ЕВАНГЕЛИЕ ФЁДОРА ДОСТОЕВСКОГО
Расшифрованы тайные пометки писателя на полях главной для него книги
В Москве представили факсимильное издание Евангелия, которое принадлежало Достоевскому. Эту книгу он читал всю жизнь, с каторги и до самой смерти. Учёные сумели найти полторы тысячи знаков, отметок, сделанных великим писателем. Что же более всего волновало Достоевского при чтении Евангелия? Являются ли его тайные пометки ключом к художественным открытиям?
Даже внешний вид издания уникален: пять томов вложены в футляр в виде каземата — с тюремными воротами и маленькими окнами. Главный том — факсимильное Евангелие Достоевского. Слева и справа от него — комментарии к пометкам писателя. Ещё два тома — сборники научных материалов и исследований.
— В мировой литературе было немало авторов, которые превосходно знали Библию, — говорит один из создателей проекта, доктор филологических наук Владимир Захаров. — Но вряд ли найдётся кто-либо ещё, кто, как Достоевский, четыре года читал лишь Евангелие, пережил и прожил его как свою судьбу.
Воскрешение Раскольникова
Книгу Достоевскому подарила жена декабриста Фонвизина. Случилось это после оглашения приговора петрашевцам, в Тобольске, где каторжане ждали отправки в Омский острог. Жёны декабристов добились у начальника пересыльной тюрьмы свидания с заключёнными и подарили каждому Новый Завет. С Натальей Фонвизиной Достоевский потом долго переписывался.
«Евангелие — единственная книга, позволенная в остроге, — вспоминал Фёдор Михайлович. — Она лежала под моей подушкой в каторге. Я читал её и читал другим. По ней выучил читать одного каторжного…»
Из Омского острога писателя перевели в Семипалатинск. Он бывал в Барнауле, Кузнецке, Твери, а после амнистии вернулся в Петербург. Евангелие всюду с ним. Первые пометки на нём сделаны кончиком ногтя: письменных принадлежностей заключённым иметь не полагалось. В дальнейшем знаки наносятся бережно: сухим пером, карандашом, редко — чернилами.
Больше всего пометок на текстах Иоанна Богослова. Именно его Евангелие дало толчок для развития сюжета «Преступления и наказания». Вот начало важнейшего эпизода, когда Соня читает Раскольникову о воскрешении Лазаря: «На комоде лежала книга — Новый Завет в русском переводе. Книга была старая, подержанная, в кожаном переплёте».
Это описание в точности соответствует Евангелию самого автора. К рассказу евангелиста о Лазаре учёные обнаружили 14 пометок, сделанных в разные годы. Мотивом воскрешения, восстановления падшего человека и завершается роман: на каторге Раскольников вспоминает о чуде, совершённом Спасителем, и просит священную книгу у Сони.
Апокалипсис сегодня
Отдельная тема — пометки Достоевского на полях Апокалипсиса. В тексте, полном сложных символов и пророчеств, он искал ключ к пониманию процессов, происходящих в мире. Его мучило противоречие между развитием цивилизации и оскудением веры. Попытки устроить жизнь на основе социальных теорий, по мысли писателя, могут обернуться адом, потому что игнорируют главное — заповеди и волю Творца.
В начале 1870-х, обдумывая план романа «Бесы», Достоевский перечитывает Откровение Иоанна Богослова. Пророчества любимого ученика Христа стали стимулом для книги, которую тоже назовут пророческой. «И видел я зверя, выходящего из земли» — напротив этих слов Фёдор Михайлович пишет: «Соцiал», то есть «социализм». Зверь, как сказано в Апокалипсисе, «говорит гордо и богохульно», будет вести войну со святыми и на какое-то время победит их...
«Великая блудница» сядет на «звере багряном», имеющем семь голов. Позже кто-то в связи с этим вспоминал красного коня с картины Петрова-Водкина, кто-то — первое политбюро из семи большевиков, созданное в октябре 1917 года. Достоевский пытается постичь смысл будущих событий и пишет на полях: «цивилизацiя».
Семь голов зверя — «семь царей, из которых пять пали, один есть, а другой ещё не пришёл, и когда придёт, не долго ему быть». Это место писатель комментирует изобретённым им словом «общечеловек», что значит — герой нового, «научного» времени, без веры, без тайны, без корней, лишённый всякого идеала и своеобразия. Потребитель, ставший главным объектом политических манипуляций и философских исследований уже в XX веке.
620 страниц под микроскопом
Как специалисты разглядели мельчайшие, часто бесцветные знаки на старинной книге? На помощь пришла современная оптико-электронная техника. Каждую из 620 страниц Евангелия сняли цифровой камерой при специальном освещении. Чтобы обнаружить ногтевые отметки, оптику наклоняли под углом до 40 градусов и снимали в чёрно-белом режиме изображения для большей контрастности.
Полученные снимки изучили на компьютере при 40-кратном увеличении. Малейшие шероховатости, царапины, потёртости и даже микроскопические следы пыли, въевшиеся в бумагу со времён каторги, — всё это оказалось перед глазами учёных. То, что ещё в конце прошлого века знатоки Достоевского считали навсегда утраченным, ожило и вошло в научный обиход.
— За годы кропотливого труда удалось установить 1426 помет, сделанных рукой Достоевского, — рассказывает заведующий отделом рукописей РГБ, доктор исторических наук Виктор Молчанов. — Наиболее важные для него фрагменты Евангелия писатель 364 раза отметил ногтем, и это, скорее всего, было в самый мучительный период пребывания на каторге, когда ему запрещалось писать. Кроме того, нам удалось выявить в тексте Нового Завета 299 помет карандашом, 30 чернилами, 14 — сухим пером.
Такая работа не просто исследование, а знак особой любви к великому писателю. Специалисты говорят, что в России создали новое научное направление — оптико-электронную текстологию, и произошло это при изучении Евангелия Достоевского.
«Надлежит исполнить всякую правду»
26 января 1881 года у Фёдора Михайловича внезапно возникло горловое кровотечение. Врачи поставили диагноз: разрыв лёгочной артерии. Ему запретили разговаривать. В тот же вечер пришёл священник. Достоевский исповедался и причастился.
Ранним утром 28 января он позвал жену Анну Григорьевну и сообщил ей, что сегодня умрёт. На её возражения попросил открыть Евангелие на любом месте. Она раскрыла и прочитала: «Иисус сказал ему в ответ: не удерживай, ибо так надлежит нам исполнить всякую правду».
Днём кровотечение возобновилось. За два часа до кончины он позвал детей, обнял их, благословил и попросил передать своё Евангелие сыну Фёдору. Вскоре началась агония.
Последнюю пометку в главной для Достоевского книге сделала Анна Григорьевна. Карандашная запись почти стёрлась, но благодаря усилиям учёных и её удалось восстановить: «Открыты мною и прочтены по просьбе Фёдора Михайловича в день его смерти, в 3 часа».