Заложники Сунского бора: есть ли выход из тупика?
Противостояние жителей деревни Суна в Кондопожском районе и предпринимателей, которые хотят добывать песок в сосновом бору, находящимся рядом с деревней, продолжается уже больше года. В активную стадию эта борьба переросла в июне, когда часть жителей деревни установили палатку и организовали круглосуточное дежурство на территории планируемого карьера. С этого времени началась «партизанская» история, в конце сентября обострившаяся до предела.
Местные жители встали на пути лесозаготовительной техники, которая должна была вырубить просеку для прокладки дороги. Технику отвели на 5 км от границы карьера. Уже в течение трех недель конфликт находится в замороженном виде.
Формат круглых столов, которые проводятся по инициативе Минприроды, местных жителей не устраивает, они отказываются на них присутствовать, а вести диалог только лишь с позиции "партизан" ни предприниматели, которые законно получили лицензии, ни власти, которые эту лицензию также законно выдали, не хотят, да, впрочем, и не могут.
Возникла тупиковая ситуация, выход из которой есть только один — компромисс. По словам директора компании "Сатурн-Нордстрой" Игоря Федотова, за все эти годы (лицензию компания получила в 2011 году) на разработку карьера потрачено около 15 млн рублей и каждый месяц помимо оплаты простоя техники, в бюджет выплачивается порядка 40 тысяч рублей. Сумма вырисовывается немаленькая, и если отказываться от планов разработки карьера в этом месте, кто-то должен компенсировать компании убытки, иначе получается не рыночная экономика, а «какой-то большевизм» с его лозунгом про «отнять и поделить».
Позиция жителей тоже вполне понятна. Сосновый бор всегда считался ими местом для сбора грибов и ягод. Чужие люди там не ходят, а своим лесных даров всегда хватало. Законодательно территория за поселением не закреплена, но в этот бор люди ходили поколениями и считали его своим, пусть не по праву собственности, но по праву пользования.
Тем более, что убытки жителей при желании тоже можно подсчитать в денежном эквиваленте (грибы, ягоды тоже денег стоят). Впрочем, считают в "Сатурн-Нордстрое", дело не только в желании сохранить бор. Жителям могли помочь с протестом другие силы, заинтересованные в добыче песка в этом районе. Слишком уж организованным оказалось сопротивление жителей, а то, что организатор протеста Татьяна Ромахина отказывается от участия в любых встречах, лишь усиливает эти подозрения. Тем не менее, по словам директора, компания готова к диалогу.
Работ никаких не производим и до решения проблемы производить не будем. Пока не придем к общему решению с местными жителями и не начнем понимать друг друга. Нам говорят, что мы «захватчики», но что мы захватили — я не понимаю,
- удивляется Федотов, стоя на делянке в 5 км от карьера, где уже несколько недель находится харвестер, тот самый, которому не дали проехать местные жители.
Жителям Суны, считает Федотов, беспокоиться не о чем. После того, как песок будет выбран, карьер рекультивируют: на территорию завезут плодородный слой (чернозем) и посадят сосны.
Местные жители в искренности слов предпринимателей не уверены и даже предъявляют доказательство: карьер возле деревни Куликово в Лахденпохском районе также разрабатывала компания, принадлежащая Игорю Федотову, рекультивация там до сих пор не произведена.
На сегодня нет оснований для рекультивации, потому что карьер не выработан... чтобы его выработать, нужен хороший заказ, который мы ждем. Это будет дорога, соединяющая Карелию с Ленинградской областью. Как только начнутся работы на этой дороге, карьер будет выработан и рекультивирован,
- парирует Федотов, но прислушаются ли к его словам «сунские партизаны» - большой вопрос.
С другой стороны импровизированных баррикад люди готовятся к зимовке. Уже установили зимнюю палатку и решают, как добираться до лагеря, когда начнет замерзать река Суна (бор находится на другом берегу от деревни).
Шансы на то, что конфликт вокруг Сунского бора разрешат до зимы, минимальны, и, судя по всему, обе стороны уже с этим смирились и готовы ждать, оттягивая решение проблемы «на потом». Конфликт уже набрал инерцию, которая не позволит исчезнуть ему в одночасье.
Корни проблемы, по мнению бывшего министра промышленности и природных ресурсов Карелии Льва Шустова, кроются в несовершенстве законодательства. На сегодня, у людей нет возможности повлиять на Минприроды и сохранить лес поблизости с деревней. Это касается не только Суны, но и других поселков. Земля федеральная, которой по доверенности распоряжается Минприроды, а следовательно, у людей нет прав на эту землю. Поэтому и спрашивать разрешения у местных жителей по закону вовсе не обязательно. Единственный вариант - вписывать обязательную процедуру общественных слушаний перед выдачей лицензии.
Мне кажется, если хотят учитывать мнение местных жителей, то в закон нужно ввести радиус в 5 км (от границы поселений) и проводить слушания,
- считает Лев Шустов.
В случае с песчаными карьерами, уверен экс-министр, это сделать можно без ущерба для бизнеса, поскольку найти хорошее песчаное место в Карелии — не проблема.
Сейчас же, считает Шустов, вариант разрешения конфликта лишь один — выработать карьер в тех границах, которые отведены предпринимателям (это примерно девять процентов площади бора) и внимательно проследить за последующей рекультивацией. К слову, успешные примеры такой рекультивации сейчас можно встретить возле поселка Сосновый бор в Прионежском районе. Там уже растут высокие сосны и следы бывшего карьера практически стерлись.
Возможно, подобная же история ждет и Сунский бор в Кондопожском районе. Главное - преодолеть кризис доверия между властью, бизнесом и населением, а доверие сейчас — вещь более дефицитная, чем песок.
