В зоопитомнике под Волоколамском представили новых зверей, родившихся во время карантина

Пока весь мир страдал от пандемии, в Центре воспроизводства редких видов животных Московского зоопарка зарождалась новая жизнь. За последние четыре месяца здесь появились на свет озорные росомахи и сурки, ласковые оленята и джейраны, мощный такин и гордость питомника – жеребенок лошади Пржевальского, которую в дикой природе уже не встретишь. Корреспондент «Подмосковье сегодня» познакомился с «плодами самоизоляции». КАМЕНЬ С УШАМИ Оазис дикой природы под Волоколамском занимает площадь 210 га, а знают о нем единицы. Даже жители соседнего поселка Сычево – редкие гости на этой зеленой территории. Размерам звериной жилплощади можно только позавидовать – просторные открытые вольеры с обогащенной средой. Четвероногие не испытывают недостатка в воде и еде, о них неустанно заботятся специалисты. Неудивительно, что весной здесь произошел бэби-бум. Но некоторых новорожденных обнаружили не сразу. – Рабочие заметили, что самка джейранов похудела, – рассказывает зоотехник отдела копытных животных Александр Махов. – Я прикинул сроки – все сходится, пошел искать. Смотрю – камушек в траве лежит, а уши у него торчком. Промаркировать малышей обязательно нужно в первые сутки после рождения. Потом, по словам Махова, их не догонишь. Сейчас молодых джейранят, почти незаметных в высокой траве, выдают разноцветные бирки на острых ушах. На этих карточках – порядковый номер и год рождения. – В неволе сложно получить потомство этих животных, – отмечает начальник Центра воспроизводства редких видов животных Московского зоопарка Виктор Сафаров. – А здесь и песок, и грунт, и определенный рельеф – все сделано под них. ЗАБОТЛИВЫЕ ТАКИНЫ Летом в питомнике особенно красиво. Большинство зеленых проволочных заборов незаметны из-за густого местного разнотравья, поэтому у гостей возникает ощущение, что животные совсем близко. Неподалеку от территории жирафихи Глафиры, у которой недавно родилась двойня, на лужайке разместились такины. Ежегодно на протяжении уже шести лет эти копытные дают потомство, которое Центр может распределять по другим зоопаркам. Так, один из такинов переехал в Берлин. Минувший март не стал исключением: пока самка с малышом неспешно отщипывает листья от свежего ивового веника, глава семейства наблюдает за ними из-за перегородки. Как только посторонние приближаются к вольеру, мама-такин начинает свирепо сопеть. Она пристально смотрит на человека, бьет копытами и рогами по сетке, защищая малыша. – Здешние условия максимально приближены к их естественным, поэтому мы стараемся минимально вмешиваться в воспитание животных, – поясняет Махов. РЕДКИЙ ВИД От такинов по узкой живописной дорожке можно свернуть к озеру, величина которого сравнима с площадью Московского зоопарка (примерно 21,5 га), а можно дойти до огромного яка Красавчика. – У него самые большие рога в нашем питомнике, – говорит Александр, тщетно пытаясь отогнать от яка слепней и оводов, атаковавших его густую шерсть. – Правда, никто их не измерял – страшно. В отличие от Красавчика, молодой жеребенок лошади Пржевальского от насекомых не страдает. Девочка, появившаяся на свет 23 июня, уже резво скачет по территории и кувыркается, принимая песочные ванны. – Раньше эти дикие лошади табунами бегали по Европе, – говорит Сафаров. – Но из-за постоянной охоты на них в природе этого вида уже не осталось. Это первый жеребенок лошади Пржевальского, появившийся у нас. Еще один щедрый приплод Центру подарили сурки. В марте взрослые животные вышли из спячки, а через месяц уже принесли потомство – пять сурчат. Чтобы маленькие грызуны показались из своего укрытия, заведующая отделом «Хищные животные» кандидат биологических наук Татьяна Демина начинает свистеть. Услышав позывные, сурчата показывают коричневые мордочки из бетонной трубы. В отличие от своих пятикилограммовых родителей, развалившихся на солнце возле деревянного домика, малыши резво бегают по вырытым лабиринтам. МАСКИРОВКА С ДУШКОМ Семью северного лесного оленя, которая живет в березовой роще, посетителям увидеть нельзя – оленята еще очень пугливы. Они по очереди сосут молоко матери и прячутся в деревянный домик при малейшем шуме. Зоологи заходят в вольеры в специальной одежде, привычной для животных. – Иначе могут не признать, – объясняет Махов. Такую униформу даже стирать нужно без мыла. – Центр создан в первую очередь не для зрителей, – отмечает Сафаров. – Это территория, где помогают возрождать редкие виды. В приоритете – животное, а не человек. Впрочем, скоро в экскурсионной программе питомника возможны изменения, и посетителям могут показать росомах. Их детеныши спрятались на пригорке за травой. Чтобы их разглядеть, лучше всего замереть и задержать дыхание – они боятся резких движений и шума. Чтобы перебить свой запах, специалист, впервые знакомящийся со щенками росомахи, вынужден соблюсти неприятный ритуал и обмазаться фекалиями этих суровых зверей. – Дожидаемся, пока мать уходит в берлогу, закрываем ее там, – рассказывает Демина. – Моментально при помощи детских весов-люлек взвешиваем детенышей, осматриваем. Стараемся, чтобы они как можно меньше пищали и не тревожили этим мать. Внезапно из норы показываются две любопытные мордашки с яркими бровями. От мамы по размеру они уже почти не отличаются. Тот, что посмелее, изучает территорию, а второй наблюдает за происходящим, оставаясь в норе. – Смотрите, – обращает наше внимание на рисунок на горле животного Татьяна Демина. – Ни у одной росомахи узор не повторяется. Это как паспорт для человека.