Экологический протест жителей Подмосковья может быть использован на губернаторских выборах
«Мусорная» политика, которую ведет администрация Московской области, – это политика вынужденных мер. Они занимаются этим не просто потому, что они хотят этим заниматься и им это нравится, а просто потому, что в московском регионе, который включает Москву и область, ситуация близка к мусорному коллапсу.
Связана она с тем, что в регионе производится примерно 12 млн тонн твердых коммунальных отходов, 4 млн – Московская область и 8 млн – Москва. Это такая средняя цифра, которая подтверждена территориальной схемой обращения с отходами. Есть и другие виды отходов – промышленные, строительные, медицинские, биологическое отходы – их на самом деле достаточно много, если посчитать, не менее 20 млн тонн, но самая основная проблема – это твердые коммунальные отходы.
В чем состоит эта проблема? В том, что Москва у себя не захоранивает отходы, а вывозит их в Московскую область и захоранивает их на полигонах. Полигонов в Подмосковье раньше было 39. И когда было 39 полигонов, это все как-то размещалось на территории Московской области, были конкретные договоры с какими-то компаниями, которые все это вывозили. Потом Москва в определенный момент сказала: мы проводим эксперимент длиною 15 лет, выделяем на него 143 млрд руб. и привлекаем крупный бизнес для того, чтобы привести всю эту сферу в легальное пространство. В принципе, эта идея была правильная. Пять лет прошло, эксперимент действует.
Но проблема в том, что вместо честного конкурентного крупного бизнеса пришли олигархические структуры. «Эколайн» – это Роттенберги, «КМ-Логистик» – был Абрамович, сейчас – дети Грефа и Дмитриева, «МСК-НТ» – это тоже крупная структура, там господа Бамбозов и Двоников, «Хартия» – это господин Чайка, сын генерального прокурора, ну и так далее.
И все думали, что за эти пять лет будет построена какая-то новая инфраструктура. Но ее не построили, а мощности всех полигонов в Московской области заканчиваются, и надо либо строить новые полигоны, либо создавать какие-то перерабатывающие мощности. Но таких мощностей нет, а строительство новых полигонов затруднительно в силу того, что все полигоны, чтобы разместить их в транспортной доступности от Москвы, находятся рядом с населенными пунктами. Найти такие места в области попросту нельзя. И полигоны в Подмосковье по поручению президента губернатор начал закрывать, закрыл 24 полигона, в том числе известный полигон «Кучино», который на 90% составляли именно московские отходы.
У нас есть федеральный проект «Чистая страна» по строительству четырех мусоросжигательных заводов на территории Московской области, чтобы уменьшить объем захоронения и сжигать какое-то количество отходов – примерно 2,7 млн тонн. Это известная технология сжигания на колосниковых решетках. Говорят, что эта технология экологически безопасная, есть соответствующие заводы, которые действуют в Осаке и Цюрихе, которые делает «Хитачи», которая якобы подписала соответствующее соглашение с «РТ-Инвестом» [принадлежит «Ростеху»] и даже финансово участвует в этом проекте. Проект осуществляется на частные средства, государство в нем напрямую не участвует, а участвует через Роснано и Фонд прямых инвестиций. Эту технологию выбирало Минэнерго, и это федеральная [еще один мусоросжигательный завод в рамках программы будет построен в Татарии], а не областная история. Московская область для этих заводов подыскивает участки, потому что они, как и полигоны, должны находиться в какой-то логистической доступности. Соответственно выбранные места так или иначе соприкасаются с населенными пунктами, потому что Московская область в урбанизированной ее части достаточно густо населена. Вот выбрали такие точки – Воскресенск, Наро-Фоминск, Солнечногорск и Сергиев Посад. Насколько они удачные – у каждого свое мнение. Из них, насколько я знаю, два участка уже переданы инвестору, и, собственно, там начались основные протесты граждан против строительства мусоросжигательных заводов в непосредственной близости от населенных пунктов. Наверное, по-человечески любого нормального человека можно понять: у нас в обществе есть общее устоявшееся мнение, что мусоросжигательный завод по соседству – это не очень полезно. И, к сожалению, властям не удается убедить граждан, что это экологически безопасно и это будет так же, как в Цюрихе, где рядом с мусоросжигательным заводом пасутся коровы, или как в Осаке, где рядом с заводом живут люди.
Никто не хочет жить около мусоросжигательного завода, никто не хочет жить возле полигона. Жители Балашихи ярко продемонстрировали, что, купив квартиры в 100 м от мусорного полигона, они с этим мириться не хотят, хотя полигон появился еще 60 лет назад, а дома были построены 10 лет назад. Понятно, что жители, живущие рядом с полигоном, недовольны. Ни в Балашихе, ни живущие рядом с закрытым Кулаковским полигоном в Чеховском районе, где некоторые жители местной деревни Манушкино и некоторые политические активисты даже голодали порядка 30 дней прошлым летом с требованием закрыть этот полигон. Или есть Клинский район Московской области с огромным полигоном «Алексинский карьер», который принимает значительную часть отходов именно с «Кучино», то есть московских отходов. Этот полигон вроде бы не очень близко от самого Клина, но рядом есть населенная деревенская территория, плюс роза ветров такая, что весь запах от полигона попадает в город. Понятно, что жители Клина не очень довольны. И таких примеров масса около каждого объекта.
Наши люди предлагают какие-то прогрессивные идеи, например, устроить сортировку, о чем говорят все эксперты. Но с моей точки зрения, даже если мы построим систему раздельного сбора отходов в нашей стране, их все равно потом придется сортировать, потому что мы не можем быть уверены, что все граждане корректно выполняют функции по раздельному сбору. Мы не можем к каждому баку поставить полицейского, чтобы он контролировал, правильно ли вы выносите пакет. Но у людей, у тех же дачников, нет никакого желания, чтобы рядом с ними располагались такие объекты инфраструктуры, как сортировка, перегрузка, переработка. Люди против любых объектов инфраструктуры. И мы инфраструктуру не строим, а любые попытки ее построить встречают противодействие со стороны граждан.
Главная проблема новой создаваемой системы обращения с отходами – отсутствие доверия к этой новой системе, что является прямым производным от отсутствия доверия к власти. И я не думаю, что это проблема лично Воробьёва или какого-нибудь главы муниципального образования – это общая проблема нашего общества, потому что было много примеров на протяжении длительного времени, когда эти полигоны эксплуатировали некорректно, там работали представители не очень социально ответственного бизнеса, которые были связаны с уголовной преступностью, которые из всего этого извлекали доходы, а потом они с этими доходами куда-то девались, а полигоны, как в Серпуховском районе, поджигали. Доверия ко всей этой истории нет, и это главная проблема.
Лично я считаю, что в рамках федерального проекта строительства мусоросжигательных заводов в Московской области нужно сделать простую вещь – построить один типовой завод, желательно в том месте, где нет людей, пусть это будет логистически более отдаленная территория, и продемонстрировать и для граждан, и для экспертного сообщества, что эта технология экологически безопасна. А предложения съездить в Цюрих или Осаку посмотреть, что там, и понять, что у нас так же будет, нецелесообразны. Проблема как раз и заключается в том, что нет уверенности, что в нашей стране работа этого замечательного завода из Японии будет организована так же и там будут так же менять фильтры, потому что мусоросжигательный завод – это же не просто сооружение, это некий технологический процесс, который нужно соблюдать. И есть сомнения, что фильтры менять будут, потому что они очень дорогие. Вот сделайте один завод, покажите, что все работает и что это не в Швейцарии работает, а у вас работает. А дальше, пожалуйста, – развивайте технологию, стройте эти заводы хоть по всей стране, если докажите, что это экологические безопасно, комфортно и решает проблему.