомнении 16-летнего юноши Россия обрела национальную идею и впервые осознала величественную исключительность своего государственного бытия. Своим венчанием на царство Иван Грозный превратил Россию в мировую державу с той «особенной статью», о которой говорится в известном тютчевском четверостишии. И эта держава очень скоро заставила считаться с собой как азиатский Восток, так и европейский Запад.
Той же зимой, ещё недели за две до венчания, князьям, боярам, детям боярским и дворянам всей русской земли была разослана грамота о намерении государя взять себе жену в своём государстве и велено было свозить своих дочерей в уездные города и столицу на смотр невест. Этот, так сказать, стадный образ женитьбы, вошёл в обычай со времён правления Василия III, отца Ивана Грозного.
3.Смотр невест
Доверенным лицам великого князя давался наказ о внешних данных кандидаток, а также мера возраста и роста, с которой ездили осматривать невест в Византии. После смотра все избранные красавицы вносились в особую роспись, с назначением приехать к известному сроку в Москву, где их ждал уже более придирчивый осмотр наиболее приближенных к царю людей. Затем красивейших среди избранных девиц осмотрел сам Иван — тоже после многого «испытания». И наконец одну-единственную избранницу торжественно ввели в особые царские хоромы и до времени свадьбы отдали на попечение боярынь, постельниц и её женской родни — матери, тёток и прочих. Здесь с молитвой наречения на неё возложили царский девичий венец и впервые нарекли царевною. По московским церквам и всем епископствам разослали наказ молить о здравии царевны и поминать её на ектеньях вместе с именем государя.
Невесту Ивана звали Анастасией. Она была дочерью умершего окольничего Романа Юрьевича Захарьина-Кошкина, принадлежавшего к одному из самых знатных и древних московских боярских родов, и племянницей Михаила Юрьевича Захарьина, ближнего боярина Василия III, одного из опекунов малолетнего Ивана. Может быть, последнее обстоятельство и сыграло решающую роль в выборе царской невесты — уж очень малый срок отделяет начало смотрин от свадьбы. Лояльность всего рода Захарьиных по отношению к великокняжеской семье несомненна. Брат Анастасии, Никита Романович (дед первого царя из династии Романовых — Михаила Фёдоровича), позже стал любимым героем народных песен: он всегда принимает сторону Грозного в борьбе против изменников-бояр, и царь только к нему одному относится с большим сочувствием. По скудным историческим известиям, Никита Романович действительно был одним из двух бояр, которые сохранили своё влияние и значение до самой смерти Грозного (вторым был князь Иван Фёдорович Мстиславский).
Была младшей из двух дочерей. После смерти отца в 1543 году жила с матерью. Мать Анастасии — Ульяна Фёдоровна. Её последним приютом стал Вознесенский монастырь Московского Кремля. При постриге, дата которого неизвестна, она взяла себе имя умершей дочери, которую пережила на 17 лет.
Будущая царица Анастасия славилась своей красотой. Очень невысокого роста, она обладала правильными чертами лица, длинными густыми тёмными волосами и, предположительно, тёмными глазами.
4.Свадьба
Свадьба была сыграна 3 февраля. В свадебных обрядах участвовало очень мало бояр — только родня царя и Анастасии Романовны. Это позволяет заключить, что Иван не встретил полного единодушия и сочувствия своему выбору. Вероятно, знатные княжеские роды, Рюриковичи и Гедиминовичи, не одобрили того, что царь оказал предпочтение дочери московского боярина, в общем-то своего холопа, стоявшего, по местническому счету, чрезвычайно низко. Например, князь Семён Лобанов-Ростовский обвинил Ивана Васильевича в том, что «их всех государь не жалует, великих родов бесчестит, а приближает к себе молодых людей, а нас ими теснит; да и тем нас истеснился, что женился, у боярина у своего дочерь взял… рабу свою. И нам как служити своей сестре?».
Летопись приписывает Анастасии большое влияние на супруга: «Предобрая Анастасия наставляла и приводила его на всякие добродетели»; её смертью объясняли внезапную перемену в характере и поведении Ивана. Какую-то не вполне ясную политическую роль она и в самом деле играла, однако мы не знаем ни одного события или поступка в жизни Грозного, которые позволяют говорить о каком бы то ни было нравственном влиянии на него со стороны его первой жены. Их тринадцатилетняя жизнь для нас — безмолвная тайна: ни единого словечка, ни строчки письма, ни вздоха...
Московским царицам было оставлено два занятия: молитва и рукоделие. Анастасия обустроила в своём тереме мастерскую, где работала и сама, наравне с другими рукодельницами. Из-под её рук вышло немало плащаниц, пелён, покровцев. Около полутора десятков можно увидеть сегодня в различных российских музеях.
5. Двухсторонняя хоругвь. Богоматерь Одигитрия. Никита Великомученик
Произведения, выходившие из царской светлицы, отличает особая «историчность» — связь с государственными событиями или с жизнью царской семьи. В них нашли отражение моления о наследнике престола, о победе русского воинства в походах Иоанна Грозного на Казань, идеи утверждения самодержавия московского государя, его богоизбранности и царственного покровительства православным народам.
С самого начала супружеской жизни рядом с Иваном и Анастасии встал ещё один человек — духовник царя, поп Сильвестр. Он был иереем Благовещенского собора в Москве и оказывал огромное влияние на молодого государя, правда только в нравственно-бытовой сфере.
Сильвестр — один из авторов книги, известной под названием «Домострой». О ней, наверное, слышали все, хотя мало кто её читал. Говоря точнее, Сильвестру принадлежит только так называемая вторая редакция «Домостроя»: исправив уже существовавший сборник, он добавил к нему некоторые свои замечания и наставления — религиозные, нравственные и хозяйственные.
6.Домострой
Из того, что он вскользь говорит о себе, вырисовывается образ домовитого и заботливого хозяина, строгого и взыскательного господина, пекущегося о благочестии и нравственности как своём собственном, так и всех своих домочадцев.
Впрочем, крупной личностью Сильвестра назвать нельзя. Умственно он ничем не выделялся из общего уровня. Однако именно эта покорность времени, полное слияние с нравами своей эпохи, некая усреднённая «всеобщность» души позволила ему стать совершенным воплощением XVI столетия, и даже больше — всей старой Руси.
Но по той же причине «Домострой» навсегда останется памятником той далёкой эпохи, больше непригодным для практического использования. Сегодня «Домострой» приобрёл даже нарицательное значение — чего-то отсталого, изжившего себя. Почему?
В этом произведении есть немало полезных бытовых советов, но в целом оно действительно производит тягостное впечатление — по нескольким причинам. Во-первых, центром всех поучений выступает личность отца, родителя, как главы всего дома. Все другие лица — жена, дети, слуги — являются как бы придатками этой единственной настоящей личности, которая имеет над ними почти абсолютную власть.
Другая неприятная черта «Домостроя» состоит в том, что он безнравственен по самой своей сути, ибо внутренне несвободен. Провозглашённые там нравственные нормы вроде бы сосуществуют с христианской этикой, но связь эта внешняя, не органичная. Это христианство по плоти, по обряду, а не по духу. Везде на первом месте стоит «похвала от людей», нравственный комфорт, житейское благополучие; совесть лишена вся кой рефлексии, всякой потребности в самоанализе, она лишь реагирует на внешние раздражители — общественное осуждение или похвалу. В одном месте Сильвестр похваляется, как он умел угодить и тому, и другому, и третьему и был у всех в чести... Умение жить? Скорее умение приспособиться, услужить...
И, наконец, весь ужас в том, что "Домострой" написан образованными русскими людьми для образованных русских людей. По словам историка И.Е. Забелина, «Домострой» был «цветом нашей старой книжной образованности... В практическом, жизненном смысле он явился цветом и соком русской нравственности, возделанной в течение вeков на почве писания и на почве исконивечных бьrrовых идеалов». Что ж, каковы цветочки, таковы и ягодки... Позднее уклад быта, сложившийся на почве «Домостроя», назовут «тёмным царством».
«Домостроители» XVI века не заметили, как Дом — этот символ наиболее интимной, личной свободы человека — их стараниями оказался закрепощён, заключён в жёсткие рамки и нормы. И потому не стоит удивляться, что личность Ивана Грозного проросла на почве «Домостроя» так же свободно и естественно, как зерно, брошенное в хорошо возделанную почву.
Мелочное суемудрие Сильвестра годилось лишь на то, чтобы стеснять волю Ивана в различных бытовых вопросах, вплоть до «обуванья и спанья». Здесь фарисейская, законническая жилка Сильвестра, его обрядовое христианство торжествовали. В том, что Грозный покорялся этой мелочной регламентации, нет ничего странного — он разделял общее умонастроение эпохи, выразившееся в преобладании социально-бытового идеала над созерцательным. В строгой обрядности, которую проповедовал Сильвестр, царь увидел венец благочестия и добровольно склонился под пастырское ярмо — «ради духовного совета и спасения души своей». Только в сфере благочестия Сильвестр и господствовал над душой Ивана, только здесь проявлялось его «всемогущество».
Анастасия Романовна родила шестерых детей, но счастье материнства перемежалось с болью. Первая дочь Анна появилась в 1549 году и прожила около года. Вторая, Мария, родившаяся в 1551-ом, умерла на втором году. В восемь месяцев трагически погиб и долгожданный сын Дмитрий, рождённый в 1552 году. Евдокия радовала родителей с 1556 по 1558 гг. До взрослых лет дожили лишь сыновья: Иван 1554 года рождения и Фёдор, увидавший свет в 1557-ом. В будущем именно Фёдору передаст Иван трон.
7. Царица Анастасия и новорожденный царевич Иван (миниатюра Лицевого летописного свода)
С рождением Дмитрия связана трагическая история, которая повлияла на дальнейшие отношения царской четы со своим окружением.
16 июня 1552 года было днём выступления Ивана в поход на Казань. Он простился со своей супругой, которая в это время была беременна. Анастасия с плачем упала в его объятия. Стараясь быть твёрдым, Иван утешал её, говоря, что исполняет долг государя и не боится смерти за отечество. Он поручил её материнскому попечению всех бедных и несчастных: «Милуй и благотвори без меня, — даю тебе волю царскую: отворяй темницы, снимай опалу даже с виновных, по твоему усмотрению, и Всевышний наградит меня за мужество, а тебя за благость». Встав на колени, Анастасия молилась вслух о здравии и благоденствии супруга.
11 октября того же 1552 года Иван, теперь уже покоритель Казани, выступил в обратный путь. Сам государь ехал Волгой на судах, а конная рать пошла берегом на Васильсурск с князем Воротынским. В Нижнем Иван высадился на берег и дальше поехал сухим путём. Во Владимире его ожидала радостная весть, что царица Анастасия разрешилась от бремени сыном. Счастливый Иван спрыгнул с коня, обнял, расцеловал посыльного и отдал ему коня из-под себя и платье со своего плеча, — всё, до последней сорочки, как сказано в летописи.
Здесь же, у Сретенского монастыря, Иван переоделся: снял воинские доспехи и надел одежду царскую — на голову Мономахову шапку, на плечи бармы, на грудь крест — и пошёл пешком за крестами в Успенский собор, а оттуда во дворец, к Анастасии.
8-го, 9-го и 10 ноября у царя были столы — торжественные обеды для высшего духовенства и вельмож, и три дня раздавали подарки митрополиту, владыкам и награды воеводам и служилым людям: кроме вотчин и поместий, роздано было деньгами и платьем, сосудами, доспехами и конями на 48 000 рублей — громадная сумма по тем временам. Затем царская чета повезла новорождённого сына на крещение в Троицу. Взятие Казани Иван соотносил с победой над Мамаем, поэтому царевич получил имя Дмитрия — в честь первого победителя татар.
Покорение Казани ещё больше укрепило Ивана в сознании величия своего царского сана. Теперь он во всем уподобился древним царям – знаменитым завоевателям. Как и они, он предписывал законы, раздвигал границы, смирял и обращал нечестивые народы. Вместе с тем, вскоре после возвращения в Москву, он познал также и тщету земной славы, бренность любого величия перед лицом смерти.
1 марта 1553 года царь занемог сильной горячкой. Положение больного с каждым днём ухудшалось и 11 марта стало казаться безнадёжным. По Москве поползли слухи о скорой кончине государя. Народ толпился в Кремле, во дворце царило смятение.
Между тем Иван, несмотря на сильный жар, пребывал в сознании. По обычаю, от него не стали скрывать, что он находится при смерти, и государев дьяк Иван Михайлов «воспомянул государю о духовной». Царь воспринял слова дьяка с твёрдостью и повелел «духовную совершити», завещав царство своему сыну Дмитрию, пребывавшему «в пелёнках».
И вот тут-то обнаружилась измена. По этому поводу у постели больного государя среди бояр возник немалый «мятеж». Часть из них под разными предлогами до последнего уклонялась от присяги.
8.Приведение бояр к присяге царевичу Дмитрию во время болезни Ивана Грозного. Миниатюра Царственной книги, XVI в.
О том, что судьба царской семьи висела на волоске, свидетельствует то, что Иван вынужден был ободрять даже своих шурьёв («А вы, Захарьины, чего испугались?»), которые, казалось бы, должны были стоять за Дмитрия до последнего. Безоговорочно опереться Иван мог только на одного человека — на свою супругу. Впоследствии в переписке с князем Курбским царь не зря писал о ненависти, вспыхнувшей между ней и его окружением. Своим отказом присягнуть царевичу Дмитрию «избранная рада» (ближний круг тогдашних советников царя во главе с Алексеем Адашевым), конечно, нанесла Анастасии незабываемое, смертельное оскорбление.
События 1553 года действительно стали неким рубежом в отношениях Ивана со своим ближайшим окружением. Доверительность сменилась подозрительностью. И тем не менее внешне все осталось по-прежнему. Почему? Объяснение здесь может быть только одно: Иван был скован страхом.
Во время болезни царь дал обет — по выздоровлении отправиться на богомолье в Кирилло-Белозерский монастырь. В мае он собрался в путь вместе с Анастасией и Дмитрием. Адашев и многие советники пробовали помешать этой поездке, представляя её делом весьма неблагоразумным: государь, говорили они, ещё не вполне поправился, дальняя дорога может быть опасна для него самого, а пуще того — для младенца Дмитрия, между тем как важные дела требуют присутствия Ивана в столице. На самом деле, как можно заключить из показаний Курбского, правительство Адашева опасалось встречи царя с бывшим Коломенским епископом Вассианом Топорковым, который усилиями Адашева был сведён с епархии и заточен в Пешношский монастырь (Дмитровская область).
Иван не послушался излишне настойчивых советов и сделал по-своему. Но и «избранная рада» не оставила своих намерений вернуть царя в Москву. От лица одного из видных своих сторонников, учёного старца Максима Грека царю передали пророчество: «Если останешься в Москве, то будешь здоров и многолетен с женою и ребёнком, если же поедешь с упрямством, то знай, что сын твой умрёт по дороге». Ещё один образец, какими способами «избранная рада» оказывала давление на волю Ивана!
Иван не испугался пророчеств и отправился дальше.
Неожиданно случилось страшное несчастье. Царская семья путешествовала на речных стругах. Придворный церемониал и в походе выполнялся неукоснительно. В частности, это проявлялось в том, что братья Анастасии неизменно поддерживали под локти няньку, когда она с царевичем Дмитрием на руках всходила на струг. Во время одной остановки на реке Шексне сходни не выдержали тяжести и рухнули в воду. Когда младенца извлекли из реки, он был уже мёртв.
Смерть сына, случившаяся после предсказания Максима Грека, должна была поразить Ивана. Предостережение, которому он не придал внимания, оказалось роковым пророчеством! Иван был чрезвычайно впечатлительной и при этом очень религиозной натурой. Легко представить, какое действие произвело на него несчастье. Господь видимым образом наказывал его непослушание и подтверждал правоту адашевской стороны. Если после выздоровления Иван, быть может, и подумывал об удалении от себя всех тех, кто, как казалось ему, предал его в дни болезни, то теперь эти мысли были оставлены. Душа царя ещё ниже склонилась под ярмом, которое было уже почти скинуто в марте 1553 года.
Продолжение следует
---------------------------------------------------------------
Я зарабатываю на жизнь литературным трудом.
Буду благодарен, если вы поддержите меня посильной суммой
Сбербанк 4274 3200 2087 4403
У этой книги нет недовольных читателей. С удовольствием подпишу Вам экземпляр!
Последняя война Российской империи (описание и заказ)
Электронная книга «Карлик ПЕТРА ВЕЛИКОГО и другие»