Суд признал экс-предправления «Анкор Банка» виновным в хищении его средств

Сегодня Замоскворецкий районный суд Москвы признал бывшего председателя правления «Анкор Банка» Владимира Фесенко виновным в хищении имущества кредитной организации, сообщила пресс-служба Агентства по страхованию вкладов (АСВ). Он приговорен к четырем годам лишения свободы.

В рамках заявленного АСВ гражданского иска суд в пользу банка взыскал с Фесенко более 1,4 млрд рублей. Взыскание обращено на арестованное по уголовному делу имущество, принадлежащее родственникам ответчика.

Головной офис «Анкор Банка» располагался в Казани. Банк России отозвал у «Анкор банка» лицензию на осуществление банковских операций 3 марта 2017 года в связи с тем, что он «размещал денежные средства в низкокачественные активы и не создавал адекватных принятым рискам резервов» и не обеспечил своевременного исполнения обязательств перед кредиторами.

«Татар-информ» рассказывал, что 21 ноября прошлого года был осужден за мошенничество экс-совладелец казанского «Анкор Банка» Антон Астахов. Фрунзенский районный суд Саратова приговорил сына известного адвоката, бывшего уполномоченного по правам ребенка в России Павла Астахова к 3,5 года колонии общего режима. Он был признан виновным по ч. 4 ст. 159 УК РФ (мошенничество, совершенное организованной группой либо в особо крупном размере), ущерб от которого составил 75 млн рублей. Речь идет об афере с кредитом саратовского «НВКбанка».

Ранее конкурный управляющий «Анкор Банка» — госкорпорация «Агентство по страхованию вкладов» — требовал привлечь к субсидиарной ответственности на 5,9 млрд рублей 15 топ-менеджеров обанкротившегося татарстанского «Анкор Банка». В их числе были бизнесмен Андрей Коркунов и сын Павла Астахова (член совета директоров и владелец доли в 9%).

АСВ сообщало, что в 2015-2017 годах «Анкор Банк» выдал заведомо невозвратные кредиты 47 «техническим» компаниям на общую сумму свыше 4 млрд рублей. Арбитраж посчитал, что оснований для привлечения к ответственности ряда топ-менеджеров, включая Антона Астахова, нет, так как их полномочия в банке были прекращены до 1 февраля 2016 года, когда у кредитной организации обнаружился недостаток имущества. Кроме того, суд пришел к выводу, что доля, которой владел сын бывшего детского омбудсмена, «не позволяла влиять на решения, принимаемые собранием акционеров».