До революции зимой в Петербурге не строили. Подавляющее большинство зданий начинали возводить в апреле, заканчивали в октябре. Так что в этом месяце каждый год начинался новый строительный сезон. Как это было? Собственник участка, какой–нибудь Колобов или Ратьков–Рожнов, обращался к хорошо известному архитектору, который, как и сейчас, не был творческим одиночкой, за ним стояла мастерская. Обсуждались стоимость здания, его внешний облик, особенности отделки. Как и сейчас, в квартирах доходных домов существовали экономкласс, бизнес–класс, люкс и эксклюзив. Другое дело, что все виды могли сочетаться в одном доме: роскошные квартиры лицевого фасада, выходящие в курдонер, чуть более дешевые — окнами на проезжую часть, еще более дешевые (в зависимости от этажа) квартиры дворовых флигелей. Архитектор делал проект, получал одобрение заказчика, утверждал в Строительной управе Городской думы (в архивах управы на Псковской ул. до сих пор хранятся все проекты построек и перестроек). В Петербурге и за границей заказывалась отделка — лифты, электрооборудование, балки, литье балконов, витражи, водопроводные трубы, камины и печки–голландки. Ну и, наконец, начинались переговоры со строительными подрядчиками, которые, в свою очередь, договаривались с артелями землекопов, плотников, каменщиков, печников, штукатуров, столяров, кровельщиков. Все это были крестьяне, проводившие зиму в родной деревне и приезжавшие в Петербург только на строительный сезон. Строительный отход начинался в 14–17 лет. На 3 года ученик — в строительном деле его называли первогодком — отдавался в распоряжение мастера или подрядчика. Поначалу он использовался на самых тяжелых, грязных, не требовавших специальной квалификации работах: на хозяйской кухне, при уборке мусора, сборе и чистке рабочего инструмента, на посылках в москательную лавку. Денег не полагалось, работа шла за харчи и угол. Через 3 года ученик получал от хозяина приличный костюм, пальто, шапку, сапоги с галошами, две пары белья и 30 рублей денег и настоящим питерщиком возвращался на побывку в деревню, поражая всех франтоватым видом, подарками матери и сестрам и мятными пряниками соседским детям. В деревне оставались "только болезненные и глуповатые мальчики, которые по родительским соображениям не годятся для столичной жизни... не ужившиеся в Питере... старики, старосты, сотские… недоимщики, высланные по этапу… ослабшие люди (любящие выпить, погулять): "куда уж мне идти, я здесь за эти годы совсем обрусел и порядки–то питерские забыл". Каждая строительная специальность была специалитетом известной местности. Плотники и маляры шли из Чухломского, Галичского и Солигаличского уездов Костромской губернии. Штукатуры, печники, каменщики — из Даниловского уезда Ярославской губернии. Кровельщики — из Холмогор. Один из членов артели избирался ее членами "старшим" или "артельщиком". Артельщик вел все переговоры и расчеты с подрядчиком. Артель работала, как правило, сдельно. Жили строители на артельной квартире, снятой хозяином. Артельная "квартира" — обычно полуподвальная комната поблизости от места стройки или в самом недостроенном доме. "Смрад, вонь, от развешенной мокрой одежды, грязь и масса насекомых… Спят на нарах, тут же готовится пища". Готовила пищу специально нанятая артельная кухарка. Расчет артельщик производил по окончании работы, до этого деньги на руки не выдавались. В Петербурге зимой задерживались подрядчики и загулявшие строители, пропившие заработок. "Если с маляром случался загул осенью, когда кончались работы, то загулявшему приходилось туго... горемыкам приходилось зимовать в Питере и кое–как пробиваться случайным заработком, ютиться в холодных углах..." Наиболее квалифицированные подмастерья выбивались в мастера. Мастер осуществлял лучшую, чистую, требовавшую особой квалификации работу. У маляров, например, "разделка дверей под разные дерева, раскрышка потолков соответствующими тонами, писанье углов, розеток, тяга филенок". Грамотные, непьющие, исполнительные рабочие, часто родственники хозяина, назначались десятниками. Они распределяли строителей по работам, выдавали материал, руководили работой на площадке. Десятники, приобретая знакомства среди потенциальных заказчиков, правдами и неправдами сколачивали первоначальный капитал и становились подрядчиками. До такой высоты в строительном деле добирались не многие: хозяева составляли 0,6% среди ярославских каменщиков, 4,7% — среди печников, 2,9% — среди штукатуров. Жили подрядчики в Петербурге постоянно, но связи с родиной не прерывали. Начинались дожди, строители возвращались на родину с деньгами и гостинцами, чтобы через 7 месяцев снова отправиться в столицу.
