Ко Дню Великой Победы. О героях-сибиряках.
Ко Дню Великой Победы. О героях-сибиряках.
Осталось несколько дней до самого большого праздника России-Дня Победы! Все меньше остается в строю живых тех бойцов, что ковали эту Великую Победу, все важнее становится наша память. Что мы расскажем о той войне своим детям и внукам, то и останется в памяти нашего народа, несмотря на все политические коллизии. Памяти дедов и прадедов, бабушек и прабабушек своих посвящаю. И тех, кто прошел войну от границы до Порт-Артура, кто бомбил Берлин в 41-м, и тех-кто пахал всю войну суровую землю Сибири, отдавая все ради фронта, ради Победы…
Множество подвигов совершили советские люди на той войне. Многие пали безвестными героями, защищая свой «последний рубеж». Многие подвиги стали достоянием народа. Национальности воевавших советских солдат очень многочисленны. Но была среди многих и еще одна «нация», не обозначенная на географических картах-сибиряки!!! Возможно они и не оказали видимого решающего воздействия на ход войны, но то, что оно было весьма значительным-оспаривать чертовски трудно. О сибиряках складывали настоящие легенды, настолько же невероятные, насколько и правдивые.
Первый свой удар по немецко-фашистким захватчикам, сибиряки нанесли под Ельней, в ходе первого советского контр-наступления. 24-я советская армия, которую можно по праву назвать сибирской (сформирована в Новосибирске), встретила «прогулку» холеных еще «истинных арийцев» эсэсовцев «Дас Райха», шедших в «психическую атаку», ударом сибирского полка! Рев немецких глоток, что-то вопивших о «Великой Германии», утонул в «Широка страна моя родная». Дрогнувшей было пехоте в окопах, пришли на выручку грозные сибирские штыки. Эти солдаты не были блондинами двухметрового роста и не доказывали свою «родовую чистоту» за двести лет, но смогли разметать по полю отборных гитлеровских нибелунгов. Впервые гитлеровцы узнали страшнейшее для них на войне имя врага-СИБИРЯКИ. Так родилась советская гвардия! Четырем сибирским дивизиям, а немного позднее и пятой, было присвоено это звание. В знак признания высочайших военных заслуг перед Родиной…
Несмотря на традиционные заявления, что СССР далеко превосходил страны гитлеровской коалиции населением, так называемым «мясом», к осени 41-го года Германия и союзники находились в уже выигрышном положении. Более 70 миллионов советского населения было потеряно на оккупированных территориях. Почти половина страны… Под угрозой находилась Москва, существование самого СССР, как государства! И в этот критический момент, на фронт массово прибыли сибирские дивизии… Вопреки распространенному заблуждению, большая часть их была далеко не «кадровыми», а вполне мобилизационными, укомплектованными резервистами. Сформированными из обычных людей, а не из неких «лыжников-спецназовцев, втайне готовившихся годами». Но на фоне дезорганизованных и потерявших всякую веру в победу частей, сибиряки и впрямь смотрелись особо. Отлично экипированные и вооруженные, не умеющие опускать руки в самых безнадежных ситуациях, в жгучих морозах 41-го они себя чувствовали, как дома. Это не значит, что они не ощущали температуру «-40″, но они знали, как с ней бороться.
А потом началось то, что называют «битвой духа»! Можно многочасовыми рассуждениями пояснять тактическое преимущество Вермахта, но никак не объяснить этим стойкость сибирский частей! Лишь привести старое свидетельство французов о суворовских войсках: «солдаты русские гибли, но не бежали»… Когда страна замерла на краю уничтожения, тысячи сибиряков заслонили ее своей грудью. Больше было просто некому! Потеряв свой мобилизационный запас, СССР мог рассчитывать только на слабозаселенные территории Средней Азии и Зауралья. Бытует мнение, что данные разведки позволили перебросить дивизии с Дальнего Востока и из Сибири. Неправда, переброску начали заранее. Просто потому, что иначе не было бы никакого смысла в обороне Дальнего Востока-ведь Западный фронт рушился.
Считается, что порог в 30% мужчин отправленных на войну, является критическим. Больше отправить невозможно! В условиях, когда воевать за нашу страну было просто некому, Сибирь отправила на войну буквально всех, кого могла! В едином строю шагали пожилые староверы и юные комсомольцы, рабочие и охотники, крестьяне и рыбаки… Сибирские формирования были одними из немногих, кто сохранил преимущественно географический признак комплектования вплоть до конца войны. Значительная часть сибирских дивизий получила звание гвардейских, завоевала право почетных наименований. Не хочу умалять заслуги других солдат той войны, но никто не сможет подвиги сибиряков превозмочь. Трудно было найти военную часть, где бы не воевал сибиряк-разведчик с «медвежьей хваткой», ходивший дома на медведя с одним ножом. Сибиряк-снайпер, дома бивший белку в глаз. Да и обычный сибиряк-солдат, который основательно «обустроит» свой окопчик и не отдаст его живым врагу. Сама суровая сибирская природа ковала людей из стали, настоящих былинных богатырей… Только в Красноярске (моем родном городе) сформировано 11 дивизий, 7 бригад, множество отдельных полков и батальонов. Земляки-победители .
16-го октября, когда Москву охватила паника и тысячи людей «штурмовали» вокзалы, в столицу вошли сибирские полки… За ними шла тихоокеанская морская пехота, также укомплектованная сибиряками. На их вагонах красуется надпись: «>Сибиряки клянутся: враг под Москвой будет остановлен и уничтожен». Эти люди слов на ветер не бросают! На Бородинском поле, месте русской воинской славы, насмерть встали советские солдаты. Слова, которые сказал А. М. Васильевский командиру дивизии, В. И. Полосухину: «Доложу Ставке и Генштабу: Бородинское поле будет оборонять 32-я Сибирская дивизия». Больше сказать было и нечего, лучших воинов не сыскать! 129 лет назад на этом самом поле, где полегли девять сибирских полков, настала очередь потомков принять свой последний бой…
Как наши братья умирали!
И умереть мы обещали,
И клятву верности сдержали
Мы в Бородинский бой.
Французские «легионеры» немцам не помогли, вновь усеяв трупами русскую землю. Командир «Дас Райха» Хауссер, опрометчиво ринувшийся личным примером показать, как нужно драться за нацию, лишился глаза и едва был вынесен с поля боя. Через два месяца, бойцы 32-й дивизии отобьют Бородинское поле! И вот уже Гудериан отмечает сибиряков особо: «112-я пехотная дивизия натолкнулась на свежие сибирские силы, одновременно она атакована танками со стороны Дедилова (в том числе, сибирская танковая дивизия Гетмана, авт.). Дело дошло до паники, охватившей участок фронта до Богородицка. Эта паника, возникшая впервые со времен начала русской кампании, явилась серьезным предостережением». Немецкий командующий сознательно акцентирует внимание на «сибирские», подобными апелляциями (как например «удивительными» танками Т-34 или «Катюшами»), немцы будут часто оправдывать свои поражения. Они и насмерть бившихся уральцев, и дальневосточников причисляли к «сибирякам».
Маршал Малиновский говорил о сибиряках: «У нас, фронтовиков, укоренилось глубокое уважение к питомцам Урала и безбрежной Сибири. Это уважение и глубокая военная любовь к уральцам и сибирякам установилась потому, что лучших воинов, чем сибиряк и уралец, бесспорно, мало в мире. Оба они такие родные и настолько овеяны славой, что их трудно разделить. Оба они представляют одно целое – самого лучшего, самого храброго, упорного, самого ловкого и меткого бойца». Рокоссовский: «…Среди наших прекрасных солдат сибиряки отличались особой стойкостью. Трудно даже сказать, насколько своевременно влились сибиряки в ряды наших войск. Если под Волоколамском великую роль сыграла дивизия генерал-майора Ивана Васильевича Панфилова, то в ноябре не менее значительный вклад в бои за Москву внесла дивизия полковника Афанасия Павлантьевича Белобородова. Белобородов быстро развернул свои полки и они двинулись в атаку. Сибиряки шли на врага во весь рост. Противник был смят, опрокинут, отброшен. Это был красивый удар, и он спас положение». Лелюшенко: «Сибиряки на самом что ни на есть ударном направлении». Голиков: «Вовсе не случайно гитлеровцы считали все дивизии Десятой армии сибирскими, усматривая в этом некоторое оправдание своих поражений». Чуйков: «Сибиряки и уральцы шаг вперед… остальные за Волгу. Мне нужны мужчины, которые мгновенно отвечают ударом на удар». Генерал Третьяк (единственный строевой офицер, за голову которого фашисты назначили награду): «Сибиряки могут ВСЕ»!
Навсегда запомнят сибирские рати враги: «Уже в первые дни наступления в ноябре завязываются жестокие бои, особенно упорные на участке дивизии «Райх». Ей противостоит 78-я сибирская стрелковая дивизия, которая не оставляет без боя ни одной деревни, ни одной рощи. У дивизии СС особый счет с сибиряками. Ее потери очень велики. Тяжело ранен командир дивизии СС. Рядами встают кресты над могилами танкистов, пехотинцев и солдат войск СС»; «17-я гренадерская (лучшая часть Вермахта), не знала поражений, пока не столкнулась с сибиряками»; «Оправдываться нам незачем, мы столкнулись со свежими сибирскими частями»…
Знаменитая песня «На безымянной высоте» рассказывает о подвиге 17 сибиряков, под командованием уральца мл. лейтенанта Порошина. На высоте 224,1 возле Рославля, они держались против батальона гитлеровцев. «Ни шагу назад, сибиряки!», этот лозунг стал символом сибирских полков, их руководством к действию. Автором стал капитан Шестель (Омск). Призыв стал всеобщим для советской армии. А затем сменился: «Сибиряки вперед-на Запад», снова разлетевшись по войскам… Кстати, личный состав инженерно-штурмовых бригад, советских «богатырей-кирасиров», изначально набирался с укомплектованием сибиряками-гвардейцами. После штурмов Кенигсберга и Берлина, сибирские полки перебросили на юго-восток. Закончили они свой боевой путь в Порт-Артуре, поставив весомую точку во Второй мировой войне.
Но сибиряки сражались не только за Москву и Сталинград, за Ленинград и Курск, за Украину и Белоруссию, за каждую пядь советской земли, за каждый немецкий укрепленный пункт. Сибиряки сражались в тылу за каждый лишний колосок на неприветливой таежной земле, за каждое зерно и за каждый изготовленный патрон, которые приближали Победу! Жители западного Зауралья могут не понять, сколько трудов нужно приложить, чтобы получить хороший урожай в Сибири. И возможно посмеются над понятиями «хороший». Но никаких «житниц» к исходу 41-го года не осталось, только поля посреди тайги, которые и кормили страну невероятным напряжением сил народа.
Мой дедушка, Вохмянин Анатолий Павлович, всю войну пахал землю, с 11-ти лет. Из семьи в 19 человек (взрослых) ушли на войну семь мужиков, вернулись двое… А прапрабабушка в это время делила яйца и очистки картофеля на всю семью. Кусочек съестного-детям, а все остальное-фронту. Бабы в деревне ревели горючими слезами, но отдавали буквально все, без всяких «обысков и изъятий». Провожали продовольственные обозы словами: «уезжайте скорее, от греха ради. Ребятишки голодные-убьем ведь»… Выживали в Сибири только дети старше 5-7 лет. Те, кто мог самостоятельно прокормиться в тайге, остальные в большинстве умирали. Трудно передать, наполненные слезами воспоминаний тех лет, дедушкины глаза… Они точно знали, что им не прокормиться зиму, но даже дети редко просили что-то оставить, плакали и не просили! Передавали «петушков» и «дудочки» «тятьке на фронт», под плач женщин, с тревогой ожидавших почтальона.