Вовремя сказать «стоп». Людмила Чурсина поделилась мыслями об омолаживании
«Меня удивляет эта тенденция – все омолаживаются. Такое ощущение, что людей среднего возраста и пожилых просто не существует», – признаётся Людмила Чурсина.
40 лет назад актриса приняла решение, которое изменило её судьбу: попрощавшись с Ленинградским театром драмы им. Пушкина, она перешла в московский Центральный театр Советской армии. Здесь Чурсина служит по сей день, играет ведущие роли. В беседе с «АиФ» она рассказывает о том, что ей приносит счастье.
Ольга Шаблинская, aif.ru: Людмила Алексеевна, в одной из наших с вами бесед вы сказали: чтобы оставаться женщиной, нужна тяжёлая артиллерия. В ваш «арсенал» сегодня что входит?
Людмила Чурсина: Для меня главный стимул в поддержании формы – нужно влезать в сценические костюмы, их под твои лишние килограммы перешивать не будут. Когда был ковид и все сидели дома, я поправилась. Меня это очень раздражало.
С тех пор стараюсь больше двигаться. Квартира у меня маленькая, а вот двор большой, есть где разгуляться.
– А как же диеты, косметические салоны, омолаживающие процедуры? Это ж повальное увлечение сегодня!
– Погоня за молодостью и стандартами в красоте мне непонятна. В жизни я выгляжу достаточно спокойно. Хожу без шляпы с пером, не ношу никаких цацек. Люблю удобную одежду: брюки, свитер. Юбка – это когда надо куда-то выйти. Но я редко сейчас хожу на мероприятия, жалко на это время тратить. Лучше интересную книгу почитать.
Честно признаюсь, меня удивляет эта тенденция – все омолаживаются. Такое ощущение, что людей среднего возраста и пожилых просто не существует! Идёшь мимо газетного киоска, смотришь журналы. На обложках – все только до 20 лет. Хотя, думаю, мы потихоньку начали осознавать: средний возраст и старость – это не беда. Все уже немножечко поднаелись молодостью. Ведь если ты гонишься только за внешней привлекательностью, с годами это опустошает. А для меня человек красив, если в нём есть доброжелательность, отзывчивость, внутреннее достоинство, такт. Почему такт? Просто сегодня почему-то свободу многие путают со вседозволенностью. А свобода – это прежде всего необходимость не нарушить границы людей.
– В чём ещё вы сейчас черпаете позитив?
– Я дожила до таких лет, что для меня праздник – когда ничего не болит. (Улыбается.) Поэтому если проснулся и нормально ходишь – это же праздник! И ты благодаришь: «Господи, ещё подарен один день, спасибо!» Всю жизнь ты куда-то несёшься... Обязанности, спектакли, репетиции, поездки... А когда чуть замедляешься, понимаешь, что красота и позитив – они совсем рядом: колокольный перезвон в храме, красный или жёлтый лист по осени. Весной снег растает – первоцветы пойдут... Природа очень много сил мне даёт.
Ещё радуюсь, когда вижу талант – он всегда нов. Когда смотрю интересные спектакли и думаю: «Ах, я бы тоже в таком сыграла». И завидую по-хорошему. Уныние – это грех. Пока мы недовольны жизнью, она же всё равно проходит. Поэтому надо искать радость.
А ещё надо учиться принимать то, что ты не в силах изменить. Мой папа уже несколько лет как ушёл из жизни, мама и сестра – тоже. Но у меня есть потрясающий племянник. Есть мои внучки, его дети. Если меня ещё держат на этой земле, значит, я для чего-то им нужна. Это большая радость – быть кому-то нужной. А у меня есть кому. Спасибо за это!